Когда я подошла к мужу с предложением удочерить девочку, он не сильно удивился. К тому моменту, мы все чаще (конечно случайно), оказывались на сайтах, где "пиарили" детей. Это решение зрело в каждом из нас, еще не будучи озвученное вслух. Мы очень хотели дочку. У нас не было проблем со здоровьем, я вполне могла родить. Но, решившись на этот шаг, я бы потеряла работу. Конечно, ни в каком контракте не может быть прописано, что, если ты родишь ребенка, мы тебя уволим. Конечно нет. Но, де факто, меня бы уволили. Негласное правило той организации было именно таким - никаких грудничков, никаких декретов. Хочешь рожать , так увольняйся и на здоровье, рожай хоть десять детей. А вот удочерение, руководство компании очень даже приветствовало.
Так вот, однажды, я подошла к мужу и озвучила то, о чем мы все чаще молчали. А потом мы пришли с этой идеей к сыну. Тогда ему было почти 11 лет. Мы им гордились в то время и не перестаем гордиться и сейчас. С сыном у нас всегда были замечательные отношения. Мы легко находили общий язык, даже в сложное, подростковое время. А тогда, 10 лет назад, сын отнесся к нашей идее очень по-взрослому. Он настоял на том, чтобы все этапы, от подготовки документов до знакомства с будущей сестрой, он проходил вместе с нами. Мы были довольны.
Нам казалось тогда, что это уже половина успеха. Мы вместе, сын разделяет наши взгляды, мы смогли воспитать такого умного и рассудительного парня и, конечно, справимся и с трудным ребенком, взятым из детского дома.
Это было лето. У Ивана начались каникулы и мы, оставшись в городе, активно приступили к оформлению документов. Это было несложно, довольно быстро мы получили заключение органов опеки, позволяющее нам усыновить ребенка. И предписание пройти "Школу приемных родителей". Ее мы посещали все вместе. Там оказалось неожиданно интересно. Замечательный психолог Эльза довольно долго нас потом сопровождала и консультировала. Я думаю, года три, четыре. Не меньше. А тогда, в школе, она много рассказывала нам о приемных детях. В той школе в игровой форме и с помощью тренингов, используя новейшие методики, до нас доносили простую мысль - будет трудно, но вы будьте терпеливы и все наладится.
Нам говорили о периоде адаптации, который проходят все дети, о незнании и непонимании такими детьми простейших бытовых вещей, о, встречающихся довольно часто неправильных эмоциях, когда ребенок плачет, если ему весело и смеется, когда ему грустно.
Нам много всего рассказывали. И мы старались запоминать, мы конспектировали, мы обсуждали это дома, мы думали об этом ночами, мы задавали вопросы, мы учились, что бы справиться, что бы помочь еще совершенно незнакомому нам ребенку. Мы учились и верили, что теперь, с этими знаниями, с поддержкой психологов, мы сможем, сумеем, справимся. Не смогли. Не сумели. Не справились. Почему?
Вот на этом этапе, когда мы еще не были знакомы. Когда мы горели желанием помочь и верили в свои силы. Когда мы еще были все вместе, одной семьей. Могли ли мы на этом этапе что-то изменить?
Думаю, хотя бы частично, могли! Мы хорошо, просто замечательно учились и запомнили много полезного. Но все это нам не помогло. Потому что никто не говорил... Или говорил, но мы не слышали? Как трудно будет полюбить чужого ребенка.
Поняли и почувствовали мы это только потом. Сильно потом. А тогда, на этапе школы? Думаю, нам говорили. Даже скорее всего. Это я, просто, невольно пытаюсь переложить ответственность с себя на других. Это неправильно. Конечно, нам говорили. Но мы-то горели желанием что-то дать, изменить, помочь.
И мы хотели дочь, сын хотел сестру. Мы уже видели ее в своих мыслях, фантазиях, планах, даже в мелочах - вот папа учит забивать гвоздь (ну и что, что девчонка), а я выбираю ей красивое платье, рассказываю сказку на ночь, вот она помогает мне замешивать тесто - смешная, в красно-белом фартучке. А вот сын учит ее кататься на велосипеде. "Конечно, конечно" -говорили мы сами себе и друг другу. "Будут капризы, у нее будут сложности адаптации, но мы поймем, мы справимся, мы семья" - и мы улыбались друг другу и верили в себя. Велосипеды, платья и тесто, это все было похоже на то, что и должно быть в семье. Но нам надо было начинать с другого, с вопроса - " А сможем ли мы ее полюбить?". Хотя, наверное нет. Не изменил бы ничего этот вопрос. Я думаю, на тот момент, мы бы однозначно ответили- "Да". И еще долго мы отвечали бы "да", только все тише, все неувереннее...