Почему во французской столице Толстого прозвали «Нотр хам де Пари»
В триаде знаменитых писателей-однофамильцев Алексею Николаевичу отводилась роль балагура, даже шута. Но пусть он был не человечище матерый, зато умел жить со вкусом — «колбаситься», как сам выражался.
Литераторы до сих пор сомневаются в дворянском происхождении автора «Хождения по мукам», «Петра Первого» и «Гиперболоида инженера Гарина». А он всем своим образом жизни подтверждал: да барин он, барин. Близкие вспоминали: Алексей Толстой не мог начать писать, если перед ним не лежала качественная бумага, хорошее перо, не стояла дорогая печатная машинка. По рассказу писательницы Надежды Тэффи, один такой агрегат он увел у кого-то из знакомых. Одолжил на пару недель и «забыл» вернуть. А когда через год хозяйка деликатно о нем осведомилась, искренне возмутился:
«Почему я должен вернуть вам машинку, на которой я пишу? Только потому, что вы заплатили за нее деньги? К сожалению, не могу уступить вашему капризу. Сейчас она мне самому нужна».
Повернулся и с достоинством вышел.
Отметим, что к писательству Толстой пришел не сразу — мать Александра Леонтьевна поощряла в сыне тягу к литературе, однако, прочитав стихи, написанные им в 14 лет, решила не заставлять Лелю браться за перо. Но инженерное дело, которое молодой граф постигал в Технологическом институте, его не грело. И Лешенька решил-таки пробиваться по писательской части. Когда напечатали его «Сорочьи сказки», докладывал отчиму:
«Мои дела идут блестяще. Вообще ты можешь, будучи в обществе, сказать: а читали вы Толстого? Конечно, засмеются и ответят: кто же не читал «Войны и мира»? Тогда ты, возмущенный, скажешь: да нет, Алексея! — Ах, извините, ответят тебе, вы говорите о «Князе Серебряном»? Тогда, выведенный из себя, ты воскликнешь: ах вы, неучи! Моего сына, Толстого, совсем младшего? И все будут посрамлены, ибо никто меня не читал. О, слава, слава, сколько терний на пути к тебе?»
Юлия Рожанская
Первая любовь Алексея Толстого — самарская гимназистка и партнерша по драмкружку.
— Я один кавалер на десять или больше барышень и потому как сыр в масле катаюсь… По утрам мы забираемся с Юлией на диван, я — с книжкой, она — с вышиваньем, ну, она не вышивает, а я не читаю, — докладывал Толстой матери.
Поженившись, оба сели на шею «дедам». Им же подкинули новорожденного сына. В пять лет мальчик умер от менингита. Узнав о появлении в жизни Толстого художницы Дымшиц, Юлия сдается без боя: «Соня больше тебе подходит».
Софья Дымшиц
Новая пассия начинающего литератора — сестра его однокашника. Занимается в студии живописи. В Толстом тоже просыпается страсть к рисованию. Вместе отдаваться искусству даже удобно: родители Сони против визитов в дом женатого кавалера. Дымшиц и сама замужем, но особо не заморачивается. Танцует голой в спектакле «Ночные пляски» режиссера Мейерхольда. Сходится с неразведенным Толстым. После нескольких лет сожительства принимает православие, но развод так и не получает. Беременная, едет рожать в Париж, чтобы записать ребенка на Алексея. На свет появляется Марианна. Но Софье не до ребенка, она вся в искусстве. Через три года Толстой и Дымшиц расстались.
Маргарита Кандаурова
В пересменок между браками 32-летний граф делает предложение 17-летней балерине. «Маргарита — это не человек. Цветок. Лунное наваждение. А ведь я-то живой. И как все это уложить в форму брака, мне до сих пор неясно», — рассыпается он в восторгах. «Лунное наваждение» отвечает отказом, но зато становится героиней повести «Аэлита», «сосланной» автором аж на Марс.
Наталья Крандиевская
Еще при Дымшиц в поле зрения Толстого попадает ее подруга, поэтесса Крандиевская. Давным-давно она услышала его выступление — и как оплеуху отвесила: «С такой фамилией можно и лучше».
«Туся» воспитывает четырехлетнего сына и вместе с Софьей упражняется в живописи. Ее муж-адвокат приезжает в студию поглазеть на обнаженных натурщиц. В его отсутствие молодой граф бывает у «Туси» дома.
— До сих пор я не могу опомниться от потрясения, от той силы, какая вышла из меня и какая вошла из тебя ко мне… — вспоминал писатель их тотальное сближение.
Хождение по мукам
В эмиграции Толстого звали «Нотр хам де Пари». За 18 тысяч франков впарил какому-то дурачку-богачу не существовавшее у него в России имение в «деревне Порточки».
Но как бы ни напивался до чертиков, проснувшись, обматывал голову мокрым полотенцем и садился за работу. Именно в эмиграции были написаны первая часть романа «Хождение по мукам» («Сестры») и автобиографическая повесть «Детство Никиты».
Царская водка
Разведясь и выйдя замуж за Толстого, Наталья Крандиевская родила ему двоих сыновей. В эмиграции в Париже кормила всю семью, обшивая богатых эмигранток. После возвращения в СССР жизнь Толстых превратилась в непрерывный кутеж. Столы ломились от яств и бутылок. Водку писатель наливал в штофы времен Петра I. Было дело, во время приема на своей даче под Питером, прорезав карман в брюках и высунув из ширинки большой палец, писатель вышел к гостям. Стал целовать ручки дамам и представляться: «Василий Андреич Жуковский…»
У Натальи от этой вакханалии сдали нервы. Хотела отдохнуть. Забрав детей, она съехала от мужа. Оказалось, навсегда.
Людмила Баршева
Перед расставанием писатель попросил Наталью Крандиевскую подыскать ему секретаря. Та пригласила жену писателя Баршева, бывавшую у них в доме.
— Людмила утвердилась через две недели в сердце Толстого и в моей спальне, — констатировала Наталья Васильевна.
Графиня от корыта
В октябре 1935-го 52-летний Толстой женится на Баршевой — той было 29.
— Умная, талантливая, веселая Мика, в вас я первый в моей жизни раз полюбил человека… Я похож на собаку, которая лежит у камина и глядит на своего бога… — писал он новой супруге.
Писатель называл ее «лебедушкой с лесными глазами» — хотя все домашние знали, что она спит с его старшим сыном. Позже поэтесса Ольга Берггольц наречет ее «графиней от корыта», а пасынок Толстого — «хищной тигрицей».
Две иномарки
После возвращения из эмиграции Толстой жил в Барвихе, в его распоряжении были кухарка, горничная, шофер и садовник. В гараже стояли два автомобиля — роскошный «студебеккер» и скромный «форд». Молодая жена предпочитала «студебеккер», «форд» служил для хозяйственных надобностей.
«Золотой ключик»
«Милую Мику» Алексей Николаевич включил в соавторы фильма «Золотой ключик»: она чуть-чуть играла за кадром на фоно и немножко пела.
О самой сказке говорил так:
— Превосходный сюжет! Надо написать, пока этого не сделал Маршак.
Но с «Буратино» получилось некрасиво. Перевод с итальянского «Приключения Пиноккио» его русский «папа» украл у бедной, умиравшей от безденежья писательницы Нины Петровской. Сослался на нее при первой публикации, но больше ее имя не упоминал. В 1928 году Петровская покончила с собой.
Текст: Нина Алексеева для «Экспресс газеты»
Понравился материал? Подписывайтесь на наш канал