(футбольно-музыкальная история с элементами лирики)
Последний месяц своих самых последних летних школьных каникул Сергеев встретил в трудовом лагере, базировавшемся на территории одной маленькой, но очень гордой Прибалтийской республики.
Смена перевалила свой экватор. Учебно-воспитательный процесс катился по накатанной колее: подъем, физзарядка, завтрак, построение социализма как тогда модно было выражаться «с человеческим лицом», далее обед, потом свободное время, вечером - самодеятельное исполнение песен Гребенщикова Б.Б., Цоя В.Р., Шевчука Ю.Ю. подле условного костра и так далее. Все было как всегда и хорошо. Ничего необычного. Но однажды...
Но однажды на ужин гостеприимные пейзане-сепаратисты подали юным трудящимся местное блюдо под названием «цеппелин». По-нашему говоря – большой такой пельмень, на всю тарелку. Один из них был отравлен. В тот сезон центробежные силы на национальных окраинах стремительно набирали обороты, все рвались в Европу, и немудрено, что слезинка хотя бы одного русского ребенка идейным организаторам и непосредственным исполнителям данного злодеяния там бы зачлась (описываемые события датируются 1989 годом, если кто не догадается об этом из дальнейшего текста – прим.ред.)
С самого детства Сергеев был везучим. Поэтому очевидно, что продукт питания с «закладкой» оказался именно в его миске. Собственно, Сергеев и сразу почувствовал, что какой-то тухлятиной как будто отдает... но, во-первых, есть ему хотелось постоянно и невероятно, оно и неудивительно. Как один из самых физических развитых и выносливых юношей отряда, Сергеев был прикомандирован исполнять послушание на лесопилке, «распускавшей» корабельный лес на пиломатериалы различных фасонов. И именно в их смену смекалистые прибалтийские лесорубы так и норовили переключить рычаг с двадцати миллиметров на сорок, а то и все пятьдесят. Расчет их был несложен: если «двадцатка» - это все-таки еще «доска», то «сороковка», а тем паче «пятидесятка» - это, считай, уже практически «брус», да его вшестером оттаскивать надо, и то надрываясь изо всех сил! Ну да, кто же из ветеранов труда откажется проверить молодых настоящим делом...
А во-вторых – все-таки в названии блюда частично фигурировал любимый Сергеевым вокально-инструментальный ансамбль. Будь какой-нибудь салат «Дип Пёрпл» или каша «Юрайя Хип» - еще можно было бы поразмыслить, но не могли же кумиры подвести. Ну и потом – тесто с фаршем месили-то ведь из одной кастрюли, а все вокруг уминали за обе щеки, и никто особой тревоги не выказывал. «Ладно, как-нибудь обойдется» - незаметно перекрестившись, подумал Сергеев.
Но не обошлось. Уже буквально через полчаса накрыло со всеми характерными признаками, включая общую слабость и хладность членов и их тремор. Казалось, стипендиаты госдепа могли ставить себе плюсик, но...
«Но жестоко просчитался пресловутый мистер Пек»
(голосом Бака из м/ф «Ледниковый период»-3) «И я погиб... но я выжил! Я ухватился за эту мерзкую висюльку у него в горле и принялся на ней раскачиваться, туда-сюда, туда-сюда!» Ну и опять же, для русского человека пострадать за Россию-матушку, хотя бы и по линии желудочно-кишечного тракта – момент принципиальный.
В общем, молодой, растущий организм Сергеева справился. Жаль, конечно, что ощутимого профита извлечь не удалось: оказался бы следующий день рабочим, резонно было бы испросить законный бюллетень. Но на завтра как раз была запланирована выездная познавательная экскурсия, и даже с пикником на берегу самого Балтийского моря! Так что на экскурсию с пикником, принимая во внимание совсем недавнее состояние Сергеева и сохранявшуюся за ним потребность время от времени внезапно отлучаться по той или иной нужде, взять его не решились.
Но – тоже ничего. Побыть одному, лениво пощелкать два канала телика, просто поничегонеделать, о судьбах России опять же поразмыслить – тоже ведь очень неплохо.
После полудня Сергеев потихоньку вышел на улицу прогуляться. Подле костела он поздоровался за руку с предводителем местной гопоты по имени Робертас, сокращенно для своих – Робби. Вообще говоря, всякая смена обычно начиналась с того, что приезжие труженики «выхватывали» от местных небольшие телесно-лицевые повреждения, но там не имелось какой-то националистической подоплеки, скорее, по линии исконного противостояния «деревенские vs городские». Далее следовал традиционный футбольный матч. В тот год он завершился со счетом 10:1 в пользу принимающей стороны, но по ряду очень веских причин подобный результат можно было считать для гостей несомненным успехом и прогрессом. Сам Сергеев не забил, но единственный мяч был проведен добиванием именно после его дальнего и точного удара. Да и смена у Сергеева была уже по счету третья. Так что Робби подошел к нему первым, уважительно протянул «краба» и даже пригласил вечером на известную завалинку отведать маленько местного самогона, интенсивным производством которого в коротких паузах между напряженной борьбой за независимость республики занимался как раз Робертас-старший.
Сергеев внимательно прислушался к происходящим внутри его организма процессам и, сердечно поблагодарив за столь ценное приглашение, обещался быть, если позволит ситуация. С тем и расстались.
В киоске «Союзпечати» у автостанции Сергеева поджидал еще один приятный сюрприз: в совершенно свободной продаже находился практически свежий номер популярного еженедельника...
Нет, тут просто невозможно было поверить своим глазам! Бывали ведь времена, когда за очередным «Футбол-Хоккеем» отец выходил из дому едва ли не затемно, и то не всякий раз доставалось! Но когда доставалось – оно того стоило. Столько страниц про любимые игры! Причем страницы эти сперва следовало разрезать стальной линейкой и лишь после этого священнодействия можно было начинать изучать. И чего там внутри только не было! А больше всего Сергеев любил рассматривать схемы комбинаций, по которым в каких-то матчах были забиты выдающиеся по красоте голы, у него даже одно время была специальная тетрадка, в которой он потом рисовал свои собственные.
Но сейчас его более всего занимала практическая сторона дела. «Спартак» в тот сезон резво стартовал и шел по дистанции достаточно уверенно, явно намереваясь повторить позапрошлогодний «золотой» успех. Однако на исходе июля последовали две домашних нулевых ничьих подряд, и теперь за сохранение лидирующей позиции было тревожно. Особенно в преддверии выездной встречи с традиционно неудобным одесским «Черноморцем». Точнее, в тот момент игра уже состоялась, просто Сергеев, будучи оторванным от цивилизации, результата ее не знал, и потому испытывал понятную тревогу. Дрожащими руками он кое-как разорвал издание по сгибу, долго, как назло, не мог отыскать нужный отчет, но наконец...
Выдохнули! Победа! Волевая! Вырванная за 4 минуты до конца! Сердце от волнения чуть не выпрыгнуло из груди! Дальше можно было уже читать не торопясь, с наслаждением: «...Победу Спартака, возможно, кто-то объяснит случайностью, везением: за четыре минуты до финального свистка вратарь моряков Жекю не смог поймать мяч, а Шмаров не упустил представившийся шанс. Но ведь в каждой случайности есть своя закономерность...» Да-да, именно так! А, вот еще, из протокола: на 76-й минуте вместо Цымбаларя на поле вышел Никифоров... смешные фамилии у парней, конечно.
К обеду молодой организм Сергеева окреп и оборзел настолько, что неспешно прогулялся до известного злачного места под условным названием «Эллинг» и там, совершенно не опасаясь бдительного руководящего ока, с чувством, толком и на честно заработанную трудовую копеечку испил бутылочку пива...
"Черноморец" (Одесса) - "Спартак" (Москва) 2:3 (2:1) 4 августа. Одесса. Центральный стадион ЧМП. 33000 зрителей. 24 градуса. Ясно.
Ну а что было дальше – это уже совсем другая история.
Led Zeppelin - Since I've Been Loving You Live