Вчера днем заехал в наш деревенский магазинчик: такой – с грубыми половицами, решетками на окнах, с печным отоплением. Купить пельменей ручной лепки. А там… На прилавке – салатик, огурчики, грибочки, лучок. Консерва. Хлебушек. Поллитровочка. Три рюмахи.
За прилавком – румяная бабочка в счастливом предвкушении скорого душевного расслабления. Рядом ее подружайка из строительного. Полная, улыбчивая, груди из кофточки рвутся, а глаза такие добрые-добрые.
– О, – вымолвил в изумлении, – за что пьем, девчонки?
– За победу! – говорит главная. – Так бежали, я чуть третий раз не родила!
И тут я просек, что это – кадр дня. Прямой кандидат на Уорлд Пресс Фото. В уральской глубинке, в тайге морозной (утром минус 35 было) народ радуется биатлонному золоту! И антураж, и бабочки такие – кровь с молоком!
– Сам чуть ни родил, – говорю. – А давайте-ка я вас сфоткаю, а? На память об Оберхофе?
Но венеры замахали руками.
– Не, вы что, нас потом начальство уволит! Не надо. Ну, правда, не надо. Вы лучше… к нам присоединяйтесь!
Сглотнул я слюну. Понял, что нужно – нужно! – остаться. Ради искусства! Ради Уорлд Пресс фото! Ради жизни на земле! Но нужно было и в город.
Обнял я девчонок, купил целых пять кило пельменей и попрощался. Когда уезжал, они мне махали рюмками. Из-за решеток на замерзших окнах.