Пожалуй, одна из самых трагичных историй владивостокского «Транзита» — транзита в один конец. Осип Эмильевич Мандельштам родился 15 января 1891 года. Поэт, вернее, скульптор, анатом и композитор слова, он оказался во Владивостоке в октябре 1938 года, после долгих мытарств по ссылкам и судам, начавшихся еще в 1934 году печально известным стихотворением, посвящённым Иосифу Сталину:
Мы живём, под собою не чуя страны,
Наши речи за десять шагов не слышны,
А где хватит на полразговорца,
Там припомнят кремлёвского горца.
Его толстые пальцы, как черви, жирны,
А слова, как пудовые гири, верны,
Тараканьи смеются усища,
И сияют его голенища.
А вокруг него сброд тонкошеих вождей,
Он играет услугами полулюдей.
Кто свистит, кто мяучит, кто хнычет,
Он один лишь бабачит и тычет,
Как подкову, куёт за указом указ:
Кому в пах, кому в лоб, кому в бровь, кому в глаз.
Что ни казнь у него – то малина
И широкая груд осетина.
Илья Эренбург называл это стихотворение «стишками», Борис Пастернак, выслушав его из уст автора, сказал: <…То, что вы мне прочли, не имеет никакого отношения к литературе, поэзии. Это не литературный факт, но акт самоубийства, который я не одобряю и в котором не хочу принимать участия…>. Даже жена, Надежда Яковлевна, в воспоминаниях своих говорит о справедливости оценки этих стихов как одноплановых, лобовых, случайных в творчестве Осипа Мандельштама.
Одна только Анна Ахматова, которая вообще относилась к Мандельштаму, как пишет искусствовед Виталий Виленкин, как к «какому-то чуду поэтической первозданности, чуду, достойному восхищения», отметила эстетическую ценность этих стихов.
Родился Осип Эмильевич Мандельштам 15 (3 по старому стилю) января 1891 года в Варшаве, в семье богатого еврейского торговца кожами. Вскоре семья переезжает в Петербург. Глубокую борьбу в течение всей жизни будут вести в поэтическом сознании Осипа Эмильевича величие и холодная красота Петербурга, с которым он познакомился в самые ранние годы, и патриархальный, родной, но отвергаемый уклад иудейского быта. Позже он будет писать:
<…Никогда я не мог понять Толстых и Аксаковых, Багровых-внуков, влюбленных в семейственые архивы с эпическими домашними воспоминаньями… Разночинцу не нужна память, ему достаточно рассказать о книгах, которые он прочел, − и биография готова…>
Закончив в Петербурге Тенишевское училище, в 1907-1908-м годах Мандельштам слушает лекции на словесном факультете Парижского университета, в 1909- 1910-м занимается романской филологией в Гейдельбергском университете в Германии, путешествует по Швейцарии и Италии. Именно тогда Мандельштам оказывается под впечатлением от европейской готики, которая станет сквозным символом его поэтической образной системы.
В 1910-е годы стало понятно, что символизм, появившийся в конце прошлого века как новое слово в русской литературе, достиг кризиса. В противовес символистическим стремлениям к небесному, к миру идеального, Осип Мандельштам вместе с Анной Ахматовой и Николаем Гумилёвым объединили вокруг себя последователей течения акмеизм, провозглашавших в поэзии золотое равновесие земного и небесного. В 1913 году Мандельштам написал статью «Утро акмеизма», в которой нашла отражение сущность акмеистического взгляда на мир и искусство, были сформулированы принципы поэтики акмеизма. Опубликована статья была только в 1919 году.
В этом же году Мандельштам женится на Надежде Яковлевне Хазиной, которую встречает в Киеве во время скитаний по югу России. Надежда Яковлевна посвятила себя мужу и его поэзии. Позже она напишет: <…Жизнь моя начинается со встречи с Мандельштамом…>.
После революционных событий начинаются тёмные годы. Голодная, необустроенная жизнь, мрачные, тревожные настроения сопровождали тяжёлую работу над прозой, переводами, стихотворениями, пронизанными гражданскими мотивами.
Апофеозом поэтически-политической смелости стало написание в 1933 году стихотворения про «кремлёвского горца». Можно по-разному трактовать художественность стихотворения, но с политической точки зрения предавать эпиграмму на Сталина огласке было роковым шагом.
В ночь с 13 на 14 мая 1934 года Осип Мандельштам был арестован. Вскоре последовала первая ссылка – в Пермский край, город Чердынь. Неизменно, до самого рокового приговора к каторжным работам, во всех ссылках и скитаниях поэта сопровождала жена. Она писала во все инстанции, обращалась к оставшимся друзьям, знакомым, неравнодушным к Осипу Эмильевичу и его творчеству.
Наконец, при содействии Николая Бухарина Мандельштаму было позволено самостоятельно выбрать место для проживания – за исключением крупнейших 12 городов страны. Так, случайным образом на три года домом для Мандельштамов стал город Воронеж. Здесь он пишет «Воронежские тетради» – венец творчества поэта по мнению многих критиков.
В 1937 году заканчивается срок «воронежской ссылки», и Мандельштамы возвращаются в Москву, а затем уезжают сначала в Калинин (ныне Тверь), а потом в профсоюзную здравницу Саматиха (Московская область). В Саматихе поэта арестовывают повторно в ночь с 1 на 2 мая – меньше чем через два месяца после приезда. На этот раз формальный повод – заявление секретаря Союза писателей СССР В. Ставского. Уже 8 сентября 1937 года, получив 5 лет трудовых лагерей за контрреволюционную деятельность, Осип Мандельштам отправляется этапом на Дальний Восток, на Колыму, но не доезжает до пункта назначения.
Пишет в рассказе о последних часах Мандельштама «Шерри-бренди» Варлам Шаламов, тоже «опальный» советский писатель, встретивший во Владивостокском пересыльном лагере свое 30-летие по пути на Колыму:
<…Поэт умирал. Большие, вздутые голодом кисти рук с белыми бескровными пальцами и грязными, отросшими трубочкой ногтями лежали на груди, не прячась от холода Раньше он совал их за пазуху, на голое тело, но теперь там было слишком мало тепла. Рукавицы давно украли; для краж нужна была только наглость – воровали среди бела дня. Тусклое электрическое солнце, загаженное мухами и закованное круглой решеткой, было прикреплено высоко под потолком. Свет падал в ноги поэта – он лежал, как в ящике, в темной глубине нижнего ряда сплошных двухэтажных нар. Время от времени пальцы рук двигались, щёлкали, как кастаньеты, и ощупывали пуговицу, петлю, дыру на бушлате, смахивали какой-то сор и снова останавливались.
…
Подумайте, как ловко он их обманет, тех, что привезли его сюда, если сейчас умрёт, – на целых десять лет. Он был несколько лет назад в ссылке и знал, что он занесён в особые списки навсегда. Навсегда?! Масштабы сместились, и слова изменили смысл…>
Осип Эмилевич скончался 27 декабря 1938 года. Легенд и версий обстоятельств смерти поэта множество. Среди распространённых версий фигурируют истории и о расчленении Мандельштама на части – по «четырём ведрам», и о том, что тело его, напротив, оставалось в бараке ещё несколько дней и соседи получали за него пайку хлеба. Немало и тех, кто якобы лично находился рядом в момент, когда оборвался жизненный путь поэта. Также споры о точном месте его захоронения продолжаются до сих пор. Краевед Валерий Марков считает, что <…на месте оврага, куда было брошено тело поэта, сейчас стоят дома, начинающие улицу Вострецова…>.
Надежда Мандельштам о смерти мужа узнала в 1939-м. Это было начало «бериевского времени», некоторые дела, заведённые при Ежове, пересматривались.
Обращение Н.Я. Мандельштам от 19 января 1939 года к Наркому внутренних дел СССР, генеральному комиссару госбезопасности СССР Л.П. Берии:
<…Уважаемый товарищ Берия!
В мае 1938 года был арестован поэт Осип Эмильевич Мандельштам; из его письма мне известно, что он осужден Особым совещанием на пять лет СВИТЛ за контрреволюционную деятельность (в прошлом у Мандельштама имелась судимость по 58-й статье за контрреволюционные стихи).
Вторичный арест 1938 г. явился полной неожиданностью. К этому времени Мандельштам закончил книгу стихов, вопрос о печатании которой неоднократно ставился С.С.П. Мы скорее могли ожидать его полного восстановления и возвращения к открытой литературной деятельности, чем ареста.
Мне неясно, каким образом велось следствие о контрреволюционной деятельности Мандельштама, если я — вследствие его болезни в течение ряда лет не отходившая от него ни на шаг — не была привлечена к этому следствию в качестве соучастницы или хотя бы свидетельницы.
Прибавлю, что во время первого ареста в 1934 г. Мандельштам болел острым психозом — причем следствие и ссылка развернулись во время болезни. К моменту второго ареста Мандельштам был тяжело болен, физически и психически неустойчив.
Я прошу Вас:
- Содействовать пересмотру дела О.Э. Мандельштама и выяcнить, достаточны ли были основания для ареста и ссылки.
- Проверить психическое здоровье О.Э. Мандельштама и выяснить, закономерна ли в этом смысле была ссылка.
- Наконец, проверить, не было ли чьей-нибудь личной заинтересованности в этой ссылке. И еще — выяснить не юридический, а скорее моральный вопрос: достаточно ли было оснований у НКВД, чтобы уничтожать поэта и мастера в период его активной и дружественной поэтической деятельности.
Надежда Мандельштам…>
Однако добиться реабилитации мужа по «повторному делу» у Надежды Яковлевны вышло только в 1956, когда началась «оттепель». А вот оправдания по делу 1934 года, последовавшей только в 1987, она так и не дождалась, уйдя из жизни в 1980 году.
