Читайте Часть 1, Часть 2, Часть 3, Часть 4, Часть 5, Часть 6, Часть 7, Часть 8, Часть 9, Часть 10, Часть 11, Часть 12, Часть 13, Часть 14, Часть 15, Часть 16, Часть 17, Часть 18, Часть 19, Часть 20, Часть 21, Часть 22, Часть 23, Часть 24, Часть 25, Часть 26, Часть 27, Часть 28, Часть 29, Часть 30, Часть 31, Часть 32 романа "Зона тени" в нашем журнале
Автор: Юрий Солоневич
4.10.
На следующий день Арсин не стал рыхлить землю мотыгой, а пошёл помогать Катуллу — тому самому рабу, который был гребцом на галере — перетаскивать камни для основания новой изгороди. Эта работа была похуже прежней, но Арсин целый день трудился на солнцепёке, стараясь брать глыбы потяжелее. И даже надсмотрщики удивлялись такому его рвению. А потом, когда он вместе с Катуллом возвращался под навес, Арсин спросил: «Скажи, ты слышал о звере с лицом человека и телом льва?» — «Конечно, — ответил тот. — Это Сфинкс. Он живёт в песках — так мне говорили. И ещё говорили, что он охотится только ночью, а днём превращается в камень». — «В камень? Но как он тогда охраняет дорогу?» — «Я не видел его: я только слышал о нём. Я слышал, что он охраняет пирамиды. Значит, и дорогу тоже». — «Правильно, — сказал Арсин и добавил: — Я буду работать с тобой каждый день. Я даже буду отдавать тебе половину своей еды, если ты научишь меня, как к нему добраться». — «Добираться туда очень долго». — «Двенадцать лет, двенадцать месяцев и двенадцать дней — это не так уж и много», — сказал Арсин. «Сначала тебе надо добраться до моря, а потом переплыть его. Тебя могут перевезти пираты, если ты им заплатишь. А потом тебе надо будет идти по пескам. Но там очень жарко, и твои босые ноги изжарятся, как на горящих углях. Если ты надумал бежать, то возьми меня с собой, — захохотал Катулл, а потом вполне серьёзно добавил: — Говорить надо тихо, чтобы не услышали те, кому не следует».
Вечером того же дня Арсин сказал Поллуксу: «Катулл знает, где есть этот Зверь-человек. Катулл говорит, что днём он превращается в камень. Значит, днём можно его миновать. Как ты думаешь?» — «Думаю, что всё возможно, если только захотеть очень сильно». — «Я хочу очень сильно, — сказал Арсин. — Я хочу так сильно, что готов идти прямо сейчас». — «А если Катулл ошибается, и Зверь не превращается в камень? Тогда мы можем погибнуть». — «Ты же говорил: «Кто погибнет в бою со Зверем, память о том останется в Царстве Земли Будущей». А если останется память обо мне, значит, она будет и об отце. И чего больше ещё может желать человек? Или жить в болоте со стоячей водой, пить смрад и дышать ядом? Я просто заживо сгнию здесь. Мы должны бежать. Мы должны найти Дорогу. Мы должны сразиться со Зверем. Мне нужен меч. Поллукс, помоги мне достать меч». — «Он уже есть у тебя, мой мальчик, — сказал Поллукс и снова, как вчера, нежно погладил Арсина по голове. — Он уже есть у тебя, самый грозный и неотразимый. Он выкован из твоей храбрости и отточен силой духа твоего».
С этими словами Поллукс взял из загородки деревянную миску с водой и омыл себе левую руку от локтя до запястья. На руке, пробиваясь сквозь смуглую кожу, засинела извилистая линия, окружённая непонятными пометками.
«Я сделал себе этот рисунок, когда уходил от Асея. Сделал острым камнем и засыпал сажей. На тот случай, если мы не встретимся». — «Значит, мы сможем найти дорогу?» — «Конечно, сможем». — «Значит, бежим?» — «Как только подготовим всё, что необходимо». — «А что необходимо?» — «В первую очередь, продукты. Еду я украду у вилика в кладовой. Во-вторых, нам действительно надо подумать об оружии, — сказал Поллукс. — Меч мы не сможем достать — здесь их ни у кого нет. Нам надо хотя бы хороший нож». — «Я знаю, где взять нож. Позволь мне сделать это». — «Хорошо, — согласился Поллукс. — Но будь осторожен».
Назавтра Арсин то и дело проходил недалеко от котла, в котором повар варил похлёбку. И когда повар — самый толстый из всех рабов, грек по имени Филонис — отлучился за дровами, Арсин ящеркой прошмыгнул под дощатый стол у котла и, вытянув вверх руку, схватил со стола нож с деревянной рукояткой и длинным, широким лезвием. Потом подождал немного, оглядываясь, не заметил ли его кто-нибудь, и опрометью бросился обратно.
Когда повар вернулся, нож уже был закопан в землю под третьим от начала ряда кустом винограда. И свежая земля была припорошена сухой пылью. А Арсин, как ни в чём не бывало, продолжал работу.
Повар подложил дров в огонь и хотел было нарезать овощей. Но ножа на привычном месте не оказалось. Филонис, пыхтя от натуги, склонился к земле и некоторое время искал нож под столом. А потом громко закричал, поняв, видимо, что нож пропал не сам по себе.
На крик прибежали вилик и Мерул, который только и искал повод расправиться с Арсином. Некоторое время Филонис что-то быстро говорил, а потом надсмотрщик повернулся и показал кнутом в сторону Арсина. Все трое направились к мальчику, но Арсин делал вид, что поглощён работой. Краем глаза он видел, как надсмотрщик поднял руку с плетью, но, преодолевая страх, продолжал рыхлить землю.
Первый удар пришёлся поперёк спины, ветхая накидка, покрывающая плечи мальчика, лопнула, и плеть окрасилась кровью. От второго удара Арсин изогнулся, а от третьего ноги у него подкосились, и он упал. Вилик обыскал его и, ничего не найдя, в задумчивости почесал голову. Надсмотрщик хотел ударить Арсина ещё раз, но вилик сказал: «Если он завтра не сможет работать, я поставлю тебя вместо него, — а потом подумал и добавил: — Надо обыскать всех. Пошли».
И они ушли, а Арсин сел на земле и улыбнулся. Он мог вытерпеть и не такое: подумаешь, плеть! Плеть — это не оружие. А нож — это уже оружие, и им можно сражаться с врагами.
Через некоторое время над плантацией послышались крики других рабов: они не могли так стойко перенести наказание, как перенёс его мальчик. У них, в отличие от него, не было такой цели, которая помогла бы вытерпеть любую боль. Не было такой цели, которая бы придавала жизни смысл, которая бы отличала эту жизнь от убогого животного существования.
Вечером Арсин выкопал нож и отнёс его Поллуксу. А тот спрятал нож в ветвях изгороди и похвалил Арсина. И волна радости залила всё сознание мальчика, когда он услышал слова похвалы от старого и опытного воина. Рубцы на спине горели огнём, но это была не простая боль, это было какое-то совершенно новое ощущение, ощущение чего-то возвышенного, чем можно было гордиться.
Эту ночь Арсин спал на животе, но он всё равно видел звёзды.
Продолжение следует...
Нравится роман? Поблагодарите журнал и Юрия Солоневича подарком, указав в комментарии к нему назначение "Для Юрия Солоневича".