«В боях за Социалистическую Родину сержант Баженов проявил мужество и отвагу. В бою за населенный пункт Малендорф 26.04.45 он первым ворвался в населенный пункт, гранатами закидал дом, в котором находился станковый пулемет врага, лично расстрелял двух гитлеровцев, до последнего сопротивлявшихся, взял в плен семь немецких солдат и доставил их по назначению». (Из представления к медали «За Отвагу»)
Иван Александрович Баженов, муж родной сестры моего дедушки. Уж не знаю, с чего повелось, но у нас его все называли «Дядя Саша». Да-да: по документам – Иван, а в жизни, «по улошному» – Саша, Сашка, дядя Саша. Работяга, стройный, видный. Улыбающийся, приветливый, но если нахмурится – становилось неуютно (впрочем, таким я его видел всего пару раз).
Жили Дядя Саша с Тетей Шурой по соседству. Летом мы иногда рыбачили с ним. Уходили на Белую еще затемно. Оба были не самые удачливые рыбаки, надо заметить.
Еще припоминаю: бабушка, выглянув утречком в окошко, в сердцах восклицает: «Вон Сашка идет. Опять опохмеляться». (Ну, бывали такие периоды у Дяди Саши. А кто без греха? Я что ли?).
Дядя Саша проходил, смотря на бабушку взглядом, в котором смешались боль, вина, мольба, любовь. Садился к нашему круглому столу – «покалякать». Бабушка, пошуршав в своих закромах, извлекала бутылочку, собирала закусь. Взгляд Дяди Саши теплел, а затем и влажнел.
…Я знал, что он воевал. Но вживую уточнить подробности как-то не пришлось. Узнал их поздно. Слишком поздно. По информации в интернете, на сайте «Память народа». Выяснил: наш Дядя Саша пулям не кланялся. Воевал по-русски. Что хорошо видно из представления его к медали «За Отвагу».
Иногда, когда херово, я представляю себе, как Дядя Саша Баженов «доставляет по назначению» семерых пленных гитлеровцев. Ей-Богу, это же картина! Картина маслом. И она вдохновляет меня не разжимать кулаки.
Кстати, произошел тот самый эпизод за считанные дни до Победы. У кого-то из писателей-фронтовиков я читал: в последние недели войны бойцы береглись, без крайней необходимости «не вылезали». Понимали: Победа уже скоро. Хотелось выжить и вернуться домой. А наш Сашка – смотри-ка, вылез!
Жаль, не могу тебя сейчас обнять, Иван Александрович! Жаль, что летом не могу больше встретить тебя в четыре утра, чтобы пойти на Белую.
Все, что могу, – помянуть тебя добрым словом, дорогой ты мой русский человек.
