Новый год и ограбление
Святочный рассказ по правилам жанра.
На дворе стоял декабрь. При свете фонарей тонкий пушок снега - скудный как усы подростка - казался вполне себе новогодним, особенно если смотреть издалека. Но предпраздничные дни были омрачены повторяющимися заметками в городской газете:
"Новое ограбление! Уже восьмое! "
Мужчины стали запирать двери, даже выходя курить. А женщины бдительно просыпались по ночам от подозрительных шорохов и пересказывали друг другу дополнительные подробности из верных источников. Грабитель не только воровал ("В газетах говорят далеко не всё!"), но и убивал всех, кто случайно оказался дома и помешал ему, а кольца у пожилых дам отрезал вместе с пальцами и бросал в сумку.
Вор (или шайка воров) действительно разгулялся в предверии праздников. Теперь не проходило и ночи, чтобы в городе не оказалось еще одним выпотрошенным жилищем больше. Особенное отвращение он вызвал у горожан, убив во время последнего ограбления старого доброго спаниэля, который мог бы ему помешать, разве что зализав его до щекотки.
Жители той части города, в которой он орудовал чаще всего, сколотили группу дозора, и , чередуясь, ходили ночами по подмерзшим улицам, заглядывая в подворотни, но поймали только летающий по ветру пустой пакет. А в это время ниже по улице ограбили еще два дома.
Рождественской ночью Анечке пришлось остаться дома одной (если не считать детей и кота). Анечка не думала о грабителях - на грабителей у нее не было времени. Она провела день как обычно: прибралась, приготовила еду, и погуляла с детьми, что, согласно приложению на телефоне по расходу калорий и кардио-ритму побило рекорд тренировки олимпийского атлета.
Когда она, усадив детей в продуктовую тележку, забежала в магазин за покупками в магазин, на улице уже зажглись фонари. А в доме напротив, в ее собственной прихожей раздался щелчок, и ручка двери повернулась сама собою. Кот, задрав хвост, подбежал к двери, но при виде чужого, пахнущего снегом, сапога, твердо шагнувшего в дом, отскочил и исчез в выстиранном пододеяльнике, развешанном на двух стульях на просушку.
Возвращаясь домой, уже в сумерках, Анечка усадила детей в двухместную коляску, и положив санки, снегокат, мешок с продуктами и почту из ящика на капюшон этой коляски, она втолкала эту вавилонскую башню на колесах на третий этаж без лифта. Теперь нужно было приготовить ужин, ногой играя в лото, всунуть этот ужин в три рта (не включая кота), постараться отмыть их от ужина (включая кота) и ушатать в кроватки, напоив теплым молоком с содой от кашля. А потом наступит тот блаженный миг, когда (только перебери пшеницу от гречихи и натки полотна!) можно будет сесть и допить свой утренний кофе.
Анечка заснула первой. Старшая еще стучала барабанными палочками по голове младшего, а Анечка уже спала мирно, как убитый врагами солдат.
За стенкой кто-то ходил, и на каждый тяжелый грубый шаг отзывалась наряженная елка, вздрагивая и позвякивая украшениями. Шаги были все ближе. И на спящую Анечку, освещенную голубеньким светом ночника, упала тень...
Утром Анечка проснулась, вернее, ее разбудил младший, как обычно в полшестого утра. Она непривычно хорошо выспалась сегодня.
Аня поспешила на кухню, спотыкаясь о кота, и принялась варить какао для старшей.
Но когда она протянула руку, чтобы открыть холодильник и достать молоко, она заметила, что вместо рисунка с дедом морозом, на холодильнике висит записка с обгорелым краем. Анечка сняла листок и прочла:
"Милая девушка, не бойся, к утру меня уже здесь не будет. Я побывал у вас тут этой ночью. Я следил за вашей машиной, и увидев, как она отъезжает, решил, что вы уехали на праздники всей семьей. Но ты с детьми вернулась домой и застала меня. Когда вы ужинали, я стоял вот тут, за стулом, за занавеской, с ножиком наготове. Я пленных не беру, и свидетелей не оставляю. На твое счастье, дети устроили фонтан, - ну когда вылили молоко в соду, - и ты меня не заметила, а то уж и не знаю... Моя мамаша никогда не поила меня молоком с содой. Но это единственное хорошее воспоминание, какое у меня осталось о ней. Я старый бродяга, видел и холод, и голод, и перерезанные глотки... На жалость меня не возьмешь. По крайней мере, так я думал, пока не поглядел, как вы живете. Эх, вот оно что такое, значит, мамка-то. Я полночи сидел и качал твоего младшего засранца. Падлой буду, дам ей поспать, так я решил! В те полчаса, когда засранец наконец заткнулся, я поглядел альбом с детскими фотками и всякими там цветуечками, который ты склеила. Надеюсь, не попортил, а то у меня сигаретка падала..."
Тут письмо обрывалось. Аня, слегка побледневшая, рассеянно отвечая что-то младшему, раскрыла альбом, который оказался тут же, на столе. Среди разукрашенных сердечками листов с фотографиями лежала пачка денег.
*
Автор привел несколько откорректированную с точки зрения стилистики и орфографии версию письма. На самом деле записка была короче и гласила: "Ну бля капец на фиг. Возьми баблишка, может поможет. В турме и то лехше было". (прим.авт)
Предыдущий рождественский рассказ про Анечку: Новый год и инстаграм
С наступающим новым годом, чудес вам!:) А вы мне можете сделать приятное чудо, подписываясь, одобряя и читая. Спасибо.