Григорий Казаков
15. В 1947 году из д. Синтимир в нашу Михайловку переехала семья Анания Фадеевича Герасимова с женой Феней и бабушкой Дуней. Дети: Федор, Маруся, Ваня, Фро-ня, Сергей, Полина, Яша, Лена. Все они поселились с северной стороны нашей усадьбы. Построили новый дом.
Со временем старший сын уехал. За ним потянулись другие. Маруся поселилась на 8-м разъезде (между Салаватом и Стерлитамаком, сейчас деревня Васильевка). Была замужем за Степаном Сергеевичем. Родили двух дочерей, переехали на жительство в Уфу. Федя служил в Армии. Иван работал кладовщиком в колхозе. Остальные — кто учился, кто работал. Когда началась стройка химкомбината, отправились туда. В мае 1948 года Иван женился на моей старшей сестре Гале. У них родился сын Шурик, который умер на втором году жизни от кори. Вскоре Ваня получил комнату. В 1953 году у них родилась дочь Тоня (Анна). Жили в Салавате на ул. Речной в 9-ти метровке. После рождения сына Сергея в 1957 году, получили двухкомнатную квартирку уже на ул. Ключевой. Иван Ананьевич работал энергетиком в строительном управлении. Перенес инсульт, ослеп и умер в 2005 году.
Фроня вышла замуж за Андрея Канайкина. Работала. Мастерски пекла домашний хлеб. Умерла скоропостижно в 1998 году.
Полина работала завхозом в детском садике, сейчас на пенсии.
Яша работал аппаратчиком на комбинате. Умер в 2003 году из-за болезни сердца
Самая младшая в семье — Лена — живет с мужем Валерием в г. Обнинске.
Судьба хозяйки семейства (тети Фени) была трагичной. В 1949 году она с моей мамой пошла на базар в г. Салават. Продукты для продажи везли на тележках. Тетя Феня толкала тележку впереди себя. Под горку скорость увеличилась, тележка на что-то наткнулась, руки соскользнули и тетя Феня оглоблей пропорола живот. Медики помочь не смогли — умерла.
16. Дом у заливного озера. Заселяли дом дядя Андрей с тетей Федорой и детьми. Весной при разливе реки Белой вода прямо с льдинами проходила вдоль деревни по низине, поворачивала направо на огороды и стояла, не высыхая до июля. Место это облюбовали комары и лягушки, не давая людям покоя гулом и кваканьем. Поэтому семья переехала в дом деда Калязя, оставив это «мокрое место».
17. В этом доме жила наша семья.
Здесь я рос,
Наливался силою,
С сестрами добрыми Мамою милою.
Вот он наш дом, помню,
Как его строили.
Там были счастливы Всей семьею мы.
Дом был живой, там жили Смехом и песнями,
А теперь дома нет,
Сам я на пенсии.
Закрою глаза, вспомню старый сарай,
Где еще пахнет коровою, маму ждал здесь я
С кружкой пол-литровою...
Домик был деревянный с соломенной крышей площадью 20 кв.м. Была отделена маленькая кухонька между русской печью и голландкой, стоял сундук, стол, две железные кровати.
На подворье было два сарая и загон для скота. Держали корову, бычка, коз, овец, кур, гусей, уток.
Для хранения продуктов был предусмотрен погреб, а над ним обустроен дровник. Дом окружал просторный чистый двор с лужайкой. В возрасте четырнадцати лет сам установил изгородь из ивняка. Огород, на котором сажали картофель, просо, горох, гречиху, лук, морковь, дыни, арбузы, занимал 80 соток. Когда подрос, с двоюродным братом Иваном вырыли колодец, поставили баню.
Мама переехала в город в 1962 году, устроилась работать сторожем в детский садик. Умерла в 1976 году от инсульта в 65 лет. Дом был разобран и продан за копейки на вывоз.
18. Добротный деревянный дом, сруб — пятистенный, покрыт тесом. Во дворе колодец и крепкие надворные постройки. Жили там Климентий Казаков. Хозяйка — тетя Федора. Климентий работал трактористом на тракторе модели ХТЗ (Харьковский тракторный завод).
• • •
розвальни, зимние холодные сани и многое другое. Работал с утра до ночи, все время один. Зимой ночами плел всякие веревки. Очень вкусно жарил картошку. Зимой лепили много пельменей, морозили их, а в выходные варили. Дед умер в деревне в 1949 году.
Бабушка Окся была скуповатой. Носила широкую юбку, карманы которой были полны сдобными булками. Постоянно жевала их и, работая по хозяйству, мурлыкала песенки. Последнее время жила с нами. Похоронена в Михайловке.
Дом не сохранился.
22. В соседях у дедушки жила семья тети Ели. Она была вдовой. Дети: Манька, Ульяна, Филька, Тимофей, Димка Арбузов, Мишка. Жили бедно. Двор пустой. Работать достойно не умели, так, тяп-ляп. С юго-восточной стороны у них была баня, а дальше, южнее, заросли акации.
Маньки с Уляшкой уже нет в живых. Филипп был толстый как хряк, болел гипертонией и умер в 1985 году.
Васька жил в деревне Юлдаш. Когда город поглотил деревню, ему выделили квартиру в южной части. Здоровый мужик. Я его видел как-то в автобусе, но он меня не узнал.
Димка жил в г. Салавате на центральной площади в до-ме-сталинке. После нового 2005 года он поехал к дочери в г. Казань и там умер. Жена его Таня — длительное время на инвалидности, болят ноги, ходить не может.
Мишку не видел с детства. Неизвестно, где он.
Филипп был женат на Маньке, у них был сын Ванюша. С правой стороны отцовского дома находился пустырь, так Филипп построил мазанку в соседях с дедом Яшей Сидоровым. Когда Филипп ушел служить в армию, Манька его загуляла с председателем Верхоторского колхоза Кононовым. Он приезжал на красивом жеребце, запряженном в тарантас. Манька так и уехала с председателем, бросив и сына, и Филиппа, и мазанку. Она была женщиной-белугой, жирная, лоснящаяся, хотя с чего бы это. Ведь времена были голодные — то война, то плохие урожаи. Но, тем не менее, она была сексуальной, внешне броской дамой. А сам-то Кононов так себе — хилый полу-гном. Но любовь зла.
24. Дом принадлежал деду Грише. Хозяйку не помню. У них был сын — рябой Парюшка. В палисаде росли кустики крыжовника. Я помню, семилетним, оторвал разок 2-3 плодика, а он был незрелым, совсем зеленым. Я выплюнул, едва распробовав, и подумал, что за экзотическое растение и для чего такую кислятину выращивают. Даже яблони в деревне не было, почему-то их не высаживали. Первое яблоко в своей жизни попробовал только в 12 лет.
Дед Григорий скончался незаметно.
Парюшка женился на Маше Сидоровой, дочке Филимона, переехал на жительство в поселок Мусино.
Когда Парюшка появился в деревне, ему было двадцать пять лет. Он был чернявый, высокий, а лицо рябое (страшное). Как-то мы с ним встретились у нашего дома. Надвинув кепку на лоб, он вдруг полез в карман, и говорит низким голосом: «Где тут у меня нож? Сейчас я тебе кое-что отрежу!». Этот «дядя» так шутил. Я от испуга долго не думал, дал деру, пробежал двор, задние ворота, огород и спрятался в малой уреме (прибрежном кустарнике). Старшая сестра еле нашла меня. У меня случился нервный срыв, так я тогда напугался.
Дом деда Григория долго пустовал, а позже в нем поселился дядя Филимон Сакмаркин, который раньше в мазанке жил. Так как он был одинок, то с его согласия к нему переехала тетка Нюра — «новая колхозница».