Возвращение Крыма в состав России, соединивший полуостров с материковой частью нашей страны мост и вопросы судоходства в Керченском проливе ещё больше затянули узел противоречий между Россией и Западом. Само расположение полуострова определило его значение в мировой политике. Крымский узел противоречий затянулся еще несколько столетий назад. И тогда на Западе нашлись силы, побуждавшие Россию присоединить Крым. А внутри страны нашлись люди, придерживавшиеся такого же мнения. Сейчас в это трудно поверить, но таковы факты.
Январским днём далёкого 1684 года в московском доме князя Голицына хозяин принимал генерала Патрика Гордона. Голицын на тот момент фактически был главой правительства при царевне Софье, старшей сестре будущего императора Петра Великого. Гордон, шотландец по происхождению, уже более 20 лет служил в русской армии. Обсуждали отношения с соседними державами и возможную войну с Османской империей. В первую очередь, речь шла о заключении союза с «Римским» (то есть австрийским) императором и поляками. Генерал незадолго до того вернулся с Украины, где готовил к обороне от возможного нашествия османов Киев. Поляков в Москве уже не боялись, но и к идее союза с ними против турок и крымских татар, а именно к такому варианту склонял русское правительство австрийский император, относились скептически. Гордон предложил Голицыну атаковать Крым. Князь задумался и предложил генералу оформить его соображения в письменном виде. Что и было сделано. Сам документ не сохранился. Но его содержание, как и обстоятельства разговора, Гордон описал в своем дневнике.
Каков был расклад сил в то время? В XVII веке держава Османов была еще очень мощной державой. Ее войска наводили ужас на всю Европу. Не отставали от «старших» и вассалы – крымские ханы, периодически грабившие, то земли Речи Посполитой, то Российского государства. В результате, у издавна враждовавших между собой соседей, возникало желание совместно приструнить крымцев.
Кем же был Генерал Гордон? Это человек, известный многим любителям истории. В конце жизни он стал одним из учителей и сподвижников Петра Великого. А в России прибыл еще в 1661 году, во времена царя Алексея Михайловича, тогда еще в чине капитана. Послужив в австрийской, шведской и польской армиях, тогда ещё молодой офицер, во время очередного перемирия между Россией и Речью Посполитой перешёл на русскую службу. Стал, как тогда говорили наши предки, служилым иноземцев. На первый взгляд, обычное для тех времен дело, - иностранцев в русской армии было много задолго до того, как Петр "прорубил окно в Европу". Не обычно как раз то, что Гордон был ревностным католиком, и даже учился в школе у иезуитов. А в Московии XVII века, католиков, мягко говоря, не жаловали, - свежи ещё были воспоминания о страшных погромах, учиненных польскими интервентами во время Смуты. Ну, а орден иезуитов в интересах папского престола, применял тогда, как теперь сказали бы "мягкую силу", порой переходившую в жёсткие спецоперации, по всему миру. Но Гордона на службу приняли. Потребность в военспецах была очень велика, да и рекомендации других служивших в России наемников-шотландцев помогли. Скорее всего, молодой тогда еще офицер и не был разведчиком иезуитов, но, как говорится, подозрения имеют место быть.
В своем дневнике, который Гордон вел почти все жизнь, он оставил немало критических отзывов о русских порядках, и вроде бы, не раз собирался покинуть Россию, но, в итоге прослужил в нашей стране до самой своей смерти. Изложенное в дневнике содержание поданной Гордоном князю Голицыну записки по поводу возможной новой войны против Османов интересно уже тем, что в начале автор перечислил 9 пунктов в пользу сохранения мира. А следом, излагает доводы, которые могут ослабить прежние аргументы. В частности, упоминается и о том, что уже после заключения мира турки и татары совершали нападения на Россию и угнали в плен тысячи людей. Генерал признает, что мир «приносит все выгоды», но тут же замечает, - невозможно долго жить в мире «среди столь воинственных и беспокойных соседей». Далее Гордон обращает внимание на негативные, по его мнению, последствия для России в случае усиления турок и татар, и возможного заключения поляками сепаратного мира с Османской империей. Интересно, что в успехе вторжения в Крым и разгрома крымских татар он не сомневался. По его словам, с 40000 пехоты и 20000 конницы «за один, или самое большее два года». Завершая свои доводы, генерал упоминал, что путь в Крым не так труден, - «только двухдневный марш без воды, даже настолько удобный, что всю дорогу можно идти в боевой строю кроме очень немногих мест».
Вскоре после январской беседы с Голицыным генерала Гордона вернули, не смотря на его просьбы, на службу в Киев. Россия двумя годами позже заключила «Вечный мир» с Речью Посполитой, а в 1687 г. был предпринят первый поход на Крым. Успехом он не увенчался, как и второй, в 1689 году. Причем крупных столкновений в ходе этих кампаний не было, а главной проблемой для русской армии оказалось преодоление безводной в то время степи и нерешительность командования. Но международный авторитет России после крымских походов вырос. Прекратились и выплаты так называемых «поминок», - фактической дани крымским ханам. Но российским Крым стал, как известно, только через сто лет, - в 1783 году.