Меж тем Карл I понимал, что против регулярного голландского или французского флота ему не устоять. Частный флот Бэкингема, как мы уже говорили, совсем не оправдал надежд, и Карлом I была принята амбициозная кораблестроительная программа. В 1637 году в Вулвиче на воду было спущено уникальное парусное судно – 102-пушечный «Соверин оф зе Сиз». Это был самый сильный корабль на момент постройки, и именно его называют первым настоящим линкором в истории. Общая стоимость постройки и оснащения нового корабля составила 26 177 фунтов стерлингов (для сравнения – постройка всех десяти «львят» обошлась герцогу Бэкингему всего в 7000 фунтов стерлингов).
Не оставляли морское ведомство и мысли о разработке корабля против корсаров и пиратов. В 1635 году Монетным Флотом был захвачен голландский приватир «Сван», построенный во Флиссингене как быстроходное парусное судно против дюнкеркских корсаров. Адмирал Пеннингтон настоял на включении «Свана» в состав флота, а по его образу и подобию были заложены и в 1636 году спущены на воду корабли «Робек» и «Грэйхаунд». К сожалению результат оказался разочаровывающим – если «Сван» действительно оказался «отличным ходоком», то новые корабли были медленными и маломаневренными.
В том же 1636 году в руки англичан попал настоящий дюнкеркский фрегат – «Никодемус», «самый быстрый корабль в мире» (Most absolute sailer in the world). Английское адмиралтейство сразу же включило его в Королевский Флот, и выдало верфям заказ на постройку двух систершипов «Никодемуса» - «Экспедишн» и «Провиденс». Эти корабли получились несомненно удачными, но скорости, подобной «Никодемусу» не развивали.
Наконец племянник Финнеаса Петта – Питер Петт в 1645 году построил первый настоящий фрегат – 32-пушечный «Констант Уорвик», который имел такое же парусное вооружение, как и «Соверин оф зе Сиз», но пушки у него были расположены на одной артиллерийской палубе. Создание этого уникального корабля стоит того, чтобы его изложить. В 1640 году Карл I зафрахтовал или купил во Фландрии несколько дюнкеркских корсаров, славившихся легкостью хода и маневренностью. Эти корабли попали на верфь Вулвича, где граф Уорвик, глава морского ведомства в то время, оплатил и заказал постройку совершенно нового корабля на манер дюнкеркцев. По мысли Уорвика следовало соединить силу «львят» и скорость и маневренность фламандских фрегатов. Питер Пет, разрабатывая новый корабль, взял за основу голландский приватир «Сван», считавшийся «быстроходнейшим в мире». В то же время набор и обшивку Петт позаимствовал у настоящего дюнкеркского фрегата «Никодемус». В результате получился «несравненный парусник» (по словам графа Уорвика) – своего рода прообраз немецкого «карманного линкора» времен Второй Мировой – крейсер, способный догнать любой корабль слабее себя, и уйти от любого корабля, сильнее себя. «Констант Уорвик» был сразу же зафрахтован в Парламентский Флот (тогда в Англии уже началась Гражданская война и флот в полном составе перешел на сторону Парламента), а в 1646 году по его образу и подобию была заложена целая серия кораблей – «Нонсач», «Эдвенчур», «Эйшуранс».
По мысли разработчиков подобные корабли должны были выполнять роль разведчиков в составе эскадры линейных кораблей, а так же конвоировать торговые караваны. Размерения «Констант Уорвика»: водоизмещение – 315.5 тонн, длина – 85 футов, ширина – 26.5 футов, осадка – 13.2 фута, на артиллерийской палубе было расположено 12 кулеврин, 12 полукулеврин и 10 малых пушек. По его подобию была заказана целая серия фрегатов, множество из которых было построено к 1651 году.
На 1642 год Королевский флот насчитывал 19 кораблей (102-пушечный «Соверин оф зе Сиз», 70-пушечный «Принсесс Роял», 48-пушечный «Джеймс», 46-пушечный «Юникорн», 44-пушечный «Чарльз», 42-пушечный «Генриетта Мария», 40-пушечные «Вэнгард», «Лайон» и «Рейнбоу», 34-пушечные «Леопард» и «Сваллоу», а так же 5 захваченных французских призов), и 8 фрегатов («Робек», «Грэйхаунд», «Экспедишн», «Провиденс», «Никодемус», «Фортун», «Сван» и «Эспиренс»). Кроме того, было некоторое количество кораблей, оставшихся со времен Якова I – 55-пушечный «Виктори», 44-пушечный «Ментор», 48-пушечный «Рипалс», 40-пушечные «Дифайнс», «Нонсач», «Дредноут», «Антилоуп». Всего в море могли вывести не более 35 кораблей. Численный состав безусловно проигрывал как голландцам, так и испанцам, и французам, однако Роял Неви имел в своем составе самые сильные корабли мира – «Роял Соверин» и «Принсесс Роял» и качественно превосходил своих возможных соперников на голову.
Естественно, что строительство флота потребовало очень больших средств, и в Англии зрело всеобщее недовольство высокими налогами. Попытки правительства объяснить купцам выгоду от обладания своим сильным военным флотом провалились полностью – английских коммерсантов совершенно устраивала посредническая голландская торговля, им плевать было на разорение пиратами побережья Девона и Корнуолла, Уэстон с возмущением отмечал, что «английский купец совершенно равнодушно смотрит на первенство голландцев в морских делах, и уверен, что голландцы сами приплывут с товаром, поэтому ему, английскому коммерсанту, плыть точно никуда не надо». При этом британские коммерсанты цинично оправдывали свое бездействие тем, что в случае голландских морских перевозок все риски встреч с пиратами и корсарами несут голландцы. И в случае захвата судов выкупать их будет Голландия, а не Англия. Поэтому строительство Карлом I флота воспринималось как бесполезный перевод средств, как королевская прихоть, стоящая бешенных денег. Вообще вся эта ситуация очень напоминала то, что веком позже происходило в России, когда Петр I силком втягивал русских купцов в морскую торговлю, но встретил дикое сопротивление и равнодушие к своим планам.
Очень часто английские историки отмечают, что именно строительство прообраза Роял Неви вкупе с роспуском Парламента привело в конце концов Англию к гражданской войне. И плодами строительства Карла I позже воспользовался Парламент и Оливер Кромвель.
