Страница 177
У председателя партийной комиссии
Запад клеветал, и сам же верил,
И роскошно предавал восток.
Юг мне воздух очень скупо мерил,
Усмехаясь из-за бойких строк,
Но стоял, как на коленях, клевер,
Влажный ветер пел в жемчужный рог,
Так мой старый друг, мой верный Север
Утешал меня, как только мог.
Анна Ахматова
Вот уже несколько дней Карасик на своей позиции валял дурака. Никаких вводных, никаких указаний, и так день за днем. Солдаты, по указанию своего командира взвода продолжали оборудовать позицию, но делали это, не спеша, даже лениво. Карасик в начале подстегивал их, но потом махнул рукой. Иногда даже было лень ходить в столовую, и ему приносили пищу в котелке. Спал практически круглыми сутками. Все газеты и журналы были читаны перечитаны. Солдаты сделали самодельные карты и усиленно резались в них. Приглашали и Карасика, но тот отмахивался, ссылаясь на то, что не хватало, чтобы еще в дураках оставался. Интенсивные обстрелы прекратились, там, в зеленке, правительственные войска, совместно с племенной дивизией занимались проческой.
Поэтому, когда поступила команда сворачиваться, и выдвигаться в район сосредоточения, Карасик почувствовал прилив энергии и энергично руководил, заставляя тщательно укладывать все вещи в БТР. В районе сбора все усиленно обсуждали новость, которая всех взволновала. Согласно графика дивизия 15 мая должна выдвигаться в Союз! А когда колонна взяла курс на север, Карасику, да и не только ему, казалось, что двигались они уж очень медленно.
При прибытии в полк Карасик получил задачу готовить документы на списание имущества, инженерной техники. Конечно, это должна была делать инженерная служба полка, но новый начальник инженерной службы еще не прибыл, потому его и подключили к штабной работе. Поработав несколько дней в полку, Карасик убыл в Шинданд продолжать работу. Как он и ожидал, представление в полку на медаль «За отвагу», не прошло, и он направился на беседу к председателю партийной комиссии. У двери немного задержался, но, встряхнувшись, решительно постучал.
- Войдите.
- Старший лейтенант Карасик, - представился он.
Из-за стола поднялся подполковник и поздоровавшись за руку пригласил сесть.
- Слушаю Вас.
Что-то в этом подполковнике располагало к себе и Карасик, забыв подготовленную речь, заговорил совсем о другом. Он просто рассказал о своей службе, почему в свое время был снят с должности и отчего долго ходил старшим лейтенантом.
Тот внимательно слушал и только когда Карасик упомянул о Южнокорейском «Боинге», удивленно вскинул брови.
- Хорошо, - проговорил он, выслушав Карасика, - но можно, если это не выходит за рамки обязательств рассказать более подробно о том, как был сбит самолет.
- Вообще-то, по этому поводу есть моя подпись в Особом отделе о не разглашении, но думаю, что сейчас вряд ли она играет какую- либо роль.
- Ладно, можно не говорить.
- Нет, я все-таки расскажу, тем более, меня мучают сомнения, почему это является тайной, если войска ПВО действовали правильно и четко. А впрочем, я начну по порядку.
Ночью первого сентября 1983 года нас подняли по тревоге, я в это время был ответственным и находился, как раз на командном пункте. Сразу же после получения сигнала, прибыл в штаб, получил задачу усилить смены, находящиеся на боевом дежурстве и проверить состояние резервных электростанций. Все проверив и убедившись, что смена знает, как действовать при переходе на автономное питание, а тем более прибыл инженер-энергетик, я спустился в зал боевого управления. Вообще-то, находиться там не входило в мои функциональные обязанности, но я слышал, что наши радары захватили самолет еще до подхода к государственной границе и сейчас ведут его. Одновременно поднялись в воздух наши перехватчики. На большом экране было видно, как самолет пересек Камчатку и заходил в глубь нашей территории. Дежурные по направлениям постоянно докладывали обстановку и получали один и тот же ответ - принять все меры, чтобы самолет посадить, но он не подчинялся, правда несколько сбавил высоту, но продолжал упорно идти своим курсом. Также наши засекли, что параллельным курсом шел американский разведывательный самолет. Многие сошлись с мнением, что этот Боинг не пассажирский, а разведывательный и наверняка нашпигованный какой-нибудь аппаратурой. Поэтому летчикам был дан приказ, во чтобы-то ни стало, посадить самолет. Они и вплотную подлетали и даже перед носом обстреливали из пулеметов - все равно не подчинялся. И так продолжалось несколько часов.
- Но если они подходили вплотную, - перебил подполковник Карасика, - значит, могли и видеть пассажиров?
- В том-то и дело, что иллюминаторы были задраены, и они ничего не могли увидеть. И только когда самолет стал уходить в Японское море, его и долбанули двумя ракетами.