Внушающее всем уважение почётное звание аса практически всегда ассоциируется с рыцарями неба – лётчиками-истребителями. Звание аса присваивается практически в каждой армии мира, где есть военно-воздушные силы и критерии для получения этого звания довольно схожи – сбей определённое число врагов, а сам останься цел.
Тем не менее, история знает и танковых асов, однако их числится куда меньше, хотя бои на земле шли куда более напряжённые. Такая несправедливость объясняется очень просто – мастер своего дела должен не только подбить врага, но и доказать сам факт победы. В германской армии времён нацистской Германии с этим было несколько проще, так как там было принято верить «честному дворянскому слову» многочисленных графов, баронов и князей. Это привело к появлению целой плеяды немецких лётчиков, козырявших сотнями сбитых врагов. Однако говорили они правду, или привирали сегодня выяснить уже не удастся.
В советской армии с этим делом куда строже. Чтобы на счёт «сталинского сокола» записали подбитого немца, факт победы должны были засвидетельствовать другие пилоты. Если же бой вёлся в одиночку, то к месту падения нередко выдвигалась разведгруппа, даже если оно находилось за линией фронта. В первую очередь она искала самого лётчика и карты с расположением своих и вражеских сил, которые могли быть при нём. Попутно группа подтверждала или опровергала факт победы. Так, немец мог уйти «на честном слове и на одном крыле» на свой аэродром, что по советским меркам победой не считалось, а по немецким – вполне.
Аналогично дело обстояло на земле, хотя танковым асам приходилось куда сложнее. Немцы крайне дорожили своей дорогостоящей техникой и старались увезти с поля боя всё, что было возможно. Особенно когда дело шло о подбитых «Тиграх», «Пантерах» и других кошачьих. Дефицит запчастей был столь острым, что рембригады вывозили уничтоженных стальных монстров даже по частям, или откручивая под покровом ночи особенно ценные части. В такой ситуации мало кто мог подтвердить факт победы советского танкиста.
Однако было у советских и немецких танкистов кое-что общее. В отличие от истребителей для управления танком требовался экипаж из 3-5 солдат в среднем. В такой ситуации основные почести доставались командиру танка, хотя основная заслуга могла принадлежать совсем другому члену экипажа. Так, по мнению многих историков, самый именитый и прославленный ас Третьего рейха Михаэль Витман обязан своими заслугами наводчику Бальтазару Волю, имя которого редко когда упоминается.
Советские же танковые командиры времён Великой Отечественной войны особенно полагались на механиков-водителей. Танк Т-34 по праву признан одним из лучших в своём классе, однако на полях сражений Второй мировой он не мог соревноваться лоб в лоб с немецкими гигантами, увешанными массивными бронеплитами. Манёвр и скорость – вот те характеристики, которые позволяли советским танкистам бить немца. Тем не менее, асов среди механиков-водителей можно пересчитать по пальцам, не столь заметная эта профессия для высшего командного состава.
Одним из таких героев был простой советский парень Витольд Михайлович Гинтовт, до войны трудившийся комбайнёром на полях Белоруссии. Несмотря на свою профессию Витольд был потомком легендарного рода литовских князей Довспрунгов. И именно ему было суждено возродить боевую славу рода.
С началом войны Гивт был призван в армию и направлен в танковую школу. Непосредственно на поле боя она оказался уже будучи механиком-водителем танка Т-34/76. Первое же сражение выдалось крайне напряжённым – 200-я бригада 1-й танковой армии отражала наступление превосходящих сил противника. По окончании боя командир экипажа доложил командованию об удивительном мастерстве новобранца. Все три часа умелым манёвром Гинтовт уводил танк из-под обстрелов врага, когда же это не удавалось, то мастерски подставлял лобовую броню танка. После боя на лобовой броне насчитали 17 попаданий из немецких пушек, но се они срикошетили.
Следующий бой оказался ещё куда более опасным. Его подразделение отступало, танк Гинтовта шёл последним. В определённый момент экипаж понял, что они оказались отрезаны от основных сил. На подходе было сразу 12 немецких танков Pz.III. Одинокая «тридцатьчетвёрка» заняла позицию на небольшой возвышенности и открыла огонь по врагу.
В первые минуты боя советский танк подбил две машины врага. Однако среди немцев оказался опытный командир, который приказал не пытаться пробить Т-34, а сосредоточить огонь на орудии. После нескольких выстрелов советские танкисты остались без пушки. Выход оставался лишь один – прорываться на скорости, что и приказал командир.
Но для этого Гинтовту пришлось подставить врагу уязвимые борта. Немцы поспешили воспользоваться представленной возможность и один из снарядов повредил двигатель. «Тридцатьчетвёрка» встала, окружённая немецкими танками и пехотой. Враг предложил экипажу поспешить со сдачей.
Однако в ответ из командирского люка вылетело две гранаты, которые послужили убедительным ответом. Немецкие солдаты решили тоже не мелочиться и казнить танкистов проверенным способом. На танк набросили несколько тентов, которые облили солярой и подожгли.
Вот только пока враг организовывал свой «костёр инквизиции» Гинтовт чинил повреждённый двигатель. Повреждения оказались легкоустранимы для хорошо знакомого с техникой бывшего комбайнёра. Когда немцы уже подожгли тенты танк завёлся и рванул вперёд. Горящий тент слетел на одну из немецких машин, что вызвало панику среди солдат. Пылающая же «тридцатьчетвёрка» тараном перевернула танк, стоявший на дороге к своим, и рванула восвояси.
Однако один из немецких танков всё же смог выстрелить вслед и пробил тыловую броню башни. Злополучный снаряд убил весь экипаж, кроме Гинтовта, который тяжелораненым привёл машину в расположение части.
Войну герой продолжил уже на другом танке и с другим экипажем, но неизменно показывал своё мастерство и отвагу. В апреле 1944 года Витольду Гинтовту было присвоено звание Героя Советского Союза.
К концу войны на его счету значилось четыре танка «Тигр», 13 танков Pz.III и Pz.IV, четыре противотанковых самоходки «Фердинанд» (среди них могли быть и другие модели, учитывая крайнюю редкость «Фердинандов»), а также большое число другой техники и солдат врага.
Умер героический князь в 1987 году в городе Минске.