Первую в истории профессиональную армию создал римский консул Гай Марий в конце II века до н.э. По иронии судьбы, плодами этой «революции» Мария воспользовался его главный политический противник в Риме — Луций Сулла. Битва при Херонее (86 г. до н.э.) с войсками полководца Архелая, который полагался на классическое греко-македонское сочетание фаланги и тяжелой конницы, закончилась полной победой римлян. Железная дисциплина легионов нового образца, полевые укрепления, борьба за главные высоты на местности — все эти тактические изыски Суллы не оставили Архелаю шансов и определили развитие военного искусства на столетия вперед.
В чем заключалась военная реформа Гая Мария, датированная примерно 107 г. до н.э.? Изначально римские легионы формировались, исходя из имущественного положения бойцов. Например, отряды легковооруженных застрельщиков-велитов состояли из самых бедных граждан, которые не могли позволить себе купить качественное оружие и доспехи. Воины призывались в армию по необходимости, после сражения большинство отрядов распускалось. Пока Риму нужно было защищать собственные земли, у войска не было проблем с мотивацией. Но в дальних завоевательных походах боеспособность армии заметно падала, служба становилась легионерам в тягость. Появились даже, говоря современным сленгом, «косари», старавшиеся под всяческими предлогами избежать воинской повинности.
Во время консульства Мария на северных границах Римской республики возникла новая угроза — германские племена. Борьба Рима с ними будет долгой (и отметится еще одним крупным сражением, о котором пойдет речь в нашем цикле), пока же стоит упомянуть о том, что Марий столкнулся с проблемой нехватки рекрутов для армии. Консул ответил на это важнейшим нововведением — отменой имущественного ценза: проще говоря, теперь в армию принимались все желающие из числа римских граждан. В легионы хлынули бедняки, для которых службы была хорошим способом сделать карьеру. Снаряжение легионер отныне приобретал в счёт собственного жалования. Позднее доступ в легионы разрешили инородцам, причём, становясь римским воином, человек становился полноправным гражданином Рима.
Фактически это была первая в истории профессиональная армия: легионер всю жизнь проводил в военных лагерях и походах, получая за службу деньги, а в качестве гражданского лица мог рассчитывать лишь на то, что при выходе на «пенсию» военачальник подарит ему земельный надел. Легко представить, как сильно отличалась это войско от прежнего в плане военной подготовки и дисциплины: солдаты постоянно тренировались бок-о-бок, все маневры были отработаны до автоматизма.
Изменилась и внутренняя структура легиона. Деление на гастатов, принципов и триариев при новой системе потеряло смысл. Оружие и доспехи легионеров были унифицированы: короткий меч, длинный дротик-пилум, кольчужный или, позже, латный панцирь, большой прямоугольный щит. Впрочем, среди археологических находок можно обнаружить свидетельства того, что легионеры (по крайней мере, офицеры) имели копья для борьбы с конницей и кинжалы на случай, если рукопашная схватка станет слишком плотной. Вместо относительно небольших манипул (до 160 человек) легион теперь делился на когорты по 500 воинов в каждой. Их численность со временем выросла до 600, а потом и до 800 человек. Но для удобства в управлении войском когорта состояла из более мелких воинских единиц — центурий, по шесть в каждой когорте. Не будет большим преувеличением сказать, что понятия «когорта» и «центурия» близки к современным «батальон» и «рота» соответственно. Так что известный персонаж романа Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита» центурион Марк Крысобой — не кто иной, как ротный командир.
Из прочих нововведений Гая Мария нужно особо выделить два. Первое — изменение конструкции дротика-пилума. Пилум состоял из двух частей — древка и металлического наконечника, которые скреплялись друг с другом железными заклепками. Марий заменил заклепки на деревянный гвоздь, который легко ломался. Теперь, если пилум вонзался в щит противника, древко сгибалось и втыкалось в землю, мешая передвижению. Как показала практика, это стало особенно полезным против плотного строя фаланги.
Второе новшество — появление у каждого легиона собственного символа - «орла». Римские орлы были предшественниками нынешних знамён и выполняли по сути те же функции. Утрата орла считалась для легиона самым большим позором.
Можно отметить, что легион стал более мощным и сплоченным подразделением, но теперь ему не хватало универсальности. Из него полностью исключили застрельщиков, лучников, кавалерию и копьеносцев. Чтобы восполнить этот пробел, были созданы вспомогательные части из представителей других народов. Они назывались «ауксилиями» и тоже делились на когорты, но в состав легионов не входили и на поле боя действовали самостоятельно.
Сам Гай Марий успел воспользоваться результатами своих реформ, победив в 101 г. до н.э. армию германцев при Верцеллах. Но более показательным сражением, которое продемонстрировало возможности новых легионов, стала битва при Херонее летом 86 г. до н.э., где римлянами командовал извечный политический противник Гая Мария — Луций Сулла.
Врагами римлян выступили войска Понтийского царства. Это довольно необычное государственное образование возникло вскоре после походов Александра Македонского. Понтийцы переняли многое из македонской тактики, в том числе — знаменитые фаланги сариссофоров при поддержке тяжелой конницы. При этом правящая династия происходила от персидского рода Ахеменидов, разгромленного Александром!
В начале I века до н.э. политическая ситуация для Понта была весьма благоприятной. Царь Митридат VI подчинил себе большую часть территории Малой Азии и Каппадокии. Следующим этапом завоеваний Митридат видел покорение Греции, которая к тому времени превратилась в римскую провинцию. Армии Суллы и понтийского военачальника Архелая встретились у небольшого местечка Херонея. Кстати, название «Херонея» к тому времени уже получило известность: именно отсюда, с победы Филиппа II Македонского над коалицией греческих городов в 338 г. до н.э., началось триумфальное шествие по миру македонских фаланг. Символично, что здесь же оно и закончилось.
Численность римских войск в сражении оценивается современными историками в 30-40 тыс. человек, понтийских — от 90 до 110 тысяч. Правда, фалангитов в понтийской армии было не так уж много (около 15 тыс.), зато Архелай располагал большим количеством тяжелой каппадокийской кавалерии.
К сожалению, в описании битвы в двух основных источниках - у Плутарха и Аппиана (римские историки I-II веков нашей эры) — столько разночтений, что выстроить схему сражения, которая отвечала бы мнению обоих авторов, почти невозможно. Неизвестно, например, в точности, как построилась перед битвой римская армия. Нет единства даже в том, какая из сторон атаковала первой! Тем не менее, Аппиан и Плутарх сходятся в нескольких любопытных моментах, связанных с битвой при Херонее. Именно они интересны с тактической точки зрения.
1.) Перед битвой римляне — впервые в истории крупных сражений — возвели полевые укрепления: рвы, прикрывавшие пехоту, и частокол, который защищал лучников. Правда, Плутарх утверждает, что Сулла сделал это в воспитательных целях: легионеры были напуганы размерами армии противника, и римский военачальник решил применить «трудотерапию». Через три дня легионам настолько надоело рыться в земле, что страх перед врагом притупился, и солдаты дружно потребовали вести их в бой. Как бы то ни было, Сулла сказал новое слово в военном деле.
2.) Правый фланг, который возглавил сам Сулла, сосредоточил свои усилия на том, чтобы занять скалистую вершину Фурий. Выкурить римлян с этой небольшой горы понтийцы так и не смогли, при этом легионеры Суллы постоянно угрожали тылу врага. Опять-таки, удивляет мышление полководца, намного опередившего свое время. Полевые укрепления, борьба за господствующие «точки» на местности — это приемы, которые стали широко применяться в военном деле... примерно с XVIII века нашей эры!
3.) Римляне практически без потерь отбили атаку серпоносных колесниц. Некогда грозное оружие к I в. до н.э. устарело настолько, что вызывало скорее смех, чем страх. Плутарх пишет, что римские солдаты в насмешку аплодировали колесницам, словно действо происходило не на поле боя, а в цирке.
4.) Фаланга македонского образца была побеждена во фронтальном столкновении. Римские легионеры обрушили на нее град пилумов и горящих снарядов из метательных машин, прорвали строй сариссофоров и разгромили их. После Херонеи фаланга постепенно уходит в прошлое. Даже сам понтийский царь Митридат впоследствии пытался переучить свое войско по образцу римских когорт — впрочем, без особого успеха.
5.) Слабость римской конницы снова едва не сыграла роковую роль. Мощная каппадокийская кавалерия Понта попыталась окружить римлян, по-видимому, ей удалось обойти один из флангов противника (скорее всего — левый, так как за правым присматривал Сулла с вершины Фурий). Но именно здесь стала видна разница между старыми и новыми легионами. То, что в битве при Каннах обернулось для римлян паникой и поражением, при Херонее оказалось всего лишь неприятным, но не более того, фрагментом сражения. Легионы хладнокровно отразили атаку (вот где пригодились рвы и частоколы!) и перешли в контрнаступление. Оно оказалось решающим: фланги армии Архелая посыпались, фаланга была разбита. Жалкие остатки войска — чуть больше 10 тысяч человек — укрылись в укрепленном лагере.
Потери римлян в сражении неизвестны. Сами они хвастливо утверждали, что погибло всего полтора десятка легионеров, но это для битвы такого масштаба — цифра из разряда ненаучной фантастики. В том же году римляне одержали еще одну победу при Орхомене и окончательно сорвали планы понтийского завоевания Греции.
Это интересно! В битве при Херонее есть аналогии, по меньшей мере, с двумя более поздними сражениями. Полевые укрепления Суллы заставляют вспомнить Полтавскую битву (1709 г.) и редуты Петра I, надолго задержавшие шведов на пути к русскому лагерю. А эпизод с вершиной Фурий напоминает Аустерлиц (1805 г.), где Наполеон Бонапарт, заняв Праценские высоты, разбил союзные войска австрийцев и русских.