Валюшка — так её называют в семье как самую маленькую, младшенькую. У Вали есть сестра Тоня, её Валюшка зовёт «няней», хотя Тоня говорит, что «нянька от ляльки недалеко ушла», а Валя полагает, что ушла в школу, куда уже ходит Тоня. Ещё есть два старших брата, Борька и Сашка. Боря уже большой, ему тринадцать лет и он помогает отцу и матери по хозяйству. Другой брат, Шурик, очень добрый и Валюшку зимой на санках всегда катает. Правда, папку они видят нечасто: он на каком-то трудовом фронте всё время, приходит на один день и опять уходит на завод. Борька объяснил младшей сестрёнке, когда захныкала, скучая по отцу, что их папка на военном заводе мины и снаряды делает, чтобы война закончилась, поэтому плакать нельзя.
То, что все вокруг говорят: «Скорее бы война закончилась», Валюшка слышит постоянно: от соседей, от подружек, от родных. Даже на рынке, куда они с мамкой ходят продавать вязаные платки, а затем покупают что-то вкусное, тоже разговоры о том, когда же фрица побьют. В последний раз мамка выменяла шаль на швейную машинку, немного помятую, но папка вместе с Борей что-то приделали деревянное, и теперь вся семья была с обновками. Мамка из своей старой розовой юбки сшила отцу нарядную рубаху, а им с Тоней — по сарафанчику из своего старого платья. Валечке очень нравился стрёкот швейной машинки: он звучал как-то празднично, танцевально. Когда мама шила, то Валюшка кружилась по комнате, останавливаясь, поставив ручки «кружком», когда «Зингер» переставал стрекотать. Оказывается, у швейной машинки было имя! Даже два: мама называла её ещё «утильсырьём». Оба имени очень нравились младшенькой.
Иногда она с братьями и сестрёнкой приезжала в деревню к бабушке. Так баба Фрося радуется им, обнимает, целует, а потом начинает причитать: «Вот война проклятая! Не дожил Ваня, не дожил, а как хотел Валюшку- то увидеть, понянчить». Тоня рассказала, что их дядя Ваня был очень хороший, добрый, весёлый, а на войне пропал без вести, что пришла похоронка в самом начале войны, а ему было только семнадцать лет.
Что такое похоронка, Валюшка не понимала, но бабу Фросю было очень жалко...
Конечно, детская память что зарница, только вспышками озаряет память детскую. Самое сильное воспоминание, самая яркая вспышка -зарница — это Девятое мая!
...Они с утра сажали на огороде картошку. Валя усердно помогала, за что мамка хвалила, говорила, что будет картошка очень вкусной. Валюшка слышала — как все маленькие, любила крутиться около взрослых и немножко подслушивать — как мамка со вздохом сказала соседке: «Хоть уродилась бы картошка -то. Сил нет смотреть, как дети на еду глядят, спрашивают, будет ли добавка. Парни вон очередь установили, кому поварёшку облизывать. Да что там, вон Борька в рост пошёл, почти мужик, Сашка с мальства покушать любил, щекастый был, а сейчас как былинка. Тоня — калека, хромоножка с рождения, её бы тоже подкормить, да и Валюшку — ведь маленькая...»
И тут они услышали крики: «Победа!Победа!Победа!», затем прибежала соседка из дома из дома напротив, сказала, что по радио объявили: войне-то конец! Что тут началось! Все почему-то обнимались и плакали. Валентина тоже на всякий случай заплакала...
Потом прямо на улице накрыли столы, пели песни, но уже не плакали.
Только старший брат был недоволен, что не успел фрица побить. «Вот, если бы не ты,- сказал он девочке, — я бы на фронт сбежал. А тут мамке помогать надо было ». Но Валюшка на него не обиделась: ведь Боря уже большой, а она маленькая, да и Сашка вступился за неё, сказав, что дальше вокзала Борька бы не убежал.
Следующая вспышка-зарница — это когда их родной тёте Груне пришла похоронка на сына. Пётр сгорел в танке как раз девятого мая. В Берлине... Ему дали звание Героя Советского Союза.
Вот тогда Валюшка поняла, что такое «похоронка». Это что-то страшное, что-то такое, что несёт горе и слёзы. И что двоюродного брата она никогда не увидит.
Другие события Валя помнит смутно.
Помнит чётко одно: всегда хотелось есть... И ещё хотелось сладкого...
Помнит Валюшка, что была сладость — сахар по карточкам. Что такое «сахар» — понимала, а « по карточкам» — нет. Но сладкий был! Мамка щипчиками откалывала тоненькие кусочки, как сосульки. Если эту сосульку долго сосать, то будет очень сладко! Но мало... Помнит Валюшка, как на столе лежит «сахар по карточкам», Борька принёс. Мамка куда-то вышла, а Валя глаз не сводила с такого сокровища. И вдруг ей показалось, что если сахар не лизать, а кусать, то сладко во рту будет побольше. Она не заметила, как весь сахар оказался у неё в руке, а она сама — под кроватью. На всякий случай Валентина решила спросить разрешения у вошедшей мамки: «Мам, а сахар лизать или кусать?» Когда услышала: «Кусай, дочка, кусай!», то спокойно догрызла сладость.
...Шёл 1945 год.
Валюшке шёл пятый год...