Прочитал роман Ирвина Ялома «Шопенгауэр как лекарство». Ялом становится для меня очень важным писателем. Романы его, несмотря на наивность и легковесность, весьма приятны. Нет, мой скепсис относительно психологии и психологического консультирования не становится меньше и никуда не девается, но я уже не улыбаюсь понимающей улыбкой, а пытаюсь найти нечто.
В моем лексиконе появляются слова «присоединяться», «ценность» и прочее. Роман Ялома мне особенно нравится, и не только потому, что я с детства люблю Шопенгауэра. Новосибирское книжное издательство в годы моей студенческой юности выпустило сборник его афоризмов, и эта книга стала моим спутником на долгие годы. Хотя мне Шопенгауэр всегда казался несколько подростковым и излишне пафосным, тем не менее его слова отпечатались в моем сердце, почти как слова Заратустры.
Если вернуться к роману, то там делается попытка анализа трех линий. Это «жизнь и судьба» самого Шопенгауэра. Жизнь смертельно больного раком старика-психотерапевта. Он ведет группу — это довольно странное занятие. Собирается десяток человек, и полощут свое нижнее бельё при всех, получая от этого некую поддержку и вдохновение. Жизнь бывшего пациента психотерапевта по имени Филипп, который увлечен Шопенгауэром. Он пытался избавиться от навязчивой сексуальности, но терапия потерпела крах, ему не помогло… Филипп просто занимался сексом с несколькими девушками в день и не хотел никакой настоящей близости, боялся ее и бежал от нее. Но он избавился от навязчивой сексуальности с помощью Шопенгауэра и решил стать терапевтом сам. Ему нужно пройти длинную терапию, и он согласился работать в группе смертельно больного психотерапевта из прошлого. В группе его ждет встреча с прошлым. Когда он «употреблял» по две-три девушки за вечер, он трахнул свою студентку. С ней-то он и встречается через двадцать лет в группе у психотерапевта. Это была не просто встреча, и, прочитав о ней, начинаешь понимать, что автор сейчас превратит это в главную сюжетную линию и будет эксплуатировать ситуацию, когда общение побеждает философию. Но, к счастью, Ялому хватает вкуса и ума не развивать эту линию тем банальным образом, который так и просится на бумагу.
Факты из жизни Шопенгауэра, его детство — самоубийство отца, его странные отношения с матерью, совершенно отсутствующие отношения с сестрой — широко известны. Известно, что всем женщинам он предпочитал проституток и только в конце жизни испытал потребность в человеческом тепле. Когда он стал знаменитым, его лепила скульптор, которая ему нравилась. Но в целом это жизнеописание у Ялома сделано довольно живенько и читается без раздражения. В этом смысле в моем сознании рождается образ дикообраза, который своим видом показывает, что он готов отдать все за право быть собой. Право быть собой возможно главное из прав человека и Шопенгауэр его важнейший адепт.
Жизнь психотерапевта, смерть его жены и сопутствующие переживания довольно ходульны, и тот факт, что он фактически у гроба супруги перетрахал всех ее родственниц, не оживляют, а скорее делают образ еще более плоским. Всё же говоря о жизни умирающего человека и о его чувствах, можно было проявить больше фантазии. Суждения его слишком правильны и очень предсказуемы.
Образ Филиппа не лучше. Он предсказуем и в своей привязанности к Шопенгауэру, и в своих романтических порывах, его стремление изменить свою жизнь, упорядочить ее, как и стремление помогать другим, не кажутся реальными. Объяснение, зачем он оттолкнул студентку, которую грубо лишил девственности, и вовсе не кажется внятным.
Не знаю, почему в итоге получился интересный и спокойно-приятный роман, но это факт.