Белла Антрацитовна - моя любимая свекловушка. Для своего сына она всегда была ангелом во плоти. Он не жалел ни денег, ни времени, ни внимания для своей относительно молодой маман.
Она родила в шестнадцать, по моим подсчетам. Зато мне вечно в уши лила:
- Костику только двадцать девять! Ему еще рано иметь детей.
А Костик детей хотел, но только как-нибудь так, чтобы в тайне от матери.
"Давай родим, только маме ничего не скажем, ладно?"
Кукушка кукушонку надела капюшон, как в капюшоне он смешон.
Мне-то куда торопиться было? Двадцать два - это не двадцать девять. Вся жизнь впереди. До того тридцатчика, которым все пугают, еще жить да жить.
Да и не хотелось сначала детей. Для себя бы пожить да для мужа. Попутешествовать, мир посмотреть. Наряды выгулять, сережки купить. Собачку ручную завести.
Забеременела внезапно, тоже внезапно - выкидыш.
Слезы, сопли, много крови.
Белла Антрацитовна со своим "а я же говорила, что рано! Господь не дал соврать!", чтоб ей пусто было, этой нелепой старухе.
Давление стало скакать по поводу и без. Зрение упало, сыпь по телу. Говорят, на фоне стресса, а что там по правде, кто знает? Может, порча? Не удивлюсь.
Все паранормальное - это к свекловушке моей. Ей бы только кому-нибудь что-нибудь подсыпать. Травушки-муравушки да кошачьи усы.
Тьфу, аж вкус травяного чая вспомнился.
А ведь я и сама любила чабрецы да иван-чаи. Бодан, белоголовник, как бабушка показывала... Сама в согру бегала рвать.
Да только больше не люблю. Прошла любовь, завяли помидоры, муж ушел.