🌟«Низкий поклон тебе, мать!»

Начальник политической полиции штурмбанфюрер Мульде сам вел допрос.

— С кем работаешь? Хочешь жить — отвечай.

Днепропетровск. Вид на здание областной милиции, в которой во время оккупации располагалось гестапо, с территории Троицкого рынка. Съемка немецкого фотографа в период 1941-43 гг.

— Никого не знаю.

Резкий удар плетью. Дусю избивают. Жестоко. Ломают пальцы. Она кричит, чтобы заглушить нестерпимую боль. Но никого не выдает. Не узнает эсэсовец имени Якова Самарского, проникшего в днепропетровскую городскую управу. У него получала Дуся паспорта, пропуска для своих товарищей-подпольщиков. Участвовала она и в уничтожении вражеского склада с боеприпасами, в организации массового перехода на сторону партизан тех из власовцев, кого мучила совесть, кто кровью своей готов был искупить предательство Родины.

Ее расстреляли возле Запорожского шоссе и бросили в канаву. Раненная в голову, грудь и плечо, Дуся не обнаруживала признаков жизни. Нашла и выходила ее женщина по фамилии Ефремова. Подпольщица Дуся Кулакова вернулась в строй борцов. Но не суждено ей было дожить до светлого Дня Победы. Погибла Дуся от руки предателя, полицая Мартынова.

Ее брат Володя был самым юным в подполье. Но это не мешало комсомольцу отважно выполнять задания командира. Это он обнаружил хранилище вражеского оружия. Много винтовок, автоматов, боеприпасов попало в руки днепропетровских подпольщиков. Володя и Дуся входили в организацию, к которой принадлежало около 300 молодых людей, руководили ею коммунисты. Летели под откос вражеские поезда, горели склады, падали от метких пуль оккупанты, в городе то и дело появлялись листовки.

Володя тоже был схвачен врагами. Рассказывают, перед смертельным залпом он крикнул:

«Прощай, мама!»

Есть в Днепропетровске улица имени Дуси Кулаковой. Сюда, тяжело опираясь на палку, часто приходила Елена Лаврентьевна Кулакова, чтобы «поговорить со своими детьми». Нет для матери большего горя, чем пережить своих детей. Мать хорошо понимала, какую опасную борьбу они ведут. Но она и гордилась ими. Такими хотела видеть, такими воспитала.

Приказ военного коменданта по Днепропетровской городской управе (реконструкция)

...После ареста Дуси мать вызвали в гестапо.

— Вашу дочь,

— сказал эсэсовец,

— ожидает виселица. Вы одна можете спасти ее. Нужно только назвать несколько имен.

Мать знала многих подпольщиков. Не раз дежурила возле дома, когда к ее ребятам приходили боевые друзья. Но твердо ответила:

«Не знаю, о каких именах вы говорите».

Эсэсовец пообещал повесить ее рядом с дочкой и дал час на раздумье. Каким бесконечно долгим был этот час для матери! Ее посадили в камеру, били плеткой, ставили к стенке. Она молчала...

На столе у Елены Лаврентьевны стопка писем:

«...Ваши дети всегда будут служить для нас примером беззаветной преданности социалистической Родине, примером мужества и храбрости. Военные моряки Черноморского флота».

Дуся Кулакова

«...Ваша дочь работала на нашем заводе. Из его огненных цехов она шагнула в неравный бой против гитлеровских мерзавцев. Она боролась, как и подобает коммунисту, и умерла с гордо поднятой головой. Мы гордимся Дусей! Низкий поклон Вам за то, что воспитали такую дочь. Рабочие Днепропетровского металлургического завода имени Петровского».

Однажды мать выступала в переполненном, затаившем дыхание зале театра имени Горького. Потом показали премьеру героической драмы «Ради тебя, товарищ!» — о днепропетровском подполье. Мать смотрела на сцену и сквозь слезы шептала:

«Не умерли, дети мои... Родные...»

СПАСИБО ЗА ПРОЧТЕНИЕ, ПОДПИСЫВАЙТЕСЬ И СТАВЬТЕ «ПАЛЕЦ ВВЕРХ»