«Человек непростой судьбы» - емкое изречение, которое мы встречаем в обиходе, но не заостряем на нем внимание. Судьба дается нам свыше, а дальше каждый кует счастье сам, но не все так легко и просто в этом мире.
Я родилась 7 января 1965 года в молодой семье. По старым поверьям в день Рождества Христова – знамение. У моих родных, как позже рассказывала мне мама, радости не было предела, ведь мама очень ждала помощницу, а папа хотел гордиться красавицей.
Диагноз «детский церебральный паралич» прозвучал, как гром среди ясного неба. Принять эту новость мои родные смогли не сразу. Некоторым не удалось этого сделать вообще.
Мама Римма Константиновна, которой трудно дались роды, однозначно приняла единственное материнское решение: отдать всю жизнь «милому сердцу комочку», а вот папа был в смятении. Он окончил Суворовское военное училище, и решил все жестко: отдать «неугодного» ребенка в дом инвалидов. С этого момента начались недопонимания в семье, образовалась огромная трещина в отношениях между самыми близкими мне людьми. Вместо радости и счастья я принесла родителям только горечь, обиду и крещение всех надежд, едва успев родиться.
Папа не смог понять, принять и не захотел помочь. Оставил нас с мамой. И начался наш личный «бой с судьбой».
Мама старалась, как могла, как умела, даже больше, настолько сильным было желание облегчить жизнь родному созданию. Боролась с собой, с миром, отдавала всю себя лишь мне одной. Еще с раннего детства она учила, что надо быть сильной, несмотря ни на что. И я старалась: постоянное лечение, учеба в школе, знакомства с разными людьми.
Окончив в 1982 году в Сызрани 8 классов, мы переехали в другой регион к бабушке. Здесь, в окружении близких, я росла и развивалась, хотя каждый шаг, каждое движение причиняли невыносимую боль. Не менее страшную боль причиняло наше общество, соприкоснувшись с которым я наткнулась на жесткую стену непонимания, злобы и издевательств.
Мама старалась сгладить все острые углы, окутывая меня своей любовью. Она была единственным человеком, который принимал меня такой, какая я есть. Старалась научить незамысловатым житейским, женским премудростям. Так я немного научилась вязать на спицах. При моем заболевании это неимоверно сложное занятие, но я старалась. И каждая петелька, связанная мной, зажигала в глазах моей мамы надежду на лучшее.
Лечение мое продолжается, имеется положительная динамика, но судьба наносит новый удар. В 1995 году умирает моя мама.
Надо учиться жить одной. Но с моим диагнозом это было нереально. Мама ограждала и оберегала меня от многого, а теперь я осталась одна. Рядом со мной жили дальние родственники, но они не могли постоянно ухаживать за мной – больным человеком, инвалидом 2 группы. Ведь я свалилась на их плечи неимоверно сложным грузом, которому вообще никто не был рад. Но я старалась помогать по дому, как могла: стирала, мыла посуду. Но душевного тепла и поддержки, которые дарила мне мама, в моей жизни больше не было. Никого больше не радовали мои незамысловатые успехи. Все чаще и чаще я слышала недовольные вздохи за спиной. Я понимала, что я чужая для них. Чужая для всех. Чужая в этом мире.
Куда деться человеку, который никому в этом мире не нужен и в то же время, без участия других людей, выжить просто не сможет? Как у Ирины Поздняковой: «Когда весь мир как будто за горой, и через гору мне не перебраться»…
Моя родственница из газеты узнала, что в нашем городе открылся дом-интернат для престарелых и инвалидов, и предложила мне переехать туда. Смешанные чувства я испытывала тогда: грусть, непонимание, страх перед неизведанным.
И вот я с 1997 года проживаю в доме-интернате, при поступлении я с трудом передвигалась, но мне подобрали удобные легкие ходунки, специальную обувь. Малыми шагами, через лечебную гимнастику, через сбалансированное питание, через занятия по развитию мелкой моторики улучшилась моя речь, я почувствовала, что мои ноги и руки стали меня лучше слушаться. Потихонку стали раскрываться во мне те навыки и умения, которые закладывались мамой. Я стала вязать небольшие шарфики, потом постепенно научилась вязать носки и варежки.
У меня появилось снова стремление жить! Я снова поверила в себя, потому что в меня верили все вокруг. Я нашла здесь друзей и больше не чувствую себя «белой вороной». Я вяжу носки и варежки и дарю детям из детских домов. Мои маленькие старания доставляют детям радость, и от этого у меня светло и хорошо на душе. Жизнь продолжается…