Апрель 2007 года. На часах 7:00 утра. Через 15 минут мне выбегать из дома, чтобы успеть на заводской автобус, который отвезет меня на работу к восьми. Пока же я сижу на диване перед телевизором с кружкой чая в одной руке и бутербродом, приготовленным для меня Таськой (женой), в другой. На экране телевизора – канал euronews, в режиме дайджеста предлагающий зрителю зарисовки то из спортивной, то из политической, то из научной, то из еще бог знает какой жизни. Прямо сейчас – рубрика music. Закадровый голос предваряет знакомство с каким-то сингером-сонграйтером из Испании. На слове «Испания» я теряю интерес к происходящему, наблюдая за картинкой разве что мозжечком, и не слушая ничего вообще. Какой-то лохмато-бородатый дядя весь в чёрном куда-то едет на велосипеде, потом идёт с гитарой по парку, садится на детской площадке – то ли на скамейку, то ли на песочницу – и начинает исполнять какую-то песню.
Бутерброд застывает на полпути ко рту. Уже вылитый в рот чай застывает на полпути к желудку. Кусок песни, который авторы сюжета посчитали нужным услышать зрителю, заканчивается. На экране на несколько секунд появляется обложка альбома, на котором изображена фигура в чёрном на велосипеде. Мозг включается и понимает, что только что слышал нечто прекрасное, но ни названия песни, ни имени исполнителя он не знает. Да, он успел увидеть на обложке альбома слово «Deluxe» и еще какие-то буквы – но составить из этих букв что-либо значимое мозг не успел.
Интернет еще насквозь пиратский. Через гугль, не прибегая к специфическим методам поиска, можно запросто накопать ссылок на скачку чего угодно: хоть свежайший релиз «Favorite Worst Nightmare» модных инди-рокеров Arctic Monkeys, хоть выпущенный в 1996 и тут же прочно забытый диск «Fantastic Planet» калифорнийских пост-гранжеров Failure. Все ЕР-шки Liquid Liquid надо? Запросто. Сколько искал я? Год. Расширенные версии всего на свете. Дорогущая мебель. Элитные проститутки. Элитное всё. Говорите: «Вбить в поиск Spanish musician Deluxe»? Пожалуйте: трёхдисковое издание Пако де Лусии. Надо? Не.
***
Август 2014. Я сижу в сортире крошечной кафешки в центре Аранды де Дуэро – городка, каждый август принимающего у себя один из крупнейших чисто испанских музыкальных фестивалей Sonorama Ribera. У меня нервное, у меня понос. Телефон тренькает пришедшим сообщением в фейсбучном мессенджере – в центре Аранды бесплатный вай-фай. «Где ты?» - гласит сообщение. «Бегу», - набираю я трясущимися пальцами, спешно подтираюсь и, натурально, бегу. Сообщение пришло от Хавьера Ахенхо, создателя и директора Сонорамы. Устроив знакомство со мной днем ранее, он взял с меня обещание непременно прийти сегодня на Ржаную площадь Аранды (Plaza del Trigo – место проведения дневного отделения фестиваля и по совместительству его общепризнанное сердце), так как в его планы входит устроить для меня algo especial (нечто особенное). По этому поводу я и нервничаю. Где-то возле сцены мается Таська, ставшая не только моей женой, но и боевым товарищем на ниве изучения испанского рока. Прибегаю, запыхавшись, и с трудом протолкаваюсь сквозь толпу к бэкстейдж. «Tranquilo», - говорит мне Хавьер. «Спокойно. Всё будет хорошо». Я верю. Мы идем на сцену. К самому краю сцены. К микрофону. Перед нами – огромная толпа местной молодёжи, заполняющая не только всю площадь, но и прилегающие к площади улицы.
- К нам на фестиваль, - говорит Хавьер. – Приезжают люди из разных концов Испании, приезжают люди из-за рубежа. Но сегодня у нас гость – совсем издалека. Встречайте: Микаиль (именно так все испанцы произносят моё имя) из Москвы! Из России!
Толпа орёт. Я взмываю вверх руки, улыбаясь во всё лицо. Толпа скандирует моё имя: Ми-ка-иль! Ми-ка-иль! Хавьер говорит еще какие-то слова, которых я уже не понимаю, после чего мы отходим назад. «Оставайтесь здесь», - говорит нам с Таськой Хавьер. – «Посмотрите концерт отсюда». В этот момент мимо нас по сцене пробегают какие-то люди, в которых мы округлившимися от удивления глазами опознаём Ninos Mutantes – одну из главных и наиболее уважаемых инди-групп Испании. Каких-то десять минут назад я сидел в туалете, повидавшем за сегодня сотни две таких же, как я, фестивалерос, а прямо сейчас моя душа отрывается и улетает куда-то в верхние слои атмосферы, с безопасного расстояния наблюдая за мной, истошно орущим слова главного хита Ninos Mutantes «Errante (Cancion Mutante)».
Тем же вечером, уже в основной фестивальной зоне, какие-то девчонки тычут в меня пальцем, мило улыбаясь и переговариваясь между собой. Узнали. Я улыбаюсь в ответ, отвожу взгляд и убегаю. Я скромный.
***
Впервые мы приехали на Сонораму за год до этого – неподготовленные, с минимальным знанием испанского. За день до вылета из Москвы я лежал трупом дома с температурой 39. Выздоровел в самолете, приземлился в Мадриде слабый, но уже довольный. С собой у нас лишь распечатки маршрута (офлайновых гугль-карт еще нет) и карта Аранды с отмеченными на ней фестивальными зонами. Поселились в отеле в 10 км от Аранды – ближе мест не было. Судя по расписанию, в это время уже идут концерты дневного отделения – но мы уставшие и голодные, поэтому сначала обедаем, а потом уже едем искать эту Пласу дель Триго.
Навстречу нам по Аранде идут сплошь молодые, красивые, счастливые и, вероятно, слегка нетрезвые люди, весело переговариваясь на незнакомом языке. Мы же движемся на звук – из старого города еще определенно что-то звучит.
Пришли. На маленькой площади с крошечной сцены в форме микроавтобуса, раскрашенного в цвета Red Bull, несёт в немногочисленные массы киловатты своей энергии какая-то очевидно офигительная группа. Сверяюсь с расписанием: Los Zigarros на сцене Red Bull Tour Bus. Ага, молодцы, Лос Сигаррос. Реально жгут. К сожалению, жечь им оставалось буквально полторы песни, после чего дневное отделение оказалось полностью закрытым. Ничего – перед вечерне-ночным есть еще и полдничное, уже в другой локации. Чешем в другую локацию – парк генерала Гутьереса. По дороге покупаем себе упаковку пива – чтобы тоже стать слегка нетрезвыми и не выделяться из толпы. Но – парк Гутьереса подождет, нам же нужно еще «отоварить» распечатки наших билетов, обменяв их на билеты настоящие! Где это сделать – не особо понятно. Как об этом спросить – тоже. Долго выбираю, к кому бы обратиться, в итоге подхожу к первому попавшемуся человеку, который выглядит как подсобный рабочий фестиваля и явно что-то знает.
- Ага, - кивает он. - В такийяс.
Я тоже уверенно киваю и возвращаюсь к Таське.
- Ну, что? – спрашивает она.
- В такийяс, - говорю я.
- Что это? – спрашивает она.
- Пёс его знает, - отвечаю я.
Отлично сработано, что и говорить. Но следом меня озаряет: я же видел это слово раньше! Лезу за распечатанным планом фестиваля на фоне Аранды: так и есть, желанный такийяс-пёс-его-знает-что-это располагается к западу и направо. А затем еще раз направо.
Разгадка банальна: кассы. Отдаем распечатки, нам за это повязывают на запястье пульсеры – ленточки, выполняющие функции билетов. На радостях фотографируемся с девушкой за прилавком и отбываем в сторону парка Гутьереса.
Первый полностью увиденный нами концерт испанской группы вживую исполняют Los Nastys. Играют какой-то латино-панк/фанк со сложной ритмической структурой, но басист явно лажает, не успевая за остальными четырьмя. Хоть и старается. Ладно, списываем на потери и ждем группу Sin Rumbo. У этих я хотя бы один клип на ютьюбе посмотрел перед отлётом.
Во время выступления Sin Rumbo на нас снисходит осознание того, что всё это не зря. И даже если прямо сейчас развернуться, укатить отсюда и улететь в Россию – уже будет не зря. Син Румбо великолепны. Мы абсолютно счастливы, и – ей-богу! – упаковка пивасика Mahou Cinco Estrellas тут совершенно не при чём.
Смелости подойти к ребятам и признаться в том, что они великолепны, пока не хватает. Спустя час нас не пустят на основное отделение сегодняшнего дня (кстати, в город и парк прийти насладиться концертами можно безо всяких билетов), вменив нам обладание тяжелой фотографической техникой в лице Canon 450D – но нашего счастья этот факт изменить не в силах. Недолго поколебавшись – «может, сгонять до машины, сбросить там фотик, и обратно?» - решаем вернуться в отель и отдохнуть после бессонной ночи и перелёта. До машины всё-таки полчаса ходу – сгонять туда и обратно, значит, час. Тяжеловато.
В отеле подключились к вай-фаю и обнаружили занимательный факт: днём расписание изменилось, и первая группа, на которую мы попали в старом городе – никакие не Los Zigarros, а очень даже The Handicaps. Вычеркиваем одних, вписываем других. Нам не сложно.
***
2008 год. Я переезжаю из Тулы в Москву на заработки. Селюсь у Дика, с которым до этого виделись всего один раз в Питере, но давно знакомы виртуально. Дик – это прозвище, так-то он Роман.
В Москве поиск Делюкса пошёл эффективнее. То ли просто смог в отрыве от семьи уделять этому делу больше времени, то ли Дик мне что-то подсказал по методам поиска – так или иначе, вскорости нашёл. Сначала нашёл лонгрид – хронику какого-то фестиваля, судя по всему. Без знания испанского понять нереально. Но там явно что-то есть про Deluxe – вон вроде и на афише это имя значится. Из статьи узнаю, что Делюкса зовут Xoel Lopez. С фамилией всё понятно, как читать имя – опять же, пёс его знает. Но для дальнейшего поиска произношение не имеет значения.
В лонгриде про Делюкса пару строк, зато целое видео выступления группы с очень странным названием Love Of Lesbian приложено. Дай, думаю, ткну. Ткнул. Получил новую любимую группу на ближайшую пятилетку.
Скачивать, скачивать, скорее же всё скачивать! Пошёл поиск конкретных альбомов. Через поиск конкретных альбомов выхожу на многочисленные пиратские блоги, в которых перечень исполнителей списком из Deluxe и Love Of Lesbian не ограничивается. Боже, да он вообще ничем не ограничивается, судя по всему! Tulsa? Явно что-то интересненькое. Mi Pequena Radio? Тоже берём! La Habitacion Roja, Sidonie, Migala и Sr. Chinarro… Vetusta Morla, Pumuky, El Hombre Burbuja… Ни слова не понятно. Но болезнь прогрессирует. Еще чуть-чуть – и начну скупать диски. Ах, чёрт побери, уже начал! Пока лишь CD, винил отложен до 2015 года.
Кстати, о вышеупомянутом лонгриде: он был о Сонораме. В Испании фестивальный бум. В год здесь проходит порядка 800 мероприятий, подпадающих под определение фестиваля – разных масштабов, стилей, составов участников. Но меня вынесло именно на Сонораму. Впоследствии этот факт сыграет свою роль – это когда мы будем выбирать, с каким фестивалем лишаться девственности.
***
Первый фестиваль – первые знакомства. Сначала, непосредственно на Сонораме, Давид Табуэнья из Mi Pequena Radio. Чуть позже, в сентябре на острове Тенерифе – Ноэ Рамирес, гитарист Pumuky. Общение дается тяжело – они почти (некоторые совсем) не говорят по-английски, мы почти не говорим по-испански.
По возвращении с Тенерифе я начинаю писать в блог. Обзываю его Rock Espanol a Traves de Los Ojos del Ruso (Испанский рок глазами русского). Поначалу пишу только для себя, и выкладываю в Фейсбучек лишь ссылки на репортаж с Сонорамы. Отхватываю свои первые немногочисленные спасибы от музыкантов, но в целом респонс пока близок к нулевому.
Здесь мы должны перепрыгнуть в август 2014 года, ровно за день до моего феерического появления на цене Пласы дель Триго. После очередного дневного концерта идём с Таськой прикупить по здоровой кружке калимочо – обожаемой испанской молодежью смеси дешевого красного вина с кока-колой. По пути указываю жене на крупного лысого дядьку в очках:
- Смотри, - говорю. – Вон Хавьер Ахенхо, директор фестиваля.
В пивной девушка за стойкой, чувствуя нашу неиспаноязычность, интересуется, откуда мы. Из России, отвечаем.
Девушка внезапно начинает бурно радоваться, выбегает из-за стойки и лезет обниматься:
- Ааа! Это вы те самые русские, у которых есть блог, и они там про нас пишут, да?
Признаёмся, что мы – да, эти самые русские.
Выходим из пивнушки слегка ошарашенные.
В этот момент и приходит первое сообщение от Хавьера: «Михаил, привет! Это Хавьер Ахенхо, директор Сонорамы. Можешь прямо сейчас подойти к сцене Пласы дель Триго? Хотим с тобой познакомиться». «Только что прошли мимо тебя», - пишу ему в ответ. – «Будем через минуту!»
Могу ли я? Хавьер, я бы и из отеля прибежал, и даже со сломанной ногой!
***
Апрель 2014. На фестиваль имени С. Курёхина прилетает группа GAF Y La Estrella De La Muerte с Тенерифе. Мы летим на один вечер в Питер. Сводный психоделический оркестр ГАФ собирает больше народа, чем я мог предположить. Я думал, о них знает человек пять. Предваряя последний номер выступления Младен Куражица, лидер ансамбля, говорит: «Сейчас будет очень, очень длинная песня». Кто-то за моей спиной шепчет: Смотри, сейчас «Yannakis» играть будут». В репертуаре группы «Yannakis» - далеко не единственная длинная, очень длинная песня, но играют и вправду её. Кто-то за моей спиной – не лох.
После концерта подхожу к сцене и ору со всей мочи: «Младен! Младен!» Собирающий оборудование Младен поворачивает голову в мою сторону, полсекунды ему требуется на опознание орущего:
- О, Микаил, привет!
Мы никогда до этого не виделись, если что.
Гражданин мира, Младен – уроженец Югославии. В 90-х годах уехал из страны, поколесил по планете. Работал в Канаде, в Германии, осел на Канарах. Имя моё произносит иначе, без ярко выраженного смягчения «л» на конце.
- Что с твоим голосом? – спрашивает он.
Моего голоса он никогда ранее не слышал, если что. Но у меня простуда, я на колёсах, хриплю страшно.
Поговорили немного, договорились встретиться осенью на Тенерифе.
Помимо всего прочего, Младен – один из организаторов фестиваля Keroxen, каждый год проходящего в Санта-Крус-де-Тенерифе.
Осенью 2016 года впервые попадём и на Кероксен. Опыт фантасмагоричный. Не зря они сами говорят: другого такого фестиваля вы не найдёте.
Пока же уходим с фестиваля – нам еще к другу в бар заскочить, и в ночь – на самолёт до Москвы.
- Уже уходите? – с грустью спрашивает нас девушка на выходе.
- Да, мы только на ГАФ прилетали! – с гордостью отвечаем мы.
В программе были еще и Hidden Orchestra, если что.
***
Конец июля 2016 года. Мы едем на микроавтобусе Mercedes Benz по галисийскому побережью из крошечного городка Виланова-де-Ароса в не менее крошечный Кальдас-де-Реис. За рулём – Бени Феррейро. Мы прилетели на фестиваль Love Festival, который за пару недель до обозначенной даты был отменён. Мы, конечно же, об этом знали – но решили не сдавать билеты, а пожить немного на берегу Атлантического океана, и, пользуясь географической близостью, заодно повидаться с участниками группы Igloo. Igloo – любимая Таськина группа. С ними мы заранее договорились встретиться.
В аэропорту Сантьяго-де-Компостелы подлый Avis не выдал нам забронированный и оплаченный уже автомобиль. Мы в шоке – теряем всякую мобильность. Из отеля пишем Igloo: ребята, всё накрылось. Сидим в какой-то дыре на берегу, колёс нет. Ничего, отвечает нам Бени, скажите мне, где вы – и я за вами заеду. Вот так теперь и едем с ним в Кальдас.
- Моё первое впечатление о тебе – это видео «El Paso de La Muerte», - говорю я. – Там ты такой, типа, мачо. Я поэтому всегда думал, что ты немного пафосный.
Бени хохочет:
- Это мне режиссер сказал: «Попробуй сыграть мачо», - так-то мачо из меня никакой! Мы – маленькая группа, очень простая. Пафоса ноль.
Спустя три дня он нас еще и в аэропорт отвезёт.
В Кальдасе встречаемся с ХуанМой – сводным братом Бени, с ним мы познакомились год назад – и Альберто, новым ударником группы. Старый ударник решил сосредоточиться на основной профессии – психолога. Четвертый участник – басист Хулиан – живет не в Кальдасе, а в Виго. Но мы с ним тоже уже знакомы. Выпиваем, перекусываем, затем еще перекусываем и выпиваем. После этого, сытые и довольные, идем гулять по городку. Рядом с Кальдасом – огромный парк, периодически производящий впечатление леса. Через него протекает река.
- Вот здесь, посреди реки, на плавучей платформе, когда-то был наш первый концерт, - рассказывает Бени. – Мне было лет четырнадцать. Выступали на день города.
- Ага, - комментирует ХуанМа. – Я был настолько мал, что моя бас-гитара была выше меня.
Он и сейчас невысок, un amigo de talla bolsillo – «друг карманного размера».
Через 10 дней встречаемся с ними на Сонораме. Вся Сонорама проходит для нас под знаком «пить с Igloo».
***
В 2014 году решаем подарить себе билеты на КонтемПОПранею, самый старый – но при этом очень камерный и добрый – испанский инди-фестиваль в жаркой провинции Экстремадура. Обычно он проходит в конце июня в Альбуркерке, но именно в тот год фестиваль раздваивается на Альбуркерке и Бадахос. Бадахосский фрагмент выпадает в аккурат на мой день рождения. Надо ехать. Не Сонорамой же единой, в самом деле.
Отпрашиваемся на пятницу с наших работ, ночь не спим, летим, потом почти пять часов едем из Мадрида в Бадахос. Находим гостиницу. В гостинице нет бы, отдохнуть – идём гулять, искать зону фестиваля. Находим, получаем пульсеры, где-то кушаем, пьем вино. Пока то да сё – уже вечер, скоро начало. С прошлого дня не спали ни минуты. Ещё засветло впервые наблюдаем выступление Izal – модной новой группы, только что выпустившей свой второй альбом. Уже понятно, что будут сенсацией – но пока на их концерте можно подойти без помех прямо к сцене. Мы и подходим.
Пока играют Izal, начинает темнеть.
- Я больше не могу, - говорит Таська, и мы плетёмся в отель, чтобы пару часов поспать, а затем вернуться на El Columpio Asesino и Ивана Феррейро. Благо, пока мы будем спать, на сцене будут иностранные приглашённые инди-звёзды. На иностранных инди-звёзд я и в другом месте смогу посмотреть, если захочу.
На El Columpio Asesino мы безбожно опаздываем, успеваем захватить лишь пару песен. Пока они доигрывают, жуём по бургеру. В промежутке между выступлениями проталкиваемся к сцене, на первую линию. На часах – 03:00 ночи.
Иван Феррейро - бывший лидер Los Piratas, одной из 2-3 главных групп испанского инди. Уже давно выступает сольно, в его репертуаре – и какой-то околокабацкий шансон, и нормальные рок-композиции. Для меня он – Фигура С Большой Буквы, для Таськи – ну, есть и ладно.
Концерт в разгаре, всё здорово, я наслаждаюсь происходящим. Как говорится, оттягиваюсь в полный рост. Но в какой-то момент осознаю: что-то не так. Я как будто один. Поворачиваю голову вправо и вижу: бедная Таська, повиснув на ограждении, спит.
На Иване Феррейро. На первой линии. Спит.
Не бужу. Пусть спит девочка.
***
Начиная с Сонорамы 2014, неизменно покупаем себе билеты VIP. Стоят в два раза больше обычных, но позволяют тусить в ВИП-зоне. Из плюсов: дешевле вино и еда, меньше очереди за вином и едой (и, самое главное на фестивале, в туалет), возможность встретить кого-то из музыкантов. В первый же вечер в ВИПе утыкаемся в Абраама Бобу из Leon Benavente, я впадаю в ступор. Абраам, с красивой дамой под руку, проходит мимо.
В 2015 году стою в очереди в туалет (да, там очереди в туалет короче – но они тоже есть). Во врата ВИП-зоны гуськом заходят музыканты группы Grupo de los Expertos de Solynieve. Во главе процессии – J (Хота), бог для любого поклонника испанского инди. Grupo de los Expertos de Solynieve – его побочный проект с сингером/сонграйтером Ману Ферроном. Основная группа Хоты – Los Planetas. Отсчёт существования испанского рока как самоценной витальной сущности идёт от дебютного альбома Los Planetas «Super 8» (BMG, 1994). Я застываю в полупозиции. С одной стороны, надо бежать к Хоте, обниматься, фотографироваться, признаваться в любви. С другой – потеряю место в очереди в туалет, а мне уже очень надо. Да и неловко это как-то – обниматься, фотографироваться и признаваться в любви возле толчка. Физически ощущаю, как в той же полупозиции застывают и остальные мои соседи по очереди. Затем меня осеняет, и я начинаю хлопать в ладоши. В следующую секунду хлопает вся очередь. Хота очень смущённо улыбается и машет нам рукой.
Я, понимая, что другой такой возможности поручкаться с богом может никогда и не представиться, внутренне плачу. Однако – о, счастье! – через пару часов мы с Таськой утыкаемся в него на втором этаже ВИП-зоны. Хватаю его за рукав, описываю ситуацию. Приходит пора офигевать не только мне. Ману Феррон тычет пальцем в мою толстовку. На толстовке написано «Los Planetas». Все смеются. «Ну, что», - интересуется Хота. – «Кто-нибудь нас у вас там слушает?» Нет, говорю, только мы двое. Более или менее, к сожалению, это правда.
А следующим вечером там же утыкаемся в Микеля Исала из, соответственно, Izal. Он такой высокий, что, кажется, мои глаза находятся чуть выше его пупка. Хотя, на самом деле, это не так. Izal уже доросли до статуса, пожалуй, главной концертной инди-группы Испании. Хейтеров у них теперь не меньше, чем фанатов. При этом лидер, пожалуй, главной инди-группы Испании просто стоит в одиночестве и смотрит по сторонам. Исправляем эту ситуацию, больше он уже не стоит в одиночестве. Снова обрисовываем ситуацию (за эти годы уже выработались определённые фразы, снимающие у адресата все вопросы касательно нашего нахождения в непосредственной его [адресата] близости), просим о фотографии. Он запросто выхватывает из окружающей толпы первую попавшуюся мимо проходящую девчонку, вручает ей наш фотик.
Быстренько перепрыгиваем через два года и оказываемся в ресторане чуть поодаль от центра Аранды. Мы сидим за столиком и вкушаем лечасо (знаменитый местный деликатес) с вином. Распахиваются входные двери, в ресторан вваливаются до нитки мокрые от пота участники Izal. Явно после концерта. Проходят, общаются со знакомыми. Микель равняется с нашим столиком. Таська толкает меня в колено – иди, мол! Я: да ну, ребята явно уставшие, что ж сейчас лезть… Да и не вспомнит он нас… Иди, говорит, всё равно. Я встаю. Микель смотрит на меня, начинает улыбаться, вытягивает правую руку с пальцем, указывающим в центр моей груди: «Два года назад, в ВИПе? Русские?» Да! – киваю я.
- Ребята! – кричит он своим отставшим товарищам. – Идите сюда, сфотографируемся с нашими русскими фанатами!
- Да не надо фотографий, не хотим вам мешать, - начинаю нудить я. – Мы только хотели засвидетельствовать свое уважение…
- Что значит: «не надо фотографий»? – смеясь, восклицает Микель. – Вы что? Конечно, надо!
И снова своим:
- Эй, ребята, все сюда!
Когда они ушли, наша скромная и немногочисленная ячейка общества почти рыдала от счастья. А, может, и не почти.
***
Одними фестивалями жизнь не ограничивается, прилетаем мы в Испанию и просто так. Естественно, надеясь при этом, что в каком-нибудь городе, в какой-нибудь день мы совпадём с каким-нибудь музыкальным событием. Дело осложняется тем, что ввиду относительной бедности мы вынуждены приобретать билеты на самолёт задолго до того момента, когда о музыкальных событиях становится известно. Поэтому остаётся рассчитывать на удачу, и иногда удача не подводит. То на Канарах совпадём по срокам с местной группой Birkins, то, делая промежуточную остановку в Ферроле (север Галисии) на одну ночь, утыкаемся носами в плакат, сообщающий об акустическом концерте La Habitacion Roja. Мучительно пытаемся сообразить, какое сегодня число, и – вот-те раз! – а концерт-то через пару часов! В итоге стоим два с половиной часа в метре от Хорхе Марти, вокалиста LHR. Последние полчаса группа играет песни по запросам. Я хочу попросить исполнить «Siberia», но не уверен, что она еще не звучала. (Спойлер: не звучала).
Однако самая потрясающая история случается в начале лета 2017 года.
Мы в десятидневной поездке по северо-западу Испании. Мадрид – Бургос – Леон – Луго – Кальдас – Виго – Оренсе – Бенавенте – Мадрид. На каждый город – день-два. Утром девятого дня выезжаем из Оренсе, перед отъездом встречаемся с Уго, гитаристом местной группы Bestlife (Under Your Seat), с которым познакомились благодаря моему блогу, и его семьёй.
- Ну, что, - спрашивает Уго. – В этом году получилось попасть на какой-нибудь концерт?
- Нет, - огорчённо трясу головой. – Видимо, не каждый раз.
- В следующем году повезёт, - не сомневается Уго.
Для справки – он не ошибся. Но до следующего года ещё далеко, и пока мы отправляемся в Бенавенте, совсем небольшой городок на полпути между Оренсе и Мадридом. Впереди последняя ночь поездки.
В Бенавенте выполняем обязательную программу: выпить белого вина на Пласе Майор (Главной площади, в каждом городе есть такая). После двукратного выполнения обязательной программы решаем прогуляться по городку, пока ещё не стемнело.
- Давай пойдем в ту сторону, судя по гугль-картам там река, - я пытаюсь показать Таське на телефоне направление движения.
Она соглашается, мы встаём и идём.
Буквально завернув за угол, внезапно слышим звук гитар. Предыдущий план отменяется, идём на звук – благо идти недалеко. И что же мы видим? Стоит сцена, на сцене – три чувака, вполне пригодных для того, чтобы дать нам рок-н-ролл. Но рок-н-ролл они пока не дают, только готовятся. На сцене появляются дядя с девочкой. Что говорят – решительно непонятно, пока дядя не спрашивает у девочки: «А какие твои любимые группы?» Девочка отвечает: «Какой-то набор звуков, Shinova и еще какой-то набор звуков». Лолшто? Синова? Не может же в этой глуши сегодня выступать Синова?! Вертим башкой по сторонам, тем временем чуваки на сцене начинают жечь. Дают и вправду ракенрол, кондовый такой. Судя по всему, основная часть репертуара – всеиспанские хиты 70-х и 80-х в рок-обработке. Очень тепло и активно общаются с публикой. Среди публики замечаю людей в майках Yo, Estratosferico – одних из моих персональных фаворитов. Вот один человек, вот второй… Перестаю вообще что-либо понимать. Не могут же тут ещё и Yo, Estratosferico выступать? Куда мы вообще попали? И куда мы вообще шли, кстати? А, к реке! К реке? Зая, пойдём-ка мы и вправду к реке, развеемся, приведём мысли в порядок. Постойте-ка, да вот же стоит чувак, явно из Yo, Estratosferico! Или нет?
Уходим к реке. Никакой реки нет и в помине. Идём назад, по пути прогулявшись по скверу. На всём нашем пути нам не попалось ничего, что помогло бы прояснить ситуацию.
На сцене тем временем те же трое. И не думают заканчивать, хотя больше полутора часов уже рубят. Народ перед сценой тусит, все друг с другом знакомы. Одни мы какие-то левые.
От толпы отделяются человек пять, идут фотографироваться к какому-то полотнищу слева (для нас справа) от сцены. Поворачиваем за ними головы… Твою ж мать! Нет, даже не так. Твою ж мать!!! На огромном полотнище размерами где-то 2 на 3 метра всё предельно чётко разъяснено: «Aspromusic. Los Blue Yeyes, Shinova, Yo, Estratosferico».
Ноги внезапно подкашиваются. Хочется упасть, дрыгать конечностями и орать.
Темнеет. Рок-н-рольная троица уходит со сцены. На сцену выходит Shinova. Это всё взаправду.
Час рубимся под Синову (по-нашему Шинову), после встречаемся с музыкантами, фотографируемся, покупаем и подписываем диск.
Приходит черёд Yo, Estratosferico. Ещё час рубимся возле сцены под них. Времени уже почти три часа ночи. Сцена маленькая, охраны ноль. Музыканты заканчивают, я бросаюсь к лестнице, ведущей со сцены. Таська за мной.
- Хосе! – начинаю истошно орать, завидев вокалиста. – Хосе!!!
Он поворачивает голову:
- Да?
Отточенными фразами формулирую причину моего здесь присутствия.
Он присвистывает:
- Вот это да! Слушай, мы же знакомы по фейсбуку, так? Ты же про нас писал?
Подтверждаю оба пункта и сообщаю, что у нас села вся фототехника, включая оба телефона. Очень хочется с ними сфотографироваться, но нечем.
- Сейчас всё решим, - заключает Хосе. – Идёмте-ка со мной!
И выводит нас на сцену.
- У нас свой фотограф есть! – говорит он.
На сцене сталкиваемся с басистом Оскаром и барабанщиком Ману, обнимаемся. Следующий на очереди – гитарист Диего. А вот он реагирует непредсказуемо:
- Микаиль Боев! – восклицает он. – А я тебя узнал еще со сцены, но не мог поверить, что ты здесь!
В этот момент я сам чувствую себя рок-звездой.
Нас фотографирует невысокая брюнетка, тот самый «свой фотограф».
Ребята зовут нас выпить пива – мы отказываемся, сославшись на то, что завтра (уже сегодня) утром нам выезжать в Мадрид, а ехать далеко. Реальная причина иная: надо дозировать счастье, а то разорвёт.
Счастливейший день в нашей жизни. Хотя поутру ничего не предвещало.
Дружба с Yo, Estratosfrerico продолжилась через два месяца на Сонораме.
Сталкиваемся с Диего и Хосе в первый же вечер на концерте Siloe. На следующий день появляемся на их собственном выступлении на одной из второстепенных сцен. Там знакомимся с девушкой по имени Глория – организатором того самого фестиваля в Бенавенте – и смешным длинным парнем с разноцветными волосами.
На третий день, незадолго до того, как Микель Исал собирает всю группу, чтобы сфотографироваться с нами, практически врезаемся в Хосе, Глорию и разноцветного чувака Тито на концерте аргентинцев El Mato A Un Policia Motorizado. В итоге болтаем между собой весь концерт. El Mato во главе с колоритным Сантьяго Моторисадо очень круты – но мы на них не смотрим.
***
Март 2018. Отмечаем в Мадриде Таськин день рождения. Решаем, что будет вполне ok выкроить полдня на то, чтобы смотаться в Гвадалахару – город в 50 км от Мадрида – чтобы увидеться с новыми стратосферными друзьями. Заранее списываемся с ними, договариваемся на среду.
- В среду мы имеем обыкновение репетировать, - сообщают они. - Так что приезжайте, устроим вам концерт!
Как ради такого не съездить?
Поначалу всё идёт плохо. В Гваде ливень. Оскар, вызвавшийся нас забрать с вокзала, задерживается, пока же ветер ломает нам зонт. Наконец, приезжают Оскар, Тито, и девушка последнего Белен. Забирают нас, мокрых и продрогших. И с этого момента всё начинает резко улучшаться. Согревшись в ближайшем баре, отправляемся на репетиционную точку Yo, Estratosferico, где нас уже ждут Хосе, Ману и Диего.
Нас усаживают на стульчики в углу и следом выдают прекрасный, офигительный, умопомрачительный концерт только для нас двоих. Мы пьем пиво и кайфуем.
После мы еще сидим в кафе до часу ночи, Диего везёт нас обратно в Мадрид, где мы встретимся с Диком (да, он тоже с нами в Мадриде)… Но это уже не главное.
Главное вот что.
В конце нулевых я потратил огромное количество времени, которое, возможно, мне стоило бы потратить как-то иначе, на раскопки безвестного наследия американского инди-рока 90-х. Главный вывод, который я сделал по итогам этого занятия: 90% никому не известных групп никому не известны совершенно заслуженно. На каждую единицу крутого ансамбля (Tugboat Annie, Small (23), The Technical Jed и т.д.) приходились тонны (для меня - десятки, а в реальности сотни и тысячи) унылых никчемных подмастерьев.
Всё то время, что я погружен в испанский рок, меня мучает вопрос: почему все те, с кого я фанатею, и в Испании-то интересуют далеко не всех, а за пределами Испании - так и вовсе практически никого? Дело ли только в испаноязычности большинства местных музыкантов, или же всё-таки действует тот самый принцип 90%?
Со стороны может показаться, что мне нравится здесь вообще всё. Но на самом деле очевидно, что в испанском инди слишком много клонов Supersubmarina. Очевидно, что в испанском инди слишком много клонов Two Door Cinema Club. Наконец, очевидно, что в испанском инди слишком много крутых групп, которых никто не замечает. Количество зрителей на концертах Baden bah, Tierra Vertical или Paciente Cero в разные годы на Сонораме как бы намекает на то, что никто не хочет маленьких клёвых групп, все хотят Izal.
Не будучи лютым пуристом, я не считаю, что быть коммерчески успешным инди-музыкантом - это что-то by default плохое. Так, я по-прежнему полагаю, что Иcал - прекрасны, и что если создающая гимны, способные собирать стадионы, группа Шинова таки с какого-то момента начинает собирать стадионы - это тоже здорово. Но есть группы, которые далеки от какой-либо успешности, и их музыка находится далеко за пределами органов чувств массового слушателя. О них могут писать лучшие инди-блоги. Профильные периодические издания (Mondo Sonoro, Rockdelux) могут рецензировать их альбомы и брать у них интервью - но число их фанатов всё равно определяется понятиями вроде handful, а если на редком концерте соберётся более 40 человек - то это уже праздник. Почему они неизвестны? Заслуженно ли это? Дело в стиле или в чём-то ещё? Может быть, вся их красота мне привиделась? Так вот хер там. Не привиделась. Маленькая группа из Гвадалахары на рядовой репетиции играет перед какими-то двумя чуваками бог знает откуда так, что эти двое чуваков не чуют земли под ногами. Так, что любой бы на их не почуял землю под ногами. Просто кто-то хочет быть частью поп-истеблишмента, а кто-то вполне осознанно - нет. Они – нет. Они счастливы делать музыку, которая делает их самих счастливыми.
И мы счастливы быть на той же волне, что и Yo, Estratosferico, Igloo, Paciente Cero и еще тысяча таких же маленьких групп, которые просто не хотят становиться большими.
***
«Ты когда успел в Испанию эмигрировать?» - интересуется старый друг, с которым несколько лет не общались в силу того, что он сам успешно переехал на ПМЖ в Европу.
«А ты откуда здесь? Мне сказали, что ты теперь в Испании живёшь!» - недоумевает другой старый товарищ, случайно встретив меня в супермаркете.
Наконец, ещё один давний друг, связь с которым поддерживалась только посредством фейсбука, долго смотрит на меня и задаёт главный вопрос моей жизни за последнее десятилетие: «Скажи мне, почему испанский рок?»
Неудивительно. Мой фейсбук испаноязычен процентов на 70, инстаграм на 90, твитер – на все 100. Во френдах и фолловерах – всё сплошь музыканты, блогеры, владельцы лейблов и музыкальных магазинов. И такие же, как я, фанаты – правда, из России только мы с Таськой. Есть несколько мексиканцев, пара чилийцев. Кто-то, вроде, из Перу. У них там за океаном тоже всякое интересное происходит – но я успеваю следить только за более или менее глыбами: Zoe, Resplandor, El Mato A Un Policia Motorizado… Распыляться нет ни сил, ни возможностей. Не хватало еще влюбиться в какую-нибудь группу из Южной Америки – туда-то особо не покатаешься.
Для фолловеров и френдов я – вроде как сбой системы. Не все сразу понимают, что я не только русский – но и живу в России. Большинство поначалу полагает, что я «понаехал».
- Где живёте? – при встрече спрашивает Хосете, лидер галисийской группы Villanueva.
- Да тут неподалёку, в отеле, - отвечаю.
- Нет, я имею в виду: в Мадриде? В Барселоне? – уточняет он.
- В России! – хохочем с Таськой в голос.
Хосете хватается за голову.
Судя по всему, такие же эмоции испытывают и испанские инди-лейблы, когда мы заказываем у них пластинки. Редкая посылка обходится без подарка. Долгое время в лидерах ходил мадридский лейбл Limbo Starr, в ответ на заказ пары сольных дисков Абраама Бобы приславший аж 10 (десять!) своих изданий. Прямо сейчас пальму первенства перехватывают каталанцы Flor Y Nata, выславшие мне две посылки просто так, без заказа.
- Давайте хоть доставку вам оплачу! – пишу в мессенджере чувакам из Records Del Mundo – компании, ответственной за выпуск альбомов Incendios и Atencion Tsunami.
- Деньги – ерунда, они ничего не стоят! – отвечает мне Мигель Бейяс, ответственный и за Incendios (гитара, вокал), и за Atencion Tsunami (только гитара), и за Records Del Mundo.
Спасибо, говорю. Что тут ещё скажешь?
«Todo esto no es para ganar dinero», - вторит Мигелю Хоан Касуйерас, на пару с Рафаэлем Пиерой руководящий одной из самых интересных и быстрорастущих каталанских звукозаписывающих компаний El Genio Equivocado. – «Es para hacer amistades».
Это не для того, чтобы зарабатывать деньги. Это для того, чтобы устанавливать дружеские отношения.
Вот вам и ответ на тот самый Главный Вопрос.