Женщина, постукивая костылём, шла домой. Она научилась жить в однотонном, чёрном мире, мраке, который окружил её после глазной болезни. Ей приходилось всё изучать заново, понимать, куда можно идти, а куда – нет, чем можно заниматься, а чего лучше избегать.
Одно она знала точно – лучше заниматься чем угодно, но регулярно выходить из квартиры, быть там, где нет её. Дочери-монстра. Человека, который ненавидел её так, как никого в жизни.
- Марья Петровна, добрый день! – услышала она ласковый голос соседки Вики. Теперь голоса звучали для неё иначе, они были маяком, возможностью жить более полноценно.
- И тебе, Викуся, добрый! – улыбнулась Марья Петровна, после чего ощутила, как на шершавую щёку сползает слезинка. – Рада тебя слышать.
- У вас всё есть, ничем помочь не нужно – а то я могла бы в магазин сбегать, прикупить что-нибудь, - заботливый голос Вики действовал на Марью Петровну успокаивающе, заставлял забывать, что её ждёт дома. – Ой, вы сегодня в солнцезащитных очках? Это странно, солнца-то нет…
Вика была замечательной девочкой, но не очень умной и не всегда деликатной. Марья Петровна действительно была в очках, но слепой женщине они не нужны, разве что с их помощью можно скрывать что-нибудь. Например, синяки. Прошлой ночью дочь пришла домой пьяная и снова распустила кулаки. Она считала Марью Петровну сосредоточением зла, причиной всех бед, происходивших в её жизни.
- Когда я смогу нормально жить? – визжала она, – Почему я должна мучиться с тобой, вместо того, чтобы заводить семью, быть счастливой? Но нет, я должна подтирать за тобой. Меня это достало, слышишь?
Марья Петровна вздрогнула, вспомнив всё это, и замахала руками, чувствуя сильное головокружение. Вика подбежала и бережно посадила старушку на лавочку.
- С вами всё в порядке, милая бабушка? – залепетала она. – Может, принести вам водички? Или позвать дочь?
- Нет! – вскрикнула Марья Петровна. – Не надо никого звать. Можно, я одна тут посижу, соберусь с мыслями? Мне что-то нехорошо, но я справлюсь. Как всегда…
Когда наступил вечер, Марья Петровна собрала волю в кулак и заковыляла домой. Прежде чем подняться на пятый этаж (лифта в доме не было), ей приходилось выстукивать палочкой каждую ступеньку – и каждый раз ей было страшно, что она кубарем скатится и вниз.
Дома Марью Петровну ждали. Скрестив руки на груди, дочь стояла в дверном проёме и странно улыбалась, но старушка ничего этого не видела.
- Я приготовила тебе куриный бульон на ужин, мама, - сказала женщина сладко-приторным голосом, таким, какой обычно звучал, когда готовилась очередная экзекуция. – Поешь, наберись сил. Они тебе понадобятся.
- Спасибо, доченька, - пробормотала Марья Петровна, и отправилась на кухню, где её действительно ждал суп. С жирным, наваристым бульоном, и большой порцией мяса. Она давно так вкусно не ела.
- А теперь я хочу выпить с тобой вина, мамуля, - сказала дочь, присев напротив. – Выпить за другую жизнь, лучше, чем сейчас. Ту, о которой я всегда мечтала, но кое-кто мешал мне дышать, постоянно сковывал, своей немощностью, никчёмностью.
Марья Петровна, вздохнув, выпила до дна – она уже привыкла к таким словам, к обиде, которую испытывала дочь.
Внезапно голова у неё снова закружилась. Она попыталась что-то произнести, но вместо этого сползла с табуретки на пол.
Ночью к дому приехал грузовик. Подельник помог спустить старушку к машине. Марья Петровна была почти без сознания, постоянно что-то бормотала.
- За что ты меня бьёшь, я ведь люблю тебя, - эти слова могла бы расслышать дочь, если бы прислушалась, но ей было всё равно. Её глаза светились от радости. Она предвкушала другую жизнь, а мать – та наконец-то за всё расплатится. В буквальном смысле.
- Моя маменька действительно очень похожа на твою, - улыбнулся подельник, посмотрев на лицо пожилой женщины. – Она будет ходить в пенсионный фонд, а ты – отдавать мне часть денег, как и договаривались. Всё в силе? Куда везти-то её решила?
- На пригородную свалку, - ещё шире улыбнулась женщина. – В самую-самую дальнюю её часть. Откуда она никогда уже не сможет выбраться.
- Дочка, я ведь люблю тебя, люблю тебя, - продолжала бессвязно бормотать Марья Петровна, лёжа в багажнике грузовика. Ей предстояло отправиться в последний путь.
Спасибо, что подписываетесь на канал, комментируете и ставите лайки!