Владимир Романовский
Сегодняшняя культура — а искусство есть неотъемлемая часть любой культуры — находится в глубоком кризисе. Если вы с этим не согласны, можете дальше не читать. Согласным же следует криво улыбнуться, поднять брови (можно одну) и сказать: «Ну-ну. И что же?»
Новый Ренессанс давно стоит за углом и ждет своего часа. «Когда же? Когда же?» Есть препятствия — невероятно глупые, но это, наверное, даже хорошо. Было бы хуже, если бы кто-то намеренно тормозил движение культуры. Но никто этим не занимается — никаких планов, никаких стратегий по этому поводу не существует, все происходит стихийно.
МЕЛКИЕ ПАКОСТНИКИ
— Кем ты хочешь стать, дочка, когда вырастешь?
— Я хочу стать цензором.
— Такой профессии больше нет.
— Стукачкой.
— Это, скорее, хобби.
— Ну тогда я просто хочу делать мелкие пакости.
— Но за это не платят.
— Зато прикольно.
Мелких пакостников даже в реале много, а уж в Интернете развелось их такое количество, что просто диву даешься — откуда у людей столько времени и желания заниматься тем, чем они занимаются.
На первый взгляд, ничего особенно плохого в этом нет. Мелкие пакостники были и будут всегда. Но если принять во внимание, что информацию о культурных новинках человек получает сегодня из двух источников — ТВ и Интернет — невольно задумаешься: а не связана ли деятельность
Владимир РОМАНОВСКИЙ
мелких пакостников... ну, скажем, с упадком литературы, живописи, музыки, архитектуры — то есть вообще искусства.
Связана. В немалой степени.
Все помнят, наверное, кадр из голливудского триллера: оставили хозяева дом на пару месяцев, в доме завелись термиты (белые муравьи), подъели ножки рояля в гостиной, и рояль с грохотом упал, как только к нему прикоснулся вернувшийся хозяин. При этом никто этих термитов специально в дом не завозил и приказов им не отдавал. Сами пришли, сами и подъели.
История искусства циклична. Устоявшееся пресневеет, представители эпохи, некогда талантливые и энергичные, устают. Кто-то застревает в истории в силу либо большого таланта, либо большого числа почитателей, иногда и то, и другое вместе — в основном же представители уходящей эпохи становятся «маститыми», получают премии, заседают в жюри, тусуются с сильными мира сего — словом, отыграли номер и пожинают плоды. И тогда им на смену приходят новые и предлагают — новое.
Новое всегда предлагается в обход и через головы тех, кто отмечен «маститостью». Понятное дело, что «маститые» всегда против, потому что видят в новизне угрозу своему благополучию. Поэтому новым людям, группам, движениям нужна площадка, где они могли бы продемонстрировать свое искусство против воли маститых.
Казалось бы, Интернет идеально для этого дела подходит. Свободный доступ всем и вся, предлагай-не-хочу.
Некоторое время все к этому шло. В условиях здоровой конкуренции лучшее и дотоле невиданное всегда побеждает устаревшее и приевшееся.
Телевидение — дорогое удовольствие, на телевидении всегда рулят «маститые», проверенные, дрессированные, и людям, не располагающим значительными средствами, культурную революцию на телевидении не устроить, а у людей новых как раз денег и нет, как правило.
Но есть Интернет.
Казалось бы, маститый мейнстрим ничего не сможет сделать с Интернетом. Новые придут, предложат свое, и маститым придется потесниться.
Ну а что же — подумайте, дамы и господа. Ангажированных редакторов, следящих, чтобы интересы маститых не задевались, в Интернете нет. Ангажированных критиков по большому счету тоже нет. Цензуры нет. Твори, создавай, предлагай. О таких возможностях мечтали все поэты, писатели, драматурги, художники, композиторы — со времен, наверное, Древнего Египта еще!
Тем не менее, новое искусство, которое, несомненно, есть — оно всегда есть, — не находит в Интернете читателей, слушателей, зрителей.
Интернет сегодня отдан на откуп мелким пакостникам, белым муравьям, термитам, которые легко убьют любое начинание, не соответствующее установкам маститого мейнстрима, и на которых нет никакой управы.
Если какой-то сайт приобретает известность и популярность, то есть становится площадкой, посредством которой новые люди могут предлагать массам то, что они создали с уверенностью, что их произведения увидит и оценит большое число людей, в очень короткое время администраторами и модераторами такого сайта становятся именно мелкие пакостники, в большинстве случаев добровольные. Деньги их не интересуют. Их влечет мелкое тщеславие, возможность проявить власть над ближним, уесть, попортить кровь, потрепать нервы.
Такие люди есть везде: в Фейсбуке, в Живом Журнале, в Википедии, и они постоянно заняты поиском возможности сделать гадость. Большинство их довольствуется просто комментариями под псевдонимом или под собственным именем. Но некоторые становятся «админами» и «модераторами» — и уж такому админу или модератору палец в рот не клади. Он царь и бог и стремится максимально точно олицетворять собою строчку из шекспировского монолога:
«...Пренебреженье, с каким ничтожные достойных принимают».
Легкость, с какой такие люди становятся модераторами сообществ, не ими созданных, совершенно фантастическая.
Вот, к примеру, недавний случай. Собрались литераторы и решили создать сообщество в Живом Журнале. Создали. Мало-помалу, благодаря их усилиям, название сообщества стало известным многим. Люди начали заходить и интересоваться, как идут дела у этих литераторов. Кто какие книги пишет, о чем и почему. Где какие конкурсы проводятся.
И тут внезапно модератор сообщества вдруг решил, что пришла пора воспользоваться властью, — и по собственному почину занялся произволом.
Стирались записи и комментарии к ним. Поливались грязью члены сообщества, включая основателей. В ответ на протесты следовали саркастические реплики. Модератора попросили уйти, но он, разумеется, и ухом не повел. Тогда сообщество обратилось к собственно администрации Живого Журнала с просьбой помочь и посодействовать. Администрация пожала плечами и сказала, что это не их проблема.
Можно переименовать сообщество, но приобретенная популярность в таких случаях исчезает, и все нужно начинать с нуля, годы работы насмарку.
С помощью легиона мелких пакостников создался механизм, ограждающий публику от новых культурных явлений, не дающий таким явлениям становиться массовыми без одобрения маститого мейнстрима. «Все под контролем». Комментарии и головные записи продолжают «удаляться». Мелкий пакостник победил всех.
Википедия с самого дня своего сотворения позиционирует себя как «свободная энциклопедия». Свободная — значит, статьи в ней могут быть о чем угодно и о ком угодно. Оно так и было поначалу. Но сегодня тысячи мелких пакостников (со статусом администраторов!) посвящают огромное количество времени выискиванию статей, не имеющих «ссылок на авторитетные источники», то есть на маститый мейнстрим, и стирают такие статьи. Зачем они это делают — не очень понятно тем, у кого нет страсти к мелкому пакостничеству. Место в Википедии не ограничено. И решительно ничья честь не пострадает оттого, скажем, что кто-то случайно узнает, что такой-то музыкант живет, скажем, в Туле и пишет там композиции для классической гитары — даже если он совершенно неизвестен мейнстриму.
Но это непорядок, разумеется. Потому что ежели все можно, то что же тогда нельзя? Мелкие пакостники осуществляют (добровольно, бесплатно, «из любви к искусству») контроль, выгодный мейнстриму. Явление настолько повсеместное, что американцы даже термин придумали — deletionists, «удаляльщики». Недавно один мелкий пакостник прилюдно заявил, что за последний год «удалил» из Википедии 474 статьи. Четыреста семьдесят четыре! То есть заходил каждый день и стирал минимум одну статью, иногда больше. Прикиньте градус энтузиазма.
Мелкие пакостники, таким образом, выполняют роль цензоров — во имя благополучия маститого мейнстрима.