Было это в середине 90-х. В России постепенно стало не так уж страшно, и туда понемногу стали приезжать иностранцы. К нам в институт по обмену тогда прислали двух немцев, не советских из ГДР, а настоящих, фээргэшных, капиталистических. И имена у них были соответствующие: Клаус и Мартин.
Честно говоря, для нашего провинциального города немцы были куда большей редкостью, чем арап в времена Петра Великого, поэтому гостей разделили. Причем из-за каждого фрица была настоящая бойня, чуть ли не стрелки, как бандюки, забивали друг другу.
Мы выиграли Мартина. И тут же встал ребром вопрос: а как собственно немца развлекать станем? Небось, в своих Германиях он всякое видал? В театр сводить? Так он по-русски совсем плохо шпрехает. На дискотеку? Идея неплохая, но как местные быки узнают, что у нас капиталистический гость, так украдут же и выкуп потребуют. И тут кто-то предложил, а давайте, немчуре заморской русский день рождения покажем. Со всеми тостами, оливье, окрошкой, тортом, танцами и конкурсами.
Покумекав, все признали идею годной, даже очень. Праздник должен был потрясти Мартина до самой глубины его мелкобуржуазной души, поэтому бюджет ДР был равен свадебному. Я не буду перечислять, что было на столе. Тот просто ломился, там даже была черная икра и осетрина, слова в 90-е годы уже практически никому не известные. Семь сортов водки, столько же домашних настоек и самогона, вино, коньяк, огромные кувшины с компотами и ядовито-цветными Юпи, Зуко и Инвайтом. Пива ставить не решились, вдруг опозоримся еще.
Оливье, винегрет, селедка под шубой (уже не под сметаной, а под майонезом), подлинные рижские шпроты, экзотические для немцев манты и даже пироги с вязигой. Ням-ням, не спрашивайте даже что это. Короче, даже автор легендарной «Книги о вкусной и здоровой пище» от зависти бы поцокал языком.
Тортов было три разновидности. Традиционный «Наполеон» был огромен, диаметров напоминая колесо автомобиля. «Трухлявый пень» влажно скрипел: «Съешь меня!» А шаловливая шоколадная «Мулатка» обещала просто неземной кулинарный экстаз. Словом, крейсер под названием «Праздничный стол» готовился шарахнуть по заморскому гостю разнокалиберным алкогольно-дефицитно-вкусным залпом. Аппетитная Хиросима была неизбежна…
Правда, кто очень знающий, умный и начитанный заметил, что европейцы, а особенно немцы, не закусывают. Умника забили майонезными ведрами на кухне. Программа была обширной. В нее даже включили гитарное трио, которое обработало под готическую музыку советский студенческий песенный фольклор.
И вот настал день Икс. Все собравшиеся приоделись как никогда в жизни. Молодые люди в костюмах, девушки в полупрозрачных аппетитных кофточках. Мартин же в свой потертой джинсовой двойке и неновых кроссовках выглядел, мягко говоря, бомжом. Александр (он же Агдам из-за любви к всем известному нектару), главный человек на тусовке, одетый в строгие черные брюки, белоснежную сорочку и кожаную жилетку, махнул рукой в сторону роскошного стола:
— Битте, чем богаты…
И черные глаза Агдама предательски увлажнились, а кадык непроизвольно дернулся. Представление началось…
...Мартин лихо опрокинул рюмку холодной водки, но закусывать почему-то не стал. Напротив, он без стеснения потянулся за бутылкой и что-то залопотал:
— Что он говорит? — спрашивали гости друг друга.
Агдам переводил:
— Мартин говорит, что еда не важна. Он наслаждается вкусом водки. Настоящей русской водки.
— Это «Распутин», немчура, — кто-то злобно проговорил за столом. — Обрати внимание, сделано в Германии. Налетай, господа студенты, раз немец брезгует.
Прошло полчаса. Мартин уже ловко напился и дремал, опрокинувшись на спинку кресла. Русские только разминались. Лица у всех слегка покраснели, а голоса стали веселее и игривее. Гулянка шла полным ходом…
...Примерно через полтора часа Мартин приоткрыл глаза и приподнял голову. В руку ему тут же ткнулся стакан с водкой. Штрафная, нечего было пропускать. И немец снова захрапел.
Второй раз проснулся, когда начали резать торт. Все были в отличном настроении, никто уже не помнил, по какому поводу все собрались. В одном углу пели под гитару, в другом уже кто-то страстно обнимался, на кухне несколько человек, раздевшись до маек выясняли, в чем же смысл жизни. Короче, праздник удался!