Недавно демобилизовавшиеся преторианцы-призывники рассказывают, как им жилось в казармах внутренней армии: шесть патронов на стрелка, хлорка и вареная кислая капуста.
Недавно известный журналист Дмитрий Бевза (автор информационных и аналитических материалов о новых гаджетах и связанных с ними технологиях) встретил из армии сына — тот отслужил год в рядах ОДОН, отдельной дивизии оперативного назначения, более известной как «Дивизия имени Дзержинского». В тот же вечер на странице Бевзы в Facebook появился длинный пост, в котором ударный кулак Росгвардии представал «бумажным тигром»: старое, расползающееся по швам обмундирование и снаряжение, отвратительное питание, уборка и покраска заборов вместо боевой подготовки, «тюремные» условия проживания в казарме, отвратительная еда. На следующий день, по неизвестным редакции Coda причинам, Дмитрий Бевза свой пост удалил или перевел в режим «только для меня».
Но нас заинтересовала эта история и мы решили сами задать молодым людям, демобилизовавшимся из ОДОН в 2017 и в 2018 году, несколько вопросов об условиях службы и о качестве боевой подготовки в рядах самой известной дивизии бывших внутренних войск, а ныне — Росгвардии. Их ответы читайте в материале Coda.
По просьбе участников интервью их настоящие имена и фамилии были изменены
«Мы все учились понемногу…»
Кирилл П., отдельный комендантский батальон, стрелок, осенний призыв-2016.
Все начиналось с КМБ (Курс молодого бойца), с записывания в тетрадь из чего состоит АК 74, какие есть мишени на полигоне, плюс базовый разбор спецсредств, с которыми нам предстояло иметь дело: бронежилет, ПР (Палка резиновая), щит, штык-нож.
В конце нас ждала «зачетная» поездка на полигон, где каждому выдали по три пульки в воздушную винтовку и по шесть патронов к АК.
Там же каждый должен был получить «зачет» по сборке оружия и снаряжению магазина. Дальше присяга и распределение по ротам.
В роте занятия проводились «для галочки» пару раз в неделю с солдатами, которые не заступали в наряд. А так как мы ходили в наряды через сутки, то большинство на этих них засыпало, за что каждый офицер наказывал по-своему.
Как наказывал? Ну всего у нас было было пять офицеров.
Первый и второй — оба адекватные ребята, которые просто поднимали солдат. Отпускали умыться, приказывали два-три раза присесть/отжаться.
Третий пробивал кулаком в лобную мышцу, чуть ближе к центру головы. Вообще, с этим офицером за любой проступок можно было получить коронный удар.
За самые жесткие косяки он мог наградить солидным, размашистым ударом резиновой палкой по ягодицам.
Но он хотя бы прессовал только провинившегося солдата, а не всю роту.
Четвертый офицер. Замполит. Считал оплошности личного состава до похода на приём пищи, и во время следования в столовую гонял роту за каждую провинность. А именно — круг по плацу строевым или «Смирно, равнение напра-во» напротив трибуны, круг с песней, круг бегом. Каждая оплошность была равно одному идеальному кругу или подъему ночью после отбоя. То есть, когда уже рота засыпала, он устраивал подъём по тревоге. Мы принимали форму одежды №5 (это зимний вариант — с бушлатом и ушанкой), брали вещевой мешок и строились на взлетке. Количество подъемов зависело от общего числа косяков по курсу один за один, ну а если косяков было много — то и подъёмы были каждый час. Это был ад, да — когда по девять подъемов за ночь в полном обмундировании после наряда, а в обед опять заступать.
Пятый офицер — тут все просто.
Кто-то заснул? Вся рота принимает упор лежа и в таком положении слушает час воспитательной работы.
Кроме того, были занятия на улице, где нас учили, как правильно работать с ПР, как держать железный щит, выстраивать и держать живую «стенку». Если говорить именно о стрельбе, то типичная поездка на полигон у нас выглядела так: подъём рано утром, завтрак, получение снаряжения, проверка готовности материальной базы, затем пешком идем к транспорту.
Кстати, матбаза – это максимально адовая вещь. Она состояла из кучи плащ-палаток, учебного оружия, щитов для гильз и самый сок — пяти сундуков со всякими учебными приспособлениями. Каждый сундук весил килограмм по 20, и ты отвечал за него головой. Его надо было донести до транспорта (в полном обмундировании), носить по полигону и в конечном итоге вернуть в роту. Зачем они были нужны? Для галочки.
После полугода поездка на полигон стала немного интереснее: вместо обычной стрельбы 10 патронами из положения «упор лежа», офицеры стали придумывать различные вводные задания: проползти участок местности, проползти участок местности в противогазе, преследование террористов (переодетые солдаты из нашей роты) в лесу. Но количество патронов на каждого солдата было по-прежнему около 10, а стреляли мы из АК 74 (солдаты) или РПК (ефрейторы).
Чему нас учили еще? Полезным физическим упражнениям, как оказывать первую помощь, учили устав, обязанности нарядов нашей роты, статьи применения оружия.
А еще мы очень часто смотрели интересные фильмы про гауптвахту и дисбат.
Николай П., гранатометчик (АГС-17), участник Парада Победы-2017, осенний призыв-2016.
Чисто по АГС (автоматический гранатомет на станке — Coda) у нас были сборы два раза по две недели. Зимой из-за холодов и снега они были не такими интенсивными, а летом мы целый день с ними бегали и стреляли.
Плюс принимали участие в общеротных стрельбах — не каждый раз, но иногда, и у нас был месяц «полей» (полевых учений) — там было то же самое.
На стрельбище с автоматом Калашникова нас водили в среднем раз в месяц. Зимой мы ездили не очень часто, к тому же у нас много времени съедали парадные тренировки.
Я не скажу что наша боевая учеба была очень интенсивной но летом да, нас гоняли как следует.
Василий И., отдельный комендантский батальон, стрелок, весенний призыв-2017.
На стрельбы ездили довольно часто. Раз в месяц , а то и больше, и на дневные, и на ночные.
Стреляли из автомата Калашникова и мелкокалиберной винтовки ТОЗ.
Каждую среду был так называемый «резиновый» день — подготовка солдат к химической атаке. Целый день ходишь с противогазом, в любой момент может поступить команда «Газы!».
«День опричника»
Николай П. гранатометчик (АГС-17), участник Парада Победы-2017, осенний призыв-2016.
Митинги и тому подобные события у нас называются «выездными мероприятиями». Чаще всего это были не митинги, а массовые бесплатные концерты типа Дня Города. А с января по май 2017-го мы уже никуда не ездили, а занимались исключительно парадом. Как только он закончился — началась обычная служба.
На выездных у нас была главная инструкция — не поддаваться ни на какие провокации, не начинать никого месить дубинками, действовать только по приказу командира. Один раз мы попали, например, на День России, и там как раз был митинг, по-моему Навального. Мы стояли в оцеплении, но не на самом митинге, а вдоль дороги, откуда люди проходили.
Они идут мимо и говорят нам ну скажем так, не самые приятные вещи — а мы просто молчим.
Вот если дадут какую-то конкретную команду, там уже да… другое дело.
Теоретические основы работы на выезде нам тоже преподавали — эта дисциплина называлась ТСБП ВВ (Тактика служебного и боевого применения внутренних войск). Практику мы регулярно отрабатывали на полковом и дивизионном плацу — цепочки, применение служебных средств типа дубинок и щитов и прочие приемы. На практике всю эту науку применять не довелось, да и не очень-то хотелось
Перловка и бикус
Кирилл П., отдельный комендантский батальон, стрелок, осенний призыв-2016.
У нашего батальона не было своей столовой, поэтому мы были вынуждены ходить в столовую четвертого полка. Питание? Лучше, чем ничего. Рацион особо никак не менялся, только зимой иногда выдавали фрукты и обязательно — горячий суп. Летом фруктов давали меньше, но горячий суп был неизменен, даже при +30 на улице. Из самого трэшового у нас был бикус (тушеная квашенная капуста, искаженное «бигос» — Coda) и чаще всего её давали на ужин вместе с рыбными котлетами, которые состояли на 90% из костей. Особое место занимают болты (перловка): за год службы нас кормили этим прекрасным блюдом через день и достаточно хорошо её приготовили всего один раз.
Главным деликатесом у нас считались макароны на ужин.
А через дорогу была столовая другой части, где кормили как в обычном общепите, то есть очень хорошо по сравнению с тем, как кормили нас.
Василий И., отдельный комендантский батальон, стрелок, весенний призыв-2017.
Насчёт питания часто все отзываются плохо, но это все стереотип скорее — что в армии плохо кормят. Кормили хорошо. Только полезная пища и те продукты, которые не выведут солдата из строя. Много белков и всякого полезного.
Бикус был и вправду — это варенная капуста , уж не помню ещё с чем. Безвкусна, но если посолить, и с чёрным хлебом , то заходила нормально. Фрукты тоже были. По праздникам — шоколад, иногда просто так давали конфеты. Сок и молоко были не в стаканах , а в коробочках. Сгущенку давали раз в месяц по банке каждому и вкусные свежие булки каждый день.
Николай П., гранатометчик (АГС-17), участник Парада Победы-2017, осенний призыв-2016.
О фирменном блюде ОДОНовскй кухни — «бикусе», я много раз слышал, но так ни разу и не попробовал. Капуста у нас бывала тушеная, а вот собственно бикус может пару раз и был, но я его не запомнил. Конечно, по приезду, после домашнего питания, еда в ОДОНе казалась немного странной, но не более. Не то чтобы оно было дико разнообразным или изысканным, но и голодными мы не ходили… было съедобно. Мясо — каждый день, причем не тушенка а именно свежее мясо с туши, туши эти лежали у нас на складах. В основном — коровьи. Летом регулярно давали овощной салат — огурцы, помидоры. Зимой — квашеную капусту и свеклу с майонезом. Не очень часто были фрукты: яблоко или банан.
В общем на питание жаловаться я не стану, даже скажу, что у меня до армии часто живот болел, а после армии — перестал, так что может я там на правильном питании свой гастрит подлечил
От забора и до обеда
Василий И., отдельный комендантский батальон, стрелок, весенний призыв-2017.
В казарме была идеальная чистота. Каждый день уборка. Туалеты и раковины для умывания в идеальном состоянии — евроремонт в общем. Все новое и чистое. Каждый солдат убирался , никому не хотелось жить в свинарнике.
Спасибо офицерскому составу, что приучили всех к чистоте и порядку.
Казарма — второй дом, на целый год.
Связь с домом — по выходным, согласно распорядку дня, выдавались телефоны для связи с домом — все четко и по времени. В случае каких то важных событий или трагедий на родине, можно было подойти и попросить телефон на неделе, и ротный всегда шёл на уступки, никаких проблем. Уборка и другие работы в части проводились солдатами , но множество работ, запрещенных солдатам, выполняли наемные рабочие. Солдатам запрещалось работать на высоте, и с опасными для их жизни объектами. Перед работами проводились инструктажи по технике безопасности военнослужащего. И при всех работах присутствовал старший, который следил за соблюдением этих правил. Еду нам готовили срочники — обычные солдаты из взвода тылового обеспечения, которых назначали в суточный наряд по столовой. Иногда я видел там взрослых женщин которые пищу раскладывали, но их было мало — две-три на всю огромную столовую.
Николай П., гранатометчик (АГС-17), участник Парада Победы-2017, осенний призыв-2016.
Со связью небольшие проблемы были. На территории дивизии действует приказ: телефонов нельзя иметь никому, вплоть до офицеров рангом ниже то ли капитана, то ли подполковника. Но по факту телефоны и даже смартфоны были у всех. Обходили этот запрет так:
у каждого в сейфе лежит сданная «для виду» какая-нибудь древняя «Нокия» и по воскресеньям, раз в неделю, ее торжественно выдают.
При этом у каждого в кармане лежит смартфон. В «полях» интернет конечно не очень ловил, а так — нормально. Большой шум по этому поводу начинался каждый раз, когда какой-нибудь умник выкладывал трансляцию с учений: «смотрите как клево служить в ОДОНе». Нет предела человеческой тупости!
Уборку в казарме и вокруг, все работы по части делали мы сами, никаких специальных людей для этого не было. Заборы красить не довелось, да и не было у нас заборов кроме внешнего, какими-то глобальными ремонтами мы тоже не занимались.
Кирилл П., отдельный комендантский батальон, стрелок, осенний призыв-2016.
Условия проживания в казарме были совершенно обычными. У каждого своя кровать, своя половина тумбочки и свои тапочки.
Постельное бельё, как и нательное, менялось каждый четверг.
Домой официально можно было звонить только по выходным и праздникам. Связанно это было с запретом ношения военнослужащими телефона с собой. Согласно расписанию, в субботу полагался час, за который можно было получить телефон и позвонить, а в воскресенье — два часа. Но на деле это выглядело примерно так.
Офицеры делились на 3 типа:
Те кто давали телефоны строго по расписанию. При этом весь процесс раздачи телефонов занимал 30 минут и оставалось минут 30 на подключение телефона к зарядке и на сам разговор.
Те кто давали телефоны исключительно в зависимости от настроения, и от того, как вела себя рота.
Пара офицеров, которые давали добро на раздачу телефонов сразу после завтрака и собирали их после ужина. Этих офицеров, конечно же, любили больше всего и старались их не подводить. Но некоторые их добротой пользовались и оставляли телефоны после официальной сдачи, потом с ними палились, тем самым подставляя ответственных.
Еще нам раздавали телефоны по праздникам.
В роте санитарные условия были на высшем уровне, так как убирались мы в расположении постоянно, каждый час. А в субботу стабильно проходил день ПХД (парко-хозяйственный день), когда все отмывалось с пеной, иногда даже с хлоркой. Вся уборка была на ротах. За каждой ротой была закреплена своя территория, на которой должен быть безупречный порядок. Для работ в части были сформированы специальные взводы ВХО (Взвод хозяйственного обеспечения), которые отвечали за всю черную работу. Покраска, сантехника, установка чего-либо и тому подобное. Никаких наёмных фирм не было.
«В однобортном уже не воюют»
Николай П., гранатометчик (АГС-17), участник Парада Победы-2017, осенний призыв-2016.
Комплект формы, который мне выдали, полгода прослужил нормально, а потом его просто поменяли на новый. Берцы, честно говоря да, подразваливались, но перед парадом мне выдали новые, в них потом я и дошагал до конца службы. Амуниция — бронежилеты и каски — у нас были новые. Шлемы и защита для выездов были чуть более потрепанными, но мы ими ни разу не пользовались, только когда учились со всем этим обращаться. Полицейская форма была у каждого новая, подогнанная по его размеру, все вплоть до специальных голубых футболок.
Даниил К., второй полк ОДОН, караульная рота, стрелок
Обмундирование чуть ли не каждый год меняется в лучшую сторону!
Кирилл П., отдельный комендантский батальон, стрелок, осенний призыв-2016.
Качество обмундирования конкретно в нашем батальоне было не на самом лучшем уровне. Огромное количество старых, перешитых по восемь раз бронежилетов, к этим бронежилетам прилагались каски такого же качества. Но этому есть объяснение. Мы находились внутри дивизии и наше обмундирование особо никто не видел. А вот полки, которые постоянно участвовали в «боевой службе» (оцепления), могут похвастаться современной и удобной амуницией. Мы же довольствовались только достаточно новыми противогазами (ПМК-С).
Лазеры и акустические щиты
Кирилл П., отдельный комендантский батальон, стрелок, осенний призыв-2016.
Под праздники или прибытие разных гостей (приезжали индусы и один раз был Стивен Сигал) выкатывали новую технику. Но в основном это были улучшенные версии БТР’ов или грузовых машин. А вот прям из таких «инноваций» мы видели машину, которая перевозит колючую проволоку, машину с очень мощным громкоговорителем и с ультразвуком, которая действует на психику, ну и машину с брандспойтом для разгона толпы. Я видел эту технику, так как стоял в оцеплении около нее. Обычным солдатам ее не показывали.
Николай П., гранатометчик (АГС-17), участник Парада Победы-2017, осенний призыв-2016:
Вся эта сложная техника, о которой так много пишут, сосредоточена в специальных инженерных подразделениях. Есть инженерный батальон на дивизию и инженерно-саперная рота в каждом полку. Там у них и гранатометы с газовыми гранатами, и дубинки с электрошоком, и вот эти щиты с ультразвуковыми излучателями.
На массовых учениях этой техники много, то есть в принципе оно как бы есть, но есть не у всех.
Текст: Алексей Байков, иллюстрация: Анна Всесвятская