Соловки. Три дня в другом мире

Вода, в которой отражается Спасо-Преображенский Cоловецкий монастырь, несет путешественников на кораблике парома. На Соловкаx все кратно одному — Монастырю, все вокруг него и соотносится с ним.

ДЕНЬ ПЕРВЫЙ

Утро

Ран­нее утро на Ра­бо­че­о­ст­ров­ском при­ча­ле. Мы пе­ре­но­че­ва­ли в Ке­ми, до это­го сут­ки еха­ли на по­ез­де из Моск­вы. По­ка ждем па­ром, экс­кур­си­он­ный го­лос рас­ска­зы­ва­ет пра­ви­ла по­ве­де­ния на во­де. Как они умуд­ри­лись при­ду­мать столь­ко пра­вил? Вдруг на­зы­ва­ют на­шу фа­ми­лию: тол­па рас­сту­па­ет­ся, про­пус­ка­ет нас — мы с детьми, по­это­му идем пер­вы­ми. Ну лад­но, про­ща­ем им длин­ный спи­сок пра­вил. Плы­вем 2 ча­са на па­ро­ме, де­ти спят. Па­ром по­лу­пу­стой, мож­но вы­тя­нуть­ся на двух-трех си­де­ньях. Я ино­гда вы­хо­жу на верх­нюю па­лу­бу — воз­дух хо­лод­ный, солн­це осле­пи­тель­ное, чай­ки вьют­ся очень близ­ко, толь­ко ру­ку про­тя­ни, ждут еду. Мо­ре спо­кой­ное, по­чти глад­кое, как зер­ка­ло, так что нас встре­ча­ют два мо­на­сты­ря — па­ря­щий в воз­ду­хе и от­ра­жен­ный в во­де. От при­ча­ла идем пеш­ком на по­стой, нам близ­ко. До­ро­гу пе­ре­хо­дит мо­на­стыр­ское ста­до, пас­тух по­хож на юро­ди­во­го: с со­хой, бо­ро­да­тый, ху­дой. До­хо­дим до двух­этаж­но­го де­ре­вян­но­го мно­го­квар­тир­но­го до­ма. По­се­ре­дине на­шей ком­на­ты печ­ка, тру­ба от нее ухо­дит на вто­рой этаж. На­лич­ни­ки, ак­ку­рат­ный па­ли­сад­ник, цве­тет иван-чай, си­рень — это в июле-то!

Во дворе — посеревшие чурбаки, сколоченные из досок качели — детская площадка. На веревках сушится белье и ламинария. Раньше здесь был большой агаровый завод, теперь его перенесли на материк, осталась только кустарная заготовка водорослей. Дети идут гулять во двор, и скоро набегает стайка ребят разных возрастов, все перезнакомились, играют — мечта. Мы с подругой отправляемся на обзорную экскурсию по Спасо-Преображенскому монастырю. Он как город: Святые врата, храмы и колокольни, пекарня, трапезная, кельи, переходы, башни, портомойня, водяная мельница, сушило, тюрьма. За 400 лет в ней было около 500 заключенных, раз в неделю с ними беседовали старцы: отсидевшие срок часто пополняли ряды братии. А в 20-е годы XX века здесь был Соловецкий лагерь особого назначения, через который прошли сотни тысяч людей. Экскурсия длинная — 3 часа: про то, как в XV веке сюда пришли первые монахи — Савватий и Герман, возник сначала деревянный, а потом и каменный монастырь. Слушаем про Соловецкое сидение — непокорность монахов новым правилам патриарха Никона, осаду крепости, предательство, жестокую расправу.

Вечер

Переполненные возвращаемся в дом, готовим ужин, детей с улицы не дозваться. Длинный день, устали, хочется спать, но мы идем побродить: мимо Монастыря, на другую сторону бухты Благополучия, к красивым деревянным домам. Вокруг ни одной пятиэтажки, никакого сайдинга, как будто попадаешь в начало XX века. У многих домов есть прозвища — «дом летчиков», «113-й», но откуда они взялись и с чем связаны, уже никто не скажет. Идем дальше, от Сельдяного до Батарейного мыса, к танцующим березкам: из-за постоянного ветра их тонкие стволы изогнулись. Блестящие камни, комары и мошки, закат бесконечный сначала золотой, потом розовый, море по-прежнему зеркальное. Сколько-сколько времени? Полдвенадцатого?! Светло, как в шесть вечера. Дети копаются в песке, по воде проскальзывают байдарки и утки. Легко потеряться во времени и пространстве.

ДЕНЬ ВТОРОЙ

Утро

Бод­рый зав­трак — и пеш­ком три ки­ло­мет­ра к ло­доч­ной стан­ции. Во­круг се­вер­ная при­ро­да во всех про­яв­ле­ни­ях: сос­ны, мхи и ли­шай­ни­ки, чер­нич­ни­ки, недо­зрев­шая мо­рош­ка. Бе­лые цве­точ­ки пу­ши­цы бо­лот­ной, из ко­то­рой, рас­ска­зы­ва­ют, умуд­ря­лись прясть и вя­зать в вой­ну нос­ки — недол­го­веч­ные, но хоть ка­кие-то. Бе­рем на­про­кат две лод­ки, плы­вем по Ма­ло­му озер­но­му кру­гу. За на­ми увя­зы­ва­ет­ся ут­ка с вы­вод­ком утят, под­плы­ва­ют близ­ко, не бо­ят­ся. Су­нешь ру­ку — мо­гут и ущип­нуть, рас­счи­ты­ва­ют на еду. При­ста­ем нена­дол­го к удоб­но­му бе­ре­гу, бро­дим бо­си­ком по сос­но­вым игол­кам, неда­ле­ко ту­рист ло­вит мел­кую ры­беш­ку. Сей­час не луч­ший се­зон для ры­бал­ки — жар­ко.

Вечер

Во второй половине дня у нас экскурсия с хозяином нашей квартиры. Он очень колоритный — энергичный, бородатый, похож на индуса. Переехал когда-то на остров из Москвы. У него две «буханки», которые он постоянно чинит, каждая украшена плоским фанерным солнцем. На одной из них и едем. Приезжаем в небольшой Ботанический сад. Из-за особенного расположения в нем собрано множество растений, которые на севере обычно не выживают. Даже кедры и яблони здесь плодоносят. Многие таблички подписаны от руки, по-домашнему. В глубине сада — дача архимандрита Макария, двухэтажный бревенчатый дом с мезонином, на вершине холма с видом на Монастырь. В вечернем солнце это место кажется райским. Едем на Секирную гору, на которой стоит необычная церковь Вознесения Господня — ее венчает башенка самого высокого на Белом море маяка, свет его виден в ночное время на шестьдесят километров. В лагерное время здесь был штрафной изолятор. Рядом кладбище узников СЛОНа, памятный крест и лестница Мучеников.

Заезжаем в место, где в землянках во время войны жили юнги. Это огромные блиндажи, стены которых укреплены валунами, внутри помещались трехэтажные нары и буржуйки. Их строили 15-летние мальчишки, имея только ломы и лопаты. Валуны перекатывали, а если не могли перекатить, нагревали на костре и обливали камни, пока те не расколются. Основанная на Соловкаx в 1940-x Школа юнг выпустила больше 4000 человек, многие погибли на войне, среди выживших — оперный певец Борис Штоколов и писатель Валентин Пикуль. Теперь — на дамбу озера Красного, когда-то названного Белым за чистоту воды и переименованного в советские времена. В прошлые века талантливые инженеры с помощью дамбы соединили девять озер в одно и в буквальном смысле повернули реки вспять так, чтобы вода приходила прямо в Монастырь. Сейчас на островах 242 озерных соединения и более 500 озер, несколько валунных дамб. Последняя точка нашего путешествия — Исаакиевский скит, любимый художником Нестеровым. Гид показывает его пейзаж «Молчание», написанный в точности с нашей точки зрения, вид на Секирную гору: полоса леса, спокойное озеро.

ДЕНЬ ТРЕТИЙ

Вер­нее, по­ло­ви­на дня: в че­ты­ре ве­че­ра от­хо­дит наш па­ром «Ко­ся­ков», би­ле­ты куп­ле­ны. На зав­трак — пи­ро­ги из мо­на­стыр­ской пе­кар­ни — с ры­бой, с ка­пу­стой. И имен­но в этот день — важ­ное со­бы­тие в жиз­ни по­сел­ка — Со­ло­вец­кая яр­мар­ка, по­чти фе­сти­валь Seasons: сце­на, ма­стер-клас­сы, мест­ные ре­мес­лен­ни­ки. Ма­стер на­ре­за­ет бе­ре­сту по­лос­ка­ми и пле­тет кор­зин­ку, кто-то вя­жет, вы­ши­ва­ет. У ке­ра­ми­стов из До­ма ху­дож­ни­ка по­ку­па­ем сим­па­тич­ную чай­ку, встре­ча­ем де­вуш­ку Вар­ва­ру, пе­ре­ехав­шую с се­мьей из Моск­вы и став­шую гон­ча­ром. Несколь­ко яв­но при­ез­жих мод­ни­ков, мно­го се­мей, де­тей, есть мо­на­хи — ка­жет­ся, весь по­се­лок со­брал­ся, и все улы­ба­ют­ся. Нас, си­дя­щих на тра­ве и слу­ша­ю­щих на­род­ный ан­самбль, под­ни­ма­ют в хо­ро­вод. По­ку­па­ем неболь­шие хле­ба с ла­ми­на­ри­ей в до­ро­гу и кос­ме­ти­ку мест­но­го про­из­вод­ства с со­лью и во­до­рос­ля­ми. Мо­рош­ки еще нет — толь­ко про­шло­год­няя, раз­мо­ро­жен­ная, — по­спе­ет чуть поз­же: мы же по­чти у По­ляр­но­го кру­га. Мо­ре по-преж­не­му зер­каль­ное, и нас так же про­во­жа­ют два мо­на­сты­ря — один из них — ис­ка­жен­ный, зыб­кий, про­шед­ший кро­ва­вые вре­ме­на и по­ви­дав­ший нево­об­ра­зи­мую че­ло­ве­че­скую же­сто­кость, дру­гой — ис­тин­ный, круп­ней­ший ду­хов­ный центр, бла­го­дат­ное ме­сто, где «Хри­стос близ­ко».

Многое успели посмотреть, но многое и не успели. Скиты, дамбы, другие острова — Большой и Малый Заяцкий, Анзер, Большая и Малая Муксалма. На Соловки нужно приезжать на неделю, а то и на две. Мыс Белужий — одно из редких мест на Земле, где летом прямо с суши можно наблюдать за белыми северными китами — белухами. Мелководье у мыса — место их размножения, китовый «детский сад». Пройти сюда можно только пешком, пять километров частично по дну во время отлива, а затем успеть вернуться той же дорогой до прилива.

текст: Татьяна Чулюскина

фото: Евгений Чулюскин

Опубликовано в журнале Seasons of life, выпуск 47
Архивные номера и новые выпуски в онлайн-магазине