Николай Резанов одним из первых дал подробное описание Калифорнии и выдвинул идею ее присоединения к России
Кураж далеко завел камергера Резанова. Деятельный чиновник — приближенный дворов Екатерины, Павла и Александра, первый русский посланник в Японии, директор и основатель Российско-американской компании, он не знал слова "нельзя". По свидетельству американского адмирала Ван Дерса, "проживи Резанов на десять лет дольше, и то, что мы называем Калифорнией и Британской Колумбией, было бы русской территорией".
Текст: Александра Пушкарь, фото предоставлено М. Золотаревым
"Патриотизм заставил меня изнурить все силы мои... я плавал по морям, как утка; страдал от голода, холода, в то же время от обиды и еще вдвое от сердечных ран моих", — вспоминал в одном из писем Николай Петрович Резанов. О славном соотечественнике в год 190-летия вхождения Аляски в состав России мы беседуем с ведущим научным сотрудником Центра европейских и американских исследований Института этнологии и антропологии РАН Алексеем Александровичем Истоминым.
— В 2014 году отметили 250 лет со дня рождения Николая Петровича Резанова. Торжества были скромные, особого резонанса не получили. Резанов вообще может претендовать на место в русской истории? Что он в нее привнес, чего до него не было?
— Если говорить кратко, во-первых, Резанов стоял у истоков Российско-американской компании (РАК), он один из ее создателей. Ну а во-вторых, он первым из русских дал подробное описание Калифорнии и выдвинул идею ее присоединения к России.
— Он действовал один или была целая плеяда людей, работавших в этом направлении?
— Это была группа, в которую входили торговцы пушниной во главе с Шелиховым и его наследниками. С конца 80-х годов XVIII века они выдвигали и осуществляли идею колонизации Америки. То есть речь шла не просто о плавании к ее берегам для добычи калана, а о создании постоянных поселений и распространении прав России на эти земли. Но до Резанова не удавалось добиться создания такой монополии, а Резанову удалось. Под его непосредственным влиянием созданы базовые документы — "Привилегии" и "Правила" РАК. Такое соединение торгово-промысловой монополии с административной властью, пожалуй, беспрецедентно.
— РАК — наша первая государственная монополия?
— Первая полугосударственная. Но есть другая аналогия, более ранняя. Иван Грозный передал огромные территории Предуралья семейству Строгановых, и они создавали свои поселения, держали войско, имели полномочия колонизовать новые земли и так далее. Ведь не государство, а Строгановы послали Ермака в Сибирь.
— И это было не феодальное образование, а именно капиталистическое?
— Скажем так, владение принадлежало купцам, а не дворянам, хотя со временем Строгановы вошли в состав дворянского сословия. А Российско-американская компания была создана и купцами, и дворянами, и на подвластных ей землях утвердились отношения, близкие к крепостническим. Русским нужны были шкурки морской выдры (калана) для продажи в Китай. Лучше всего справлялись с ее добычей местные жители — алеуты, кадьякские эскимосы. Сама социально-экономическая логика побуждала русских проводить колониальную политику, основанную на эксплуатации коренного населения Аляски.
— Эти территории были ничейными? Звездно-полосатый там не стоял?
— Ни звездно-полосатый флаг, ни "Юнион Джек". Но эти земли я не могу назвать ничейными. У них уже были свои хозяева, аборигены, и об этом забывать нельзя. После экспедиции Кука — а это конец 70-х годов XVIII века — сюда в поисках калана приплывали сначала английские, а потом и американские капитаны. Но территориальных претензий заявлено не было.
— Резанов вышел из обедневшей дворянской семьи. Родился в Петербурге, рос в Иркутске. Каким был Иркутск второй половины XVIII века?
— Знаете, как называли Иркутск в XIХ веке? "Париж Сибири". Иркутск был одним из крупнейших экономических центров региона и столицей Иркутского губернаторства уже в XVIII веке. Именно здесь начинает действовать рыльский купец Григорий Шелихов, здесь зарождается клан, ставший основой Российско-американской компании. Но если брать в целом Россию, этот город, конечно, несопоставим с Москвой и Петербургом. Вместе с тем его географическое и административное положение привлекало купеческие капиталы. Именно Иркутск еще со времен губернатора Соймонова стал точкой, из которой исходили государственные импульсы по освоению островов и земель Тихого океана.
— Это была старообрядческая среда?
— Старообрядцами ни Шелихов, ни Резанов не были.
— А масонами?
— Резанов, конечно, был рыцарем Мальтийского ордена, как все окружение Павла, но упоминаний о его принадлежности к масонам я не встречал. Оба они, и Шелихов, и Резанов, были для своей эпохи достаточно типичны и по вероисповеданию, и по воспитанию. У одного воспитание купца, у другого — дворянина... Читая знаменитое письмо Резанова министру коммерции Николаю Петровичу Румянцеву, которое стало основой для мюзикла и многих исследований, понимаешь, что это человек образованный, эрудированный и, пожалуй, среди деятелей Русской Америки до Фердинанда Петровича Врангеля лучше всех владеющий русским литературным языком.
— В 1778 году 14-летний Резанов возвращается в Петербург и делает стремительную карьеру. Только ли таланты были тому причиной?
— Я думаю, он был очень эффективен, умел работать, был коммуникабелен и обаятелен, знал, что сказать в нужное время нужному человеку. Ну, и конечно, момент случая тоже значим. Говорят, путешествуя по Крыму, императрица обратила внимание на молодого офицера в службе сопровождения. И вроде бы это дало импульс его карьере... В свое время я расспрашивал нашего первого резановеда, ныне уже покойного филолога Владимира Иосифовича Безъязычного. Он написал всего одну статью о Резанове, но знал о нем очень много. Я спросил его напрямую: было ли у Резанова что-то с Екатериной. Он ответил просто, я цитирую дословно по памяти: "Екатерина была уже старуха. Зубов не побрезговал, а Резанов побрезговал". Кстати, Зубов был приятелем Резанова, что влияло на его карьеру. Но у Резанова был еще один сильный покровитель, Гаврила Державин, более известный как поэт, но бывший также государственным деятелем. Впоследствии ему оказывал содействие и Николай Петрович Румянцев, который очень заинтересованно относился к освоению севера Тихого океана, Русской Америки. Здесь его интересы пересекались с интересами РАК.
— В какой момент движение русских на восток обрело системный характер?
— Государство с самого начала не упускало эти плавания из виду. Оно брало пошлину с ввозимых с островов и Аляски товаров, получало с этого хороший доход. Еще при Елизавете петровский сподвижник Федор Соймонов, став из недавних каторжников сибирским губернатором, оказывал покровительство таким плаваниям и сообщал о них государыне. То есть индивидуальная активность и интерес государства шли параллельно, но пересекались только в определенные моменты. Например, при Екатерине группа сибирских купцов привезла в Петербург меха черных лисиц. Это стало сенсацией, такого меха еще не видали. Императрица заинтересовалась. Одновременно стало известно, что якобы у аборигенов Аляски есть чернильницы и палаши. Последнее напугало русских чиновников — что бы это могло быть? Откуда? Из Европы?! И в Петербурге срочно снаряжают экспедицию на Аляску по приказу Екатерины II, которая хотела подчеркнуть свою роль продолжательницы дел Петра I. Петр послал Беринга — она в 1764 году посылает Петра Креницына и Михаила Левашова. Проходит время, Кук совершает свою третью экспедицию. Испытывая некоторую ревность к успеху Англии, в 1785 году Екатерина организует новую экспедицию, Биллингса и Сарычева, тоже правительственную, под эгидой Адмиралтейств-коллегии. Обе расширяют знания об Аляске.
Можно утверждать, что происходило зондирование государством ситуации к востоку от Камчатки с посильным закреплением этих территорий за Россией. Немалую роль здесь играл и престиж. Особенно когда это касается экспедиции Крузенштерна — Лисянского. Потому что все морские европейские державы уже совершили свои кругосветные путешествия, а мы нет. Нужно было продемонстрировать, что и Россия — передовая страна своего времени.
— Когда мы поняли, что хотим не просто получать пошлины, а включить Аляску в состав России?
— Как сферу влияния Российской империи эту территорию воспринимали со времен открытия Беринга и Чирикова. Последующие плавания это представление укрепляли. При Екатерине II Аляска уже считается российской. Идея создания там поселений принадлежит Шелихову. Именно с 80-х годов XVIII века начинается ее колонизация русскими. Создаются постоянные поселения — сначала на Кадьяке, потом на материке.
Со времен Шелихова освоению Америки придавалось значение национальное, это — подвиг России на востоке. Ну а когда была создана Российско-американская компания, в том, что это российские владения, сомнений ни у кого уже не осталось. Реально никакой границы с другими державами до 1824–1825 годов проведено не было. Но земли, где действовали русские, начали закрепляться за Россией. Кроме того, уже при правителе русских колоний Баранове, продвигаясь вдоль побережья, участники экспедиций клали так называемые "закладные доски". Номерные, изготовленные из чугуна и латуни, с надписью "Земля российского владения". И англичане так поступали, зарывая английские монеты. Застолбить пытались все.
— Резанов — современник Казановы и Дидро. Он был, скорее, первым или, скорее, вторым?
— В нем смешалось все. Что-то диктовалось расчетом, что-то эмоциями. Человек он был эгоцентричный, самолюбивый и очень сентиментальный. В его документах это качество проходит красной нитью. Особенно в последнем письме, предсмертном, которое он адресовал своему свояку Михаилу Булдакову. Оба были женаты на сестрах Шелиховых.
— Бывало, что вспыльчивость и эгоизм ему мешали?
— Думаю, да. Он, наверное, мог повести себя по-другому в ситуации с главенством в первой русской кругосветной экспедиции на судах "Надежда" и "Нева", которая вылилась в скандальный конфликт с Иваном Федоровичем Крузенштерном.
— Это вопиющая история. В ней, впрочем, повинны все участники.
— Все, начиная с Александра I, который назначил руководителем Резанова, не поставив при этом в известность Крузенштерна, организатора и инициатора этого предприятия. Экспедиция уже началась, а Резанов не спешил объявлять о своих полномочиях. А когда сообщил, его не приняли всерьез. Резанова не признают, начинают травить, причем больше других в этом отличается известный Толстой Американец. Резанов впоследствии жаловался, что он даже не решался покидать собственную каюту, провел несколько недель, не выходя на палубу.
— Но свою миссию первого русского посла в Японии он выполнил?
— Прибыв в Нагасаки — единственный японский порт, чей рейд могли посещать иностранные суда, — он полгода ждал ответа от императора. В конце концов ему сообщили, что в установлении торговых отношений России отказано. Япония продолжала свою изоляционистскую политику. При этом Резанов, который должен был к этому быть готов, оказался эмоционально не готов. Он очень сильно обижается на Японию, требует, чтобы ее владения не простирались далее Хоккайдо, и, уже оказавшись в Русской Америке, дает указание Хвостову и Давыдову, своим ближайшим помощникам и военно-морским офицерам на службе у РАК, совершить военную экспедицию на Курильские острова и Сахалин. Потом, правда, уже прибыв в Охотск на обратном пути из Нагасаки, он, видимо, поняв, что перегнул палку и что с него за это взыщут, дал иную инструкцию, которая ограничивала визит Хвостова и Давыдова на Сахалин разведкой позиций японцев. Но они не знали, какому приказу следовать, и последовали тому, к какому готовились, совершив два набега и уничтожив несколько японских факторий на Сахалине и Южных Курилах. Российский император не забыл этих прегрешений. Резанов умер в 1807 году, с него уже спроса не было. Но когда Хвостов и Давыдов были представлены к орденам во время последней русско-шведской войны (1808–1809), Александр I отказал им в наградах. Конечно, для людей военных это был сильный удар.
— Разругавшись с Крузенштерном, Резанов отправился инспектировать российские поселения на Аляске. Это была его личная инициатива?
— Он имел все полномочия от Российско-американской компании провести такую инспекцию. В 1806-м он прибыл в Новоархангельск (теперь Ситка), которому вскоре суждено было стать столицей Русской Америки. Увидев, что там голод, Резанов решил добыть продовольствие в Калифорнии, где, как русские знали, было достаточно развито сельское хозяйство. Откуда знали? Еще в 1803 году американскому капитану О’Кейну пришла идея соединить возможности американского и российского бизнеса. Американцы предоставляли свое судно для партии кадьякских эскимосов или алеутов под руководством русских приказчиков из РАК, и эта русско-американская экспедиция отправлялась к берегам Калифорнии, как Верхней (ныне одноименный штат США), так и Нижней (ныне штат Мексики), занимаясь нелегальным промыслом каланов. Испанцы не разрешали, но американцы с русскими нагло у них под носом это делали. Благодаря этим экспедициям в 1803 году русские люди Тимофей Тараканов и Афанасий Швецов заключили первую торговую сделку с калифорнийскими испанцами, купив несколько мешков муки в обмен на товары из России. Товары повез с собой и Резанов, рассчитывая приобрести на них продовольствие. В залив Сан-Франциско корабль "Юнона" с Резановым вошел довольно нагло. С берега в рупор ему кричали. На судне делали вид, что не понимают, отвечая Si, si — "Да, да" по-испански. А корабль шел через Золотые Ворота в залив Сан-Франциско. Пристав к берегу, Резанов начал объяснения с властями. При этом ему пришлось пойти на мистификацию. Во-первых, он объявил себя участником русской кругосветной экспедиции, что было не совсем правдой. Он уже распрощался с Крузенштерном и в Америку отправился самостоятельно, по линии РАК. А надо сказать, что накануне экспедиции во все европейские столицы были разосланы письма о содействии. В Испанской Америке знали об этом и были вынуждены его судно принять именно как судно экспедиции. Более того, Резанов объявил себя главой российских колоний в Америке, каковым он также не являлся. Испанцы поверили, но, невзирая на это, отказали ему в продовольствии. Существовал жесткий запрет продавать что-либо иностранцам, и пришлось очень долго испанцев уламывать. В письме Румянцеву Резанов объясняет свой успех тем, что он вошел в родственные отношения с комендантом Сан-Франциско Хосе де Аргуэльо, сосватав дочь его Марию Консепсьон. Я не уверен, что это было решающим моментом, но он должен был как-то объяснить свой нетривиальный поступок. И он подает его как действие во имя государства, как жертву, совершенную для успеха миссии и давшую ему огромные возможности.
— То есть он представил себя каким-то супершпионом...
— Поездка Резанова, конечно, имела разведывательные цели, и то, что он так удачно внедрился, было в его глазах большим плюсом в оправдание его отношений с семьей Аргуэльо. И он действительно составляет очень подробное описание экономического и военно-стратегического положения Калифорнии. Как заправский разведчик, дотошно объясняет, где какие войска, какие расстояния, какова она в экономическом отношении, социальном и прочее...
— Русские мореплаватели, посетившие Калифорнию вслед за Резановым, указывали на то, что испанским хозяевам на нее наплевать и что неплохо бы прибрать ее к рукам. Каков был главный посыл донесения Резанова?
— Это отчет, главная тема — описание. Одна из важнейших задач, которую он ставит, — организация торговли с Калифорнией. Он пишет, что это выгодно, что нужно добиваться у мадридского двора разрешения на торговлю. Но идея, что ее можно просто захватить, у него тоже возникает. Он считал, что достаточно небольшого военного контингента — и Калифорния наша.
— Насколько серьезным было это намерение?
— Даже невоенному человеку было понятно, что ни полка, ни даже бригады не хватило бы, чтобы занять и тем более закрепить за Россией Калифорнию. Это прожектерство. У Испании были большие силы в других колониях, их можно было перебросить. Но вернемся к письму Резанова. Другим его мотивом, на мой взгляд, было снять с себя возможные обвинения в измене государству. Судите сами: человек женится на дочери испанского администратора, военного, в то время как у России с Испанией не самые дружественные отношения.
— И все происходит бесконтрольно. Туда плыть год! Он не знает, как в России трактуют его поступки...
— Конечно! Эти обвинения он стремился от себя отвести. В письме Румянцеву стилистически, различными фактами, которые он привнес во второй вариант, иной трактовкой взаимоотношений с Марией Консепсьон Резанов доказывал, что все это делалось в интересах империи.
— А как было на самом деле?
— Я не исключаю, что между ним и Кончитой возникли отношения романтического характера. Резанов был вдовец, около 40 лет, в расцвете сил. На него жаловались монахи, посланные с православной миссией на Аляску, что у него была малолетняя наложница-тлинкитка на Ситхе. Доказать сейчас это трудно, но факт, что внимание к особам юного возраста он проявлял, очевиден. (Кстати, и женился он на 15-летней Анне Шелиховой.) С другой стороны, он человек импозантный, а Калифорния была дырой... Мария Консепсьон так и говорила — край мира, Богом забытая земля. Резанов очень быстро почувствовал в ней желание отсюда вырваться и в конце концов сделал ей предложение, зная, что оно не будет отвергнуто. Но это только гипотеза, потому что, когда мы говорим об отношениях людей, которые уже ничего о себе сказать не могут, мы должны быть очень деликатны.
— В колонизации Калифорнии были заинтересованы только Резанов и Баранов, государство этот план не принимало?
— Не государство было инициатором этой экспансии, скажем так. Александр I гарантировал поддержку поселению РАК в Калифорнии еще до его возникновения. Но когда испанцы выступили с протестом, правительство "забыло" про это, а глава МИДа Карл Нессельроде направил в РАК запрос, с какой это стати русские оказались в Калифорнии. И компании пришлось напоминать, что сам император разрешил ей основать здесь свое поселение и обещал помощь в случае проблем. Испанцы слали гонцов к Ивану Кускову, первому правителю этой колонии. Мол, русские, уходите отсюда. Кусков оттягивал время, и так год за годом Росс продолжал существовать, пока к его существованию не привыкли. Нужно учесть, что, сражаясь с Наполеоном, Испания уже не могла и не хотела ссориться с союзной ей Россией. То есть, конечно, русских надо выдавливать, но чтобы отношения были дружественными.
— И РАК этим пользовалась...
— Александр I не желал конфликтов на Тихом океане, и уже в 1817 году РАК была вынуждена отчитываться, почему существует крепость Росс. Примерно в то же самое время император отказывается от добровольного присоединения к России гавайского острова Кауаи. Боясь захвата Кауаи объединителем Гавайев Камеамеа, король Кауаи был готов перейти в подданство России. Российско-американская компания заключила с ним соглашение, монополизировав торговлю сандаловым деревом и построив королю три крепости, над которыми подняли российские флаги. Но Александр I отказывается от Кауаи, так как не хочет проблем с Англией. Поэтому и заключаются договоры о границах русской Аляски, которые не нравятся РАК.
— А на Аляску никто не претендовал?
— Как сказать... Я думаю, Англия не отказалась бы от факторий на Аляске. Эта земля не казалась никчемной даже тогда, но не была настолько важной, чтобы из-за нее вступать в конфликт с одной из ведущих держав мира, Россией. Однако определенность была нужна, и границы русской Аляски были установлены. В 1824 году был заключен договор между Россией и Соединенными Штатами, в 1825-м — между Россией и Англией. Теперь это пределы штата Аляска. Там, где сейчас он соседствует с Канадой, проходила российско-английская граница. РАК претендовала на большее, но ее проигнорировали.
— А что русская Калифорния?
— Она в эти договоры не попала. Крепость Росс оказалась в каком-то странном положении. Испанцы, потом мексиканцы претендуют на эту территорию, но в реальности ею управляет РАК. Государство контролировало Русскую Америку через РАК до 1860-х. Но уже при Александре I поощрять экспансию оно не захотело. Наполеоновские войны и Европа для Александра I и Николая I оказались намного важнее дел тихоокеанских. Много проблем для империи существовало в европейской части и на Кавказе. Иметь дополнительные в Тихом океане было опасно.
— "Калифорнийский поход" провалился. Потом и Аляску потеряли. Получается, весь американский проект был напрасным. Или у него все-таки есть какой-то положительный смысл?
— Американский проект — это история усилий. Иногда героических, иногда бескорыстных. Кроме того, русские первыми создали промышленные предприятия на Аляске, построили в Калифорнии первую верфь, посадили первые виноградники. Все калифорнийское виноградарство берет начало с колонии Росс. Вообще, испанскую Калифорнию нельзя было не сравнивать с русской. В испанской не было ни одного ремесленника. В наших владениях постоянно что-то ковали, чинили, строили, а испанцы делились на военных и монахов. Калифорния — застойный глухой угол испанской колониальной империи. Неслучайно Кончита не хотела выходить замуж после Резанова. Знакомство с ним задало высокую планку, ниже которой она не могла опускаться. И она осталась незамужней, а в конце своих дней ушла в монастырь.
— Американцам известна история Кончиты и Резанова?
— Вряд ли ее знает каждый. Но Форт-Росс существует как исторический памятник, как парк и музей. Однако когда возникли финансовые проблемы, его решено было закрыть. Губернатора Шварценеггера пришлось уговаривать, подключились наши дипломаты. В конце концов российский капитал стал субсидировать его существование. Сегодня Форт-Росс получает от России больше средств, чем от США.