Опубликованная в 1963-м повесть Василя Быкова «Альпийская баллада» была готовым сценарием для остросюжетного, романтичного и увлекательного фильма
Поставленная 2 года спустя режиссером Борисом Степановым одноименная картина, вошедшая в золотой фонд белорусского кинематографа, подтвердила это. О том, как ее создавали, вспоминает директор съемочной группы Гарольд Вольский.
Пеле в Москве и «Боржоми» из речки
Сын классика белорусской литературы, автора «Нестерки» Виталия Вольского, долго и плодотворно трудившийся на «Беларусьфильме», и сегодня в свои 90 выглядит импозантно и имеет поразительную память. Тогда же, в 1965-м, был молодым, элегантным, обаятельным и энергичным деятелем культуры, в прошлом актером театра имени Янки Купалы, в качестве директора успевшим поработать на картинах «Рогатый бастион», «Любимая» (с юным Виталием Соломиным в главной роли), «Восточный коридор», «Христос приземлился в Гродно». Соавторов «Альпийской баллады» он знал не понаслышке:
— Борис Степанов, впоследствии заслуженный деятель искусств БССР, которого к этому времени уже считали маститым режиссером, снял «Восточный коридор» и другие известные фильмы. Мы не раз встречались на «Беларусьфильме», испытывали, надеюсь, обоюдную симпатию. Без нее работать в одной команде очень трудно.
С Василем Быковым нас познакомили в ЦК комсомола, где трудился в то время мой старший брат, Артур. «Вася» — «Гарик», — пожали мы друг другу руки. У меня уже была машина, и, услышав, что ему, как и мне, нужно попасть на «Беларусьфильм», я вызвался его подвезти.
— По дороге и разговорились?
— К моему удивлению, выяснилось, что по повести и сценарию этого скромного с виду мужчины Ричард Викторов начинает снимать «Третью ракету». Кстати, в юности Быков, как и мой брат, учился в Витебском художественном училище и имел богатое воображение.
— Он приезжал на съемки «Альпийской баллады»?
— Естественно, в лагере в Теберде даже жил примерно неделю в одном номере со мной. Как-то раз, устроившись поудобнее на койке, мы очень душевно поговорили о жизни под коньячок с шоколадом. После хрущевской оттепели начинался период застоя, стали зажимать гайки творческой интеллигенции, обсудили и эту тему.
Накануне нашего отъезда, когда меня вызвали в Госкино СССР, а Быкову требовалось лететь в Минск, в Москве проходил товарищеский матч футбольных сборных Союза и Бразилии. Москвичи тогда впервые увидели на поле великого Пеле и других заезжих кудесников мяча. А мы вместе с Васей, Борей Степановым и оператором Толей Заболоцким слушали по радио репортаж об этой встрече в буфете. А на следующий день поехали с Быковым на автобусе нашей киногруппы в аэропорт в Минводы, по дороге решив попить водички из горной реки. Вошли по колено в воду, а она пузырится. Попробовали: чистейшее «Боржоми»!
Любшин заменил Урбанского
— Писателю понравилось воплощение его повести на экране?
— В целом, думаю, да. Он говорил, что его не все устраивает в постановке фильма, были претензии, но у писателей всегда так, я знаю по опыту. Мой отец был недоволен даже мэтром Александром Зархи, поставившим «Нестерку».
— Есть версия, что Быков под старость признался в мистификации, якобы романтическую историю не услышал от ее героини, как утверждал всегда, а выдумал. Вам он не говорил об этом?
— Нет. А разве это имеет значение? На то и художник, чтобы придумывать. Ему, возможно, хватило услышанного эпизода, а остальное добавило воображение. Мне подобного не дано, поэтому я не писатель.
— Главную роль, как и в ранее упоминаемой «Третьей ракете», сыграл Станислав Любшин, пару лет спустя ставший любимцем советских женщин и чекистов благодаря фильму «Щит и меч».
— Он и до нашей картины был довольно известным актером. Изначально на роль Ивана планировали взять Евгения Урбанского (легендарного Василия Губанова из «Коммуниста»), давшего предварительно согласие. Но в последний момент он отказался, как рассказывали в кулуарах, под влиянием жены, испугавшейся, что действие происходит в горах, дескать, очень опасно. Позже оказался занят в фильме «Директор», на съемках которого погиб, причем в песках, перевернувшись на машине. Вот судьба! Любшина же я в один из съемочных дней едва не отстранил от работы.
— За что?
— Это замечательный актер, но характер у него сложный и капризный. Когда он в категоричной форме потребовал организовать ему сомнительные ночные репетиции с игравшей героиню Любовью Румянцевой, пришлось остановить съемки. Группа собралась рано утром, машина готова к отъезду на Клухорский перевал в районе Домбая. Тут я объявил, что съемки отменяются, будем искать другого исполнителя, поскольку Любшин ведет себя недостойно. Между делом упоминаю Урбанского, мол, замена уже есть. Блефовал, конечно.
— Поверили?
— Не знаю, но легкая паника началась. Подбегает Заболоцкий, волнуется, дескать, что ты за Освенцим устроил. Подожди, отвечаю, не горячись, он скоро появится. Действительно, через 20-30 минут приходит Слава Любшин и слезно просит: «Гарольд Витальевич, прости, больше не повторится, буду вести себя как положено».
Джулии пришлось похудеть
— По-лагерному подстриженная под ноль Румянцева в полосатой робе удачно перевоплотилась в экспансивную итальянку Джулию.
— Замечательно сыграла. На Джулию пробовались несколько хороших актрис. Негласно консультировавший нас знаменитый итальянский кинорежиссер и сценарист Джузеппе Де Сантис настоятельно советовал взять на роль молоденькую, но уже набиравшую известность соотечественницу. Однако восходящая звездочка в телефонном разговоре потребовала, гонорар 500 000 долларов в месяц, и вопрос отпал. Бюджет нашей черно-белой картины составлял всего 350 000 рублей.
— Наша Любаша оказалась скромнее?
— За съемочный день актрисе по утвержденным расценкам платили порядка 14 рублей. Румянцева, невысокая, плотненькая и симпатичная темноглазая шатенка, приехала в Москву из Молдавии. Ей ради роли по нашему настоянию пришлось похудеть, поэтому Люба целенаправленно занималась физическими упражнениями. Служила в театре на Малой Бронной, главный режиссер которого Андрей Гончаров, впоследствии народный артист СССР и Герой Социалистического Труда, человек крутого нрава, на мои уговоры отпустить актрису на съемки поначалу отреагировал сочной тирадой, послав по матушке. Однако не на того напал.
— Не отступились?
— Я ответил не менее жестко, поставив его на место, и мы быстро договорились. Румянцева же, снявшись в «Альпийской балладе», стала знаменитостью, позже вовсе переехала в Минск. Оставшись в Беларуси, Люба вышла замуж за Виталия Николаева — второго оператора на «Альпийской балладе». Талантливый парень стал известным позже, но ушел из жизни, к сожалению, очень рано.
Чтобы она легче вживалась в роль темпераментной итальянки, наняли переводчика Сергея из Алма-Аты, с детства жившего на Апеннинах, а после переехавшего в Советский Союз.
Заболоцкий работал с Шукшиным и пишет книги
— Главный оператор картины Анатолий Заболоцкий, впоследствии сотрудничавший со многими известными режиссерами, в том числе с Василием Шукшиным в «Печках-лавочках» и «Калине красной», довольно долго работал на «Беларусьфильме».
— Лет десять. С Виктором Туровым снимал «Через кладбище», с Владимиром Бычковым — «Житие и воскресение Юрася Братчика» («Христос приземлился в Гродно») и другое. Как-то раз мы с ним заглянули в кабинет зампредседателя Госкино БССР, с которым я приятельствовал еще с военных времен (вместе работали в БДТ-2 в Уральске). Перебросились парой слов, Толя пошел по своим делам, а киноначальник начал мне выговаривать, чего я привожу неуклюжих, неряшливо одетых шалопаев. А это, отвечаю, всего лишь заслуженный деятель искусств Белоруссии Заболоцкий, известный и уважаемый кинооператор. Такой вот казус. Вообще Анатолий чрезвычайно талантливый.
— Сейчас он занимается художественной фотографией и пишет книги.
— Не удивляюсь. Это яркий художник со своим видением мира. Характер своеобразный, но парень очень хороший. Несколько лет назад в Минске проходила выставка его фоторабот. Созванивались, жаль, не получилось встретиться.
На «Альпийской балладе» Толя жил со мной в одном номере, я его специально к себе подселил: они со Степановым как два больших ярких художника не всегда ладили. Один, к примеру, хотел эту сцену так снять, другой — по-своему. Возникал конфликт, приходилось быть переводчиком. Однако всегда находили общий язык и с честью довели дело до конца.
— Чем вы занимались в свободное время?
— Артисты, да и вся съемочная группа, возвращаясь в лагерь, валились с ног от усталости. Львиную долю фильма снимали в горах. Тяжело, страшно, опасно, героев страховали профессиональные альпинисты. Однажды они пошли в Сухуми через перевал на экскурсию, и Люба сорвалась, проехалась по камням на пятой точке и здорово содрала кожу. Дышать трудно, высота, камни падают, лавина может сойти.
Случались экстремальные ситуации. Лагерь, где жили, находился в небольшой долине, там текла речка Теберда. Над ней нависали огромные скалы, дальше — поросшие соснами горы. Красота необыкновенная, но и опасных ситуаций хватало. Однажды Толя Заболоцкий сорвался в реку. Благо повис на страховочном поясе и его вытянули.
Здравствуй, Валерий Чкалов!
— Где, кроме Теберды, проходили съемки?
— Эпизоды на заводе в Австрии, откуда по сценарию удалось бежать Ивану, снимали в Калининграде, бывшем Кёнигсберге. Город тогда стоял в развалинах. Сохранились немецкие улицы и здания, но все было разрушено. Использовали павильоны «Беларусьфильма». Привезли с «Мосфильма» установку, которая из лака делала пену, похожую на снег, построили декорации и несколько сцен сняли там.
— Эпизодическую роль австрийца сыграл в фильме Владимир Белокуров, которого вся страна знала и любила как легендарного летчика Валерия Чкалова из одноименного фильма и бандита Леву Задова из «Хождения по мукам». Вы дружили со знаменитым актером?
— Мы очень симпатизировали друг другу, хотя народный артист СССР, профессор, лауреат многих премий был гораздо старше меня. А познакомились при забавных обстоятельствах. Иду я как-то по коридору «Беларусьфильма» на 2-м этаже, мне навстречу Белокуров, известный всем по фильмам, упомянутым вами, а также бесподобному Чичикову в «Мертвых душах». И вот, представьте, великий актер неожиданно обращается ко мне: «Здравствуйте, молодой человек! Не подскажете, как Гарольда Витальевича Вольского найти?» Конечно, говорю, подскажу: это я. Он меня обнимает, целует в щеку и говорит, мол, его коллега по МХАТу Леша Грибов, народный артист СССР, с которым мы дружили, велел разыскать меня на студии.
— А как он сам там оказался?
— Белокуров? Снимался у Виктора Турова в фильме «Через кладбище», где Заболоцкий был оператором. Вечером я съездил к артисту в гости в гостиницу «Беларусь», пообщались, прониклись друг к другу симпатией. Он был действительно выдающимся актером, преподавал в ГИТИСе и ВГИКе. А в Теберде, когда ужинали вместе в ресторане над озером Каракель, Белокуров братался со мной, мы, дескать, оба летчики! Знал, что я служил в военной авиации.
— Гарольд Витальевич, вы считаете «Альпийскую балладу» одной из знаковых для «Беларусьфильма» картин?
— Наверное, да. В том числе потому, что создавали ее при непосредственном участии замечательных актеров, сценариста, режиссера, оператора. Музыку написал прекрасный композитор Владимир Чередниченко. Свое неудобно хвалить, но, думаю, фильм получился хороший.
Автор: Владимир Писарев