История белорусской государственности и борьбы белорусов за национальное самоопределение достаточно трагична. В XVI-XVII веках белорусский народ угнетали польские феодалы. В царской России само существование его подвергалось сомнению — речь обычно шла о «русском» населении западных губерний. Во время Гражданской войны белорусская государственность существовала в двух взаимоисключающих формах — буржуазной и советской республик. После войны разделение стало географическим — Западная Белоруссия осталась за Польшей. Так большевики расплатились за авантюрный поход на Варшаву. После Гражданской войны национальная политика большевиков стала важным орудием в укреплении тоталитарного государства. Раздел Гомельской губернии в 1926 году может послужить неплохой иллюстрацией целей и методов «ленинской национальной политики».
Белорусская Советская Социалистическая Республика (БССР) была провозглашена 1 января 1919 года в Смоленске. 5 января новое правительство переехало в Минск, 31 января Всероссийский центральный исполнительный комитет (ВЦИК) признал независимость новой республики. В августе вся территория БССР была захвачена Польшей и только через год освобождена советскими войсками. 31 июля 1920 года собрание коммунистических и профсоюзных организаций повторно провозгласило независимость БССР. Население республики в 1921 году составляло 1,6 млн человек, и многие территории, населенные преимущественно белорусами, в ее состав не вошли. Первая сессия ВЦИК XI созыва приняла постановление о присоединении к БССР районов с преобладающим белорусским населением. В 1924 году к БССР были присоединены Витебская, часть Гомельской и два уезда Смоленской губернии.
Вне республики оставалась Гомельская губерния, образованная в 1919-м в составе РСФСР из частей Могилевской, Минской и Черниговской губерний. По переписи 1926 года доля белорусов в населении губернии составляла 54,4, русских 31,7, евреев 9,2 процента. В 1926 году ЦК Коммунистической партии (большевиков) Белоруссии усилил нажим на Москву в вопросе о передаче губернии БССР. Но гомельские коммунисты не собирались расставаться с Россией. 24 июля 1926 года (протокол № 45/6) бюро Гомельского губкома ВКП(б) постановило: «1. Отметить, что усилившиеся за последнее время разговоры со стороны руководящих работников Белоруссии о присоединении Гомельской губ. вызывают нервозность у местных работников и организаций, создают неуверенность при намечании хозяйственной работы и в общем вредно отражаются на всей работе губернии. 2. …присоединение к Белоруссии будет встречено с недовольством рабочей массой и преобладающей частью крестьянства губернии и ухудшит политическое настроение трудящихся Гомельщины. 3. …бюро не видит достаточно веских оснований для присоединения к Белоруссии, так как промышленность губернии в очень малой степени связана с БССР и экономически тяготеет больше к РСФСР. 4. Признать, что по нацсоставу населения и по другим признакам может стоять вопрос о присоединении к Белоруссии некоторой части Речицкого и Гомельского уездов. 5. … отрывать часть губернии теперь нецелесообразно и не вызывается никакой необходимостью. Этот вопрос можно будет разре шить только при проведении общего районирования. 6. Просить ЦК ВКП(б) дать указание ЦК Белоруссии до проведения общего районирования этого вопроса больше не поднимать».
Политбюро ЦК пришлось создать комиссию по этому вопросу. В нее вошли Я. Петерс, С. Косиор, А. Енукидзе, нарком внутренних дел РСФСР А. Белобородов (известный участием в расстреле царской семьи). Видимо, с самого начала Политбюро было готово на присоединение, и вопрос стоял только об определении конкретных территорий. Позицию ЦК КПБ отражает письмо его секретаря А. Криницкого в комиссию по присоединению.
Подписывайтесь на наш канал в Яндекс.Дзене и будете всегда в курсе новых публикаций и исследований!
Криницкий напомнил, что Госпланы БССР и СССР подтверждают наличие экономических связей Гомельщины и части Псковской губернии с Белоруссией; что его правоту подтверждают данные о национальном составе, где часто процент белорусов даже занижен. Но «основной решающий аргумент за расширение границ БССР …определяется политикой Польши». Криницкий перечисляет ряд готовящихся режимом Пилсудского «реформ в отношении нацменьшинств» и отмечает, что «носятся разговоры о создании федерации национальных областей». По мнению Криницкого, эта политика усиливает и активизирует все правое антисоветское крыло белорусских организаций в Польше, Латвии, Чехословакии и Литве. Вслед за эмиграцией и в БССР «начинают мелькать» полонофильские и антисоветские настроения у незначительной части белорусской национал-демократической интеллигенции. Национализм подпитывается непоследовательностью национальной политики в СССР, ее отставанием от принятых решений и неоконченным отмежеванием территории БССР. Всю Гомельщину, часть Псковской и Смоленской губерний и русские, и белорусские историки относят к Белоруссии, и «присоединение части Смоленщины и Гомельщины к БССР (1924) имело чрезвычайно положительное политическое значение» для белорусской эмиграции, укрепило среди западных белорусов авторитет БССР. Но резко отрицательное отношение вызвало оставление Гомельской губернии в составе РСФСР, и все ожидали ее присоединения.
Польский диктатор Юзеф Пилсудский в это время флиртовал с украинскими и белорусскими политиками, делая символические послабления в области просвещения и издательской деятельности на родных языках (власти в Белоруссии также старались приручать фрондирующую интеллигенцию с помощью разного рода культурных мероприятий). Но в целом «польская» аргументация была высосана из пальца и рассчитана на то, чтобы напугать московское начальство возрождением белорусского национализма, а заодно и списать недовольство советской властью на влияние заграницы и козни эмиграции.
Большевистские руководители решили посоветоваться с народом. И комиссия Политбюро постановила обследовать по три волости в Гомельском и Речицком уездах, по которым данные переписей «расходятся наиболее резко». Решили не прибегать к сходам, а беседовать с активом, крестьянами, посещать школы, избы-читальни и т. д. На месте комиссия расширила программу работы: в Гомельском уезде посетили пять волостей, две фабрики и железнодорожные мастерские в Гомеле; в Речицком уезде — четыре волости, одно местечко и одну фабрику. Комиссия работала с 7 по 15 октября 1926 года. Ее интересовали: национальность населения; язык, на котором говорит большинство народа; проявляется ли, и насколько сильно, национальное самосознание населения; как относится оно; к белорусизации, прежде всего переводу школ на белорусский язык.
Ответы практически неизменны из волости в волость: население — в основном белорусы. Говорит на простонародном белорусском языке со значительной примесью русских слов, а те, кто служил в армии или жил в городах, — почти на чисто русском. «Национальное самосознание в массе населения отсутствует совершенно, никакого интереса к вопросу национальности население не проявляет», — неизменно констатировала комиссия. Отношение большинства к «белорусизации» было отрицательным, меньшинства — безразличным, и лишь единицы высказывались за. Люди выступали против перевода школ на белорусский язык, такие попытки встретили «сильные возражения» и во многих случаях были сорваны из-за сопротивления родителей. Учителя высказывались за обучение на белорусском языке, но сельсоветы были не согласны с этим. В одной из волостей в 1925 году из-за возражений волостного съезда не удалась попытка перевести на белорусский язык делопроизводство в волисполкоме. Партийный актив, по национальности белорусский, был также «настроен резко против белорусизации».
Рабочие в этом смысле мало отличались от крестьян. На Добрушской бумажной фабрике (1600 рабочих) комиссия отметила, что 60 процентов рабочих — белорусы, говорят по-русски, национальное самосознание отсутствует. Рабочие решительно возражали против белорусизации, но бюро партийной ячейки заверило, что решение о присоединении среди рабочих можно «провести», хотя и с трудом. На спичечных фабриках «Везувий» под Гомелем и «Днепр» в Речице и на нескольких заводах обнаружилась та же картина. Рабочие (русские, белорусы и евреи) по-белорусски не говорили, считали себя русскими, высказывались против присоединения к Белоруссии, белорусизация вызвала бы у них «сильные возражения». Комиссия посетила и один из районов, отошедших к Белоруссии в 1924 году, включенный в состав Мозырского округа. Население по национальному составу и языку было белорусским. Проверяющие отметили, что в момент передачи территории рабочие и служащие «частично возражали» против нее, теперь привыкли, дети осваивают белорусский язык. Отмечена была и белорусская «колонизация»: большинство работников района были присланы из внутренних районов Белоруссии, а прежние работники переброшены в другие районы БССР.
Любопытны доводы в пользу русского языка и обучения на нем, услышанные комиссией. Население «склонно к русской школе и языку» потому, что обрусение зашло далеко и к русскому языку привыкли, белорусский язык «не любят» и не понимают. Опрошенные считали белорусский языком старины, отжившим свой век, и были уверены, что вперед — особенно новому поколению — можно идти только с русским языком. Опрошенные говорили, что белорусским языком они «будут отрезаны», «учиться на белорусском языке — значит разучиваться». К выводам «этнографов» из ЦК можно и нужно относиться критически. Отношение к белорусскому языку как ненужному во многом было результатом естественной и искусственной русификации. Но тем не менее очевидно, что население вне зависимости от национальности не желало ни «белорусизации», ни перехода под крыло БССР.
Вопрос о присоединении по итогам комиссии дважды обсуждался в ЦК ВКП(б). Там посчитали, что отношение масс отрицательное, но если будет принято решение ЦК, то ячейки «проведут» его. ЦК решил «считать доказанным, что население Гомельского и Речицкого уездов белорусское, и считает необходимым присоединить их к Белоруссии», а остальные уезды передать Брянской губернии. Основной смысл этого акта в Москве понимали примерно так же, как и в Минске: «западные соседи придушают нацменьшинства», в СССР их территории расширяются «до естественных этнографических пределов». ЦК КПБ обязали обеспечить права национальных меньшинств (русские и евреи), содержать школы, культурные учреждения с родным языком, и предупредили, что «элементы насильственной белорусизации должны быть ликвидированы».
18 ноября 1926 года Политбюро ЦК ВКП(б) (Протокол № 68, п. 7) приняло принципиальное решение о разделе Гомельской губернии, а чуть позже известная нам комиссия постановила: 1. Включить, в основном в существующих границах включая Гомель, Гомельский и Речицкий уезды в состав БССР. 2. Новозыбковский, Клинцовский, Стародубский уезды передать Брянской губернии. 3. Предложить коммунистическим фракциям Президиумов ВЦИКа и ЦИКа в двухнедельный срок оформить решения «в советском порядке» и опубликовать его в газетах. 4. Для решения хозяйственных и советских вопросов создать паритетную комиссию ЦИК СССР, РСФСР, и БССР. 5. Разрешить ЦК КПБ и Гомельскому губкому информировать свои парторганизации о принятых решениях, а «оглашение в каком бы то ни было виде в печати допустить только после вынесения решения в советском порядке».
Партия сказала «надо», и в предписанные две недели советская власть щелкнула каблуками: 6 декабря Президиум ВЦИК принял постановление, полностью повторяющее партийную директиву, кроме, разумеется, пункта о сохранении решения в тайне. Срок окончания передачи и ликвидации губернии был установлен в один месяц.