Кот Харрис дремал на подоконнике. Сквозь зыбкий сон доносился шум дождя, хлопала дверь, люди входили и выходили.
Суетятся, - подумал Харрис, - Ничего в жизни не понимают. Сами бегают с места на место и мысли у них скачут как блохи, ни одну не поймаешь. Говорят без умолку, если не сами, то других слушают. Не выносят тишины, странные существа. Пустоты больше всего страшатся. Совершенно безосновательно. Вон кувшин устроился спокойно на полке, никаких переживаний не испытывает. Сейчас пустой стоит. Что-нибудь нальют в него или положат, станет полным. Суть кувшина от этого не изменится. Как был из глины сделан, так и останется.
Харрис зевнул, выгнул спину, потянулся, внимательно проследил за каплей, сползающей по стеклу. Проводил взглядом следующую, пощипал траву в горшке.
Ну, хоть зелень хорошую вырастили. А то все на полдороги бросают. Возьмутся за одно, не доделают, тут же за другое хватаются. Невдомек им, что хорошо усвоенное механическое действие, освобождает от усилий. Один раз вложился временем, волей, терпением, натренировался, лови мышей. Повезет, еда сама в чашке появляться будет, нет – тоже не пропадешь. Ремесло всегда выручит. Вот и вся премудрость.
Пакетами зашуршали, чашками забряцали. Наконец-то. Что там вкусненького сегодня на обед. Пойду посмотрю. Кот ловко спрыгнул с подоконника и отправился на кухню.