Июльской ночью 1944 в Вуосалми Ристо Киискиля поднял руки перед русскими солдатами, наставившими на него автоматы. Момент пленения снится ему до сих пор.
Iltalehti, 25.12.2018. Текст: Juha Veli Jokinen
Оригинал: https://www.iltalehti.fi/kotimaa/a/e7842f6c-65d6-449c-9449-63462c493393
Дипломированному инженеру, ставшему исполнительным директором завода «Тампелла», незадолго до Рождества исполнилось 94. 21 декабря 1943, на фронте, в деревне Лемболово Ленинградской области он встретил свой 19-й день рождения.
– У нас была растянутая позиция. В мой пулемётной роте служило 14 человек. Мы встречали Рождество в землянке, совершенно не представляя, что ждёт нас в будущем. Отрадой для нас были посылки «неизвестным солдатам», присланные с гражданки. В них было сало, хлеб, масло и ножи-финки. Я часто получал такие посылки, – рассказывает Ристо Киискиля.
Некоторый гвалт тоже имел место – кое-кому прислали вино, так что у нас было изрядно шумно.
– Все рождественские песни, какие знали, мы спели. Больше никак отпраздновать мы не могли.
Для многих его боевых товарищей это Рождество стало последним.
В начале апреля Кииcкиля был ранен осколками мины в бедро и плечо и оказался в госпитале Турку. Затем юноша заболел дифтерией и был направлен в инфекционную больницу. Ещё выздоравливая, с началом большого наступления русских, он получил приказ явиться в Вуокселу на Карельском перешейке.
Во власти русских
Июльской ночью 1944 в Вуосалми Киискиля, неожиданно попав в плен, заглянул в лицо смерти.
– Я шёл впереди, был разведчиком, наш отряд должен был прочесать тыл. Вдруг кто-то крикнул «Пригнись!», и я спрыгнул в канаву. На нас обрушился ливень пуль. Многие мои товарищи погибли или были ранены. Затем меня застиг врасплох русский патруль, обошедший нас сзади. В руках у них были автоматы. Момент, когда меня схватили, врезался мне в память навсегда, и это был самый долгий миг в моей жизни. Я поднял руки и тут же понял, что жизнь моя – не дороже собачьей, и что я полностью в их власти. Этот момент часто снится мне по ночам.
Киискиля столкнулся с жестокостью, ему угрожали повешением или расстрелом.
– Мои конвоиры защищали меня, иначе бы меня забили прикладами или чем-нибудь ещё. Во время допросов на столе лежал револьвер, смерть угрожала мне, если я солгу или умолчу о чём-то. Дознаватель хорошо говорил по-фински.
Плен, длившийся с 13 июля по 22 ноября 1944, стал для него временем голода, холода, болезней и страха.
Освобождение из плена стало вторым днём рождения
Когда возвращавшихся в Финляндию пленных грузили в поезд, Ристо Киискиля старался выглядеть здоровым, хотя был тяжело болен.
– Нам сказали, что больные поедут в санитарных вагонах. Некоторые не выдержали этой поездки. Через Вайниккалу мы въехали в Финляндию, и я до сих пор ощущаю, что это стало моим вторым днём рождения. Мы приехали в другой мир, мы снова вернулись к жизни, – с волнением в голосе вспоминает Киискиля.
Все бывшие пленные, вернувшиеся в Финляндию, были на 3 недели помещены в карантин в Ханко, там собрались моряки и солдаты из разных частей.
– Я родился в 1924, но родившиеся годом позже успели попасть на Лапландскую войну.
Киискиля так отощал и иссох, что даже родная мать не узнала его.
– При отъезде на фронт у меня был нормальный вес, но после всего этого от меня остались кожа да кости, я потерял 33 килограмма. Даже мать меня не узнала. Но я быстро поправился и вернул прежнюю форму.
Всё ради Финляндии
Киискиля считает, что каким-то непостижимым образом выжить ему помогло стремление защитить родину.
– В голове у меня было лишь одно: мы сражаемся за Финляндию. Уже в 15 лет, в Зимнюю войну, я служил в шюцкоре пулемётчиком, охранял мосты и ловил диверсантов. Я был хорошим стрелком.
В Зимнюю войну в плен попало около 1000, а в Войну-продолжение – более 3400 человек, из которых почти 1400 умерли. Домой вернулись 1900 пленных.
Школа за год и белая фуражка
После войны Киискиля был полон энергии и за один год подготовился к учёбе в вузе, уже в 1946 году получив студенческую фуражку. Вскоре он начал учиться в высшей технической школе и на студенческой вечеринке познакомился со своей будущей супругой Тертту, которая училась на медсестру. «Олимпийским» летом 1952 они поженились. Их дочери Туйя и Айно-Майя стали врачами.
Получив диплом инженера, Киискиля с семьёй переехал в Тампере, где сделал карьеру, став одним из руководителей завода «Тампелла», производившего локомотивы, бумагоделательные машины, гидротурбины и ткани. В подчинении у него было 1300 человек.
Пенсионеры Киискиля живут в просторной 130-метровой квартире, окна которой выходят на озеро Нясиярви, башню Нясиннеула и парк аттракционов.
– Жизнь была богатой на события и в то же время тяжелой, но это – удел моего поколения. Я не ропщу, я своё дело сделал. Финляндия процветает, если заботиться о её единстве, дух единения – это наши альфа и омега. В наш индустриальный и высокотехнологичный век нам нужно держаться – и учиться новому. И я отдаю должное Ниинистё как президенту.