Голова болела. Болела уже второй день, как состоялся этот тяжелый для них обоих разговор. Он помнил это кафе у заправки, украшенное новогодними атрибутами: гирляндами и разноцветными шарами. Официантки ходили в красных колпаках и поздравляли всех с наступающим новым годом.
Праздничное веселье не гармонировало с предстоящим разговором. Почему, зачем вообще был нужен этот разговор? Тяжесть на сердце и душе. Если бы меня раньше спросили, как это тяжесть на душе и сердце, до нашего знакомства, я бы возможно даже не ответил. Ну,… на сердце можно положим объяснить, давит за грудиной, тяжело дышать. А на душе? А вот давит. Давит, да еще как. Это как шел, шел к какой-то важной для тебя цели и раз,…..а цель не та, как будто ее и не существовало. Всё, о чем ты думал, мечтал, строил планы. Всего этого нет. Пустота. Мираж. Хрясь и нет. Смыслов нет. От слова- совсем. Всё о чем ты мечтал, строил планы, этого не было, нет и не будет.
Где-то были сигареты. Свет включать не хотелось. Яркий свет ударит по глазам и отзовется тупой болью в голове. А боль и сейчас там. Зачем давать ей еще пищу. Сигареты на ощупь не находились. Куда же я вчера их положил? Что было вчера, когда я пришел домой? Туман. Не хочу даже напрягать память. Любое усилие сосредоточиться, вызывает спазм сосудов и.. как следствие острую боль. Может измерить давление? Да, что его измерять и так понятно, что высокое. Может сходить и попить воды? Опять же включать свет, вставать и идти на кухню.
Зачем вообще мы с тобой встретились в этой жизни. Хотя…откуда мне знать, что мы в прошлых не встречались. Бред. Зачем это было нужно? Страдать и мучиться? Да, что это за судьба такая мучиться и страдать? А что в результате? Какой приз? Почему эти мысли опять ходят по кругу. Она, я, она. Почему? Зачем?
А так всё хорошо начиналось. Встреча на выставке. Разговоры о Кандинском, Гончаровой. Импрессионисты. Богема. Нахватался отрывочных знаний, которых хватит поддержать разговор и не более того. Да, увлекался когда-то, но когда это было? В студенческую юность. Искусствовед нашелся. Но ты была божественна. Как ты рассматривала картины. Самым замечательным произведением в этом зале была ты. Я бы наверное мог смотреть на тебя часами. .. Потом было кофе в буфете. Хороший кофе, между прочим. Всё как положено, со стаканом холодной воды, для ощущения лучшего вкуса. Ты посмотрела на часы, давая понять, что торопишься. Мы обменялись телефонами. Зачем я дал тебе свой номер телефона и взял твой? Сейчас ничего этого бы не было! Жил бы своей обычной жизнью. Зачем? Да, что переживать о прошедшем. Что случилось, то и случилось.
А потом был твой звонок. Это было утром. Я еще подумал, почему утром? В семь утра, так нормальные люди не звонят. Так звонят только ненормальные. Не-нор- маль- ные. Это был знак, предупреждение! Да, да, я только сейчас это понял, а тогда я не понимал, что моя нормальная жизнь с этим твоим утренним звонком закончилась. Путь в нормальную жизнь был отрезан. Я попался. Как ребенок, увлекшийся новой игрушкой. Какой же балбес я был, не понять очевидного. Ты была из другого мира. Мира, не совпадающего с моим по временным параметрам. Ну что же так болит голова. Придется встать и выпить таблетку. Как же болит голова. Пожалуй,… полежу еще. Любое движение вызывает эту острую боль в затылке, как будто туда вбивают гвоздь.
Во рту сухо, губы пересохли. Нет, вставать придется. Может встать медленно, как в замедленном кино? Чтобы этот гвоздь не шевелился. Досчитаю до пяти и встану.
А потом мы встретились, на выставке какого-то мексиканского художника. Как его звали? Помню квадраты, линии, пальмы и море. Какая-то феерия цветов. Ты восторгалась его талантом. Я поддакивал. Если импрессионизм я еще могу понять, то набор цветовых квадратов и линий для меня высшая математика. Хотя ты увлеченно рассказывала мне про новое искусство, про познание художественного произведения через подсознание. Ты много тогда мне говорила, а я смотрел и любовался тобой. Как ты красиво выгибала руку и откидывала назад голову, поправляя каштановые волосы закрывающие твои карие глаза. Как ты смешно морщила лоб и близоруко щурилась, когда слушала мои вопросы. Господи! Ну, зачем ты свел нас?! Почему я не отказался от встречи с тобой? Надо вставать. Не могу же я лежать вечно в своей кровати. Тяжесть в голове, тяжесть в желудке, в ногах. Я огромный слиток свинца, принявший человеческую форму и с огромным гвоздем в затылке. Смешно, если бы не было так больно. В дверь позвонили. Странно, кто это может быть?