Совсем недавно, в конце декабря, российский писатель Евгений Водолазкин порадовал поклонников новой книгой. Роман «Брисбен» — трагическая история музыканта, который вынужден попрощаться с делом всей своей жизни. Теперь главному герою предстоит отыскать новый источник вдохновения и не сломаться.
На волне ошеломляющего успеха «Лавра» (2012) каждая последующая работа автора вызывает серьёзное внимание в литературных кругах. Развивая сюжетную линию прошлых романов, Водолазкин осваивает новое жанровое поле и создает героя, не похожего на других персонажей. Действие книги разворачивается в двух смысловых плоскостях. С одной стороны, глазу читателя предстают дневниковые записи о прошлом талантливого музыканта, с другой — переосмысление жизни и попытка взглянуть иначе на мир, лишенный главного источника радости.
Полную версию романа читайте в сервисе электронных и аудиокниг ЛитРес.
А сейчас выясним, что сам писатель говорит о своей новой работе.
О времени в романе:
— У [главного героя «Брисбена»] Глеба такое спрессованное время, у него, как у всех известных музыкантов, жизнь расписана на два года вперед, это бешеная гонка. И вдруг — бац, ямщик, не гони лошадей — у него образуется куча времени. И мало-помалу он понимает, что счастье-то имеет много составляющих; и вот эта гонка, в которой он постоянно находился, если разобраться, к счастью, не имеет прямого отношения. В конечном счете, он жил не так, как хотел: он просто попал в колесо, в котором нужно бежать — или искать какой-то эскапистский вариант.
Такой вариант нашел, например, Патрик Зюскинд, которого я очень люблю. Он категорически ни с кем не имеет дела, живет где-то под Мюнхеном. Если ему приходится с кем-то встречаться, говорят, бежит мыть руку после того, как поздоровается. Человек не захотел быть белкой в колесе. Я тоже для себя решил, что, где можно, надо из этого колеса выскакивать. А бывают случаи, когда надо пребывать в нем и в чем-то соответствовать общему ритму. В такие минуты, когда я стараюсь «соответствовать», кажусь себе очень хитрым, но подозреваю, что из колеса в какой-то момент можно и не выскочить.
О большом количестве автобиографических деталей:
— Литератор всегда все вытаскивает из себя, потому что сам он — единственный человек, которого он хорошо знает. Но не только из себя. Я спокойно говорю, что у меня есть маленькие рассказы, которые потом в другом изложении вошли в роман, это мне кажется нормальным: это эскизы, которые готовятся к большой картине, и потом висят где-нибудь в соседнем зале.
Но я не стесняюсь того, что использую собственный опыт. Набоков когда-то сказал, что «всю свою биографию раздарил своим героям». Я тоже кое-что дарю как любой писатель, но это не отождествляет героя с писателем. Более того, чем больше внешнее сходство, тем, на поверку, меньшим оказывается внутреннее.
О тексте произведения:
— Недавно мы беседовали с [литературоведом] Игорем Волгиным, и он привел слова [поэта] Евгения Винокурова о том, что произведение не должно быть плотным как печь, тесно забитая поленьями, потому что тогда огонь не разгорится, — должно быть пространство. Это пространство нужно читателю. Если герой все время что-то делает: разрушает небоскребы, взрывает пороховые склады, — то читатель стоит ошарашенным и не понимает, что ему делать на фоне такой пассионарности.
Текст, мне кажется, нужно строить так, чтобы читатель сам мог добывать оттуда то, что считает нужным. Когда герой гиперактивен, и все объяснено до последней щепки, читателю просто нечего делать. А если он не становится соучастником, то просто остывает.
Источник: http://evgenyvodolazkin.ru