Ангольские товарищи пишут: Помогите спасти нашего космонавта, которого 15 лет назад оставили на ныне заброшенной орбитальной космической станции. У него даже есть деньги на организацию космической экспедиции для возврата домой. Всё, что от вас нужно - это выступить посредником в прохождении денег через ваши счета.
И сразу вспомнилось, как 20 лет назад...
– Знаете что, молодые люди, – начала «Пышечка», - приятная моложавая женщина, которой до «ягодного» возраста было явно ещё далеко, – прежде я хотела бы разобраться со своей почтой. С этими словами Пышечка достала из своей сумки конверт и начала его распечатывать. Внутри оказалось письмо на английском языке, с витиеватой подписью в самом низу. Пышечка углубилась в чтение. Потом подняла глаза на Банкомета, сидевшего напротив нее и произнесла, – Ерунда какая-то. На, посмотри, – это больше по твоей части. А сама углубилась в изучение конверта.
Банкомет внимательно прочитал. Затем перевернул листок бумаги и принялся изучать обратную сторону письма. Несмотря на то, что тыльная часть листа была чиста словно слеза, Банкомет потратил изрядное время на его исследование, - крутил, вертел, смотрел на свет и даже зачем-то нюхал. После чего занялся пристальным изучением подписи. Наконец, его лицо просветлело, и он весело посмотрел на Пышечку.
– Это кидалово, – высказал он свой приговор.
– С чего ты взял? – спросила Пышечка, – внешне все выглядит правдиво.
Тут она повернулась ко мне и пояснила, – здесь говорится о том, что некие государственные служащие в Нигерии испытывают потребность «отмыть» деньги. Они государственные служащие, поэтому не имеют возможность самостоятельно это сделать. К тому же все это им надо провернуть вне страны. Они предлагают просто «прогнать» средства по счетам за вроде как приличное вознаграждение. Правда, суммы меня смущают, – тут всё какие-то сотни миллионов. Но с учетом долгого срока, пока эти деньги накапливались, – это вполне возможно.
– Нет, это чистый кидняк, – повторил Банкомет еще более убежденно. – Это письмо не единственное. Их было напечатано много, и наверняка разослано другим потенциальным жертвам. Вот, смотри, - письмо лежало в кипе однотипных копий, под которыми ставилась вручную подпись, поэтому на листе бумаги видна продавленная роспись.
С этими словами Банкомет повернул лист так, чтобы смотреть на него можно было только под углом. Все присутствующие сразу увидели, что на бумаге есть отпечаток еще одной подписи, полностью идентичной той, что имелась в натуре.
– Продавленная подпись, - продолжил пояснять Банкомет, - слишком близко от того росчерка, который нарисован на этом треше. Следовательно, тексты в кипе идентичны. Перед тем, кто расписывался, лежала стопка одинаковых текстов. И он не удосуживался брать их по одному, чтобы поставить подпись. Скорее всего, писем было очень много. Лучше всего забыть об этом навсегда, – подытожил Банкомет.
– Меня вот что беспокоит, – немного подумав, ответила Пышечка. – Как это письмо пришло ко мне? Откуда у этих нигерийцев мой домашний адрес?
– Так ты же раньше работала в Госбанке, – полувопросительно предположил Банкомет.
– Ну да, – подтвердила Пышечка.
– А там существовал справочник по всем сотрудникам? – продолжил своеобразный допрос Банкомет.
– Да, точно, был такой, – задумчиво подтвердила Пышечка.
– Ну так оттуда и взяли твой адрес, – вынес свой вердикт Банкомет. – Наверняка такие же письма были посланы твоим бывшим сослуживцам.
...
Спустя полгода, волею случая я встретился с Пышечкой, и у нас произошел следующий прелюбопытный разговор.
– Помнишь ли ты то письмо, в котором шла речь о миллионах из Нигерии? – начала она.
– Да, конечно, помню, – ответил я.
– Так, вот. У этой истории было продолжение. Я послушалась Банкомета и ничего не предприняла, чтобы связаться с этими таинственными миллионерами. А вот некоторые люди «попали».
– Как так? – спросил я.
– Да очень просто, – пояснила Пышечка. – Они ответили на письма, после чего им предложили приехать в Нигерию, дабы обсудить детали сделки. Их там встречали в белых костюмах, возили на белых машинах, селили в замечательных отелях, пили виски и между всякими приятными делами вели умные разговоры о том, как отмыть деньги. Потом, когда подходил срок уезжать, людям предлагали оплатить предоставленные им услуги. В ультимативной форме, – не оплатишь, не уедешь.
– И что, платили? – поинтересовался я.
– Платили, – подтвердила Пышечка.
– И много брали? – попытался выведать я.
– А с кого как, – ответила Пышечка. – Все зависело от прикида. Смотрели, кто как одет, сколько кредиток в портмоне, какие они, и все такое прочее. С кого 15 тысяч долларов, с кого 30, а с кого и 50. В целом, не очень жестоко, если учесть все обстоятельства.
– А последствия были? Неужели никто не попытался потом что-то сделать? – спросил я.
– Пытались, – ответила Пышечка, – Еще как пытались. Подключали довольно серьезные силы. А чего толку-то? Нигерийцы ответили, что они знают о подобном мошенничестве. Пытаются поймать злоумышленников. Да все никак не получается. На том все и закончилось.
Позже я поинтересовался у Банкомета, о ком могла идти речь в рассказе Пышечки.
– Не знаю, – сказал Банкомет. Однако, немного поразмыслив, сказал, – Судя по хорошим отношениям с руководителями отдельных банков, это могли быть весьма известные фигуры на нашем финансовом небосклоне.
Потом Банкомет перечислил мне вероятный список лиц, которые могли попасться в сети мошенников. Среди них были действительно весьма известные в обществе персоны. Настолько известные, что называть их лучше не стоит. Да и не нужно это?