Промелькнувшее в украинских СМИ сообщение о том, что Луганская народная республика в одностороннем порядке отпустила на Украину четыре с лишним десятка заключенных, не могло не привлечь внимания. В Донбассе, уставшем от войны, жителям которого небезразлична судьба земляков, томящихся в застенках украинских спецслужб, неоднозначно расценили этот «жест доброй воли». Украинские СМИ не сочли нужным уточнить контингент освобожденных, в связи с чем в сражающихся республиках их приняли за военнопленных.
– Да нет, это «изыски» украинской пропаганды, – уточнил советник главы ЛНР, представитель Луганской народной республики в политической подгруппе на минских переговорах Родион Мирошник. – Никто никого не отпускал, в реальности мы просто передали украинской стороне уголовников, отбывавших наказание у нас еще до 2014 года, но изъявивших желание «досиживать» сроки поближе к родным и близким, оставшимся на той стороне. Это не военнопленные, они вообще никакого отношения к обмену не имеют. Просто написали заявления.
– А не окажутся ли эти «урки», переданные Украине, в рядах какого-нибудь очередного карательного батальона типа «Айдар» или «Торнадо»?
– Вряд ли. Те, кто хотел воевать, уже давно воюют или даже отвоевались. А эти ни на нашей стороне, ни на той в окопы не полезут. Кстати, после нас и Донецк по той же схеме отпустил на Украину десятка два осужденных, у которых «на материке» остались родители, семьи и дети. К обменам эти люди не имеют никакого отношения – обычные зэки, которых мы просто кормили.
– Родион, а как вообще решается вопрос обмена военнопленными?
– Весь уходящий год фактически посвящен был торгам по поводу этого обмена, последний из которых состоялся как раз год назад. Но ни к какому соглашению нам прийти не удалось.
– И это при том, что пятый пункт «Комплекса мер по выполнению Минских соглашений» предписывает «Обеспечить помилование и амнистию путем введения в силу закона, запрещающего преследование и наказание лиц в связи с событиями, имевшими место в отдельных районах»?
– Более того – в следующем пункте этого же документа четко прописан также и обмен военнопленными на основе принципа «всех на всех». Что же касается непосредственно пресловутого «закона об амнистии», то Верховная рада приняла его еще в бытность спикером Александра Турчинова. Но тот его не подписал, оставил на столе – и все. Закон до сих пор остается в этом «статусе» – проголосован, но не вступил в действие, так как нет подписи ни спикера, ни тем более президента.
– Надо полагать, что в связи с введением военного положения в ряде областей Украины этот закон вряд ли будет «реанимирован». Но одновременно напрашивается вопрос: разве военное положение не нарушает Минские соглашения? И для чего тогда нужен минский формат, какую функцию он выполняет сейчас?
– К сожалению, нарушений Минского соглашения украинской стороной было такое множество, что сам Минск держат теперь просто как переговорную площадку для решения хотя бы минимальных вопросов. Поэтому, приехав в Минск 4 декабря на очередное заседание, наша делегация выдвинула целый список вопросов, связанных именно с введением военного положения (ВП). Ведь, согласно указу Порошенко о ВП, блокируется целый ряд гражданских прав, начиная с проведения выборов и референдумов, запрета на митинги и прочих запретов. Но украинская сторона напрочь отказалась обсуждать эти вопросы.
И вообще прошедшие годы показали, что в Минске кто раньше хлопнет дверью, тот и не желает соблюдать Минские соглашения. И это притом, что Киев все это время занимается имитацией – никаких решений не принимается, обозначаются лишь полушаги.
– Вы, будучи непосредственным участником переговоров, как можете оценить поведение сторон?
– Украина всё это время прилагает максимум усилий к тому, чтобы выставить Россию стороной конфликта. ОБСЕ же, хоть и пытается соблюдать определенный этикет, все-таки в основных своих решениях явно благоволит Украине. И очевидно, что тайный сговор там присутствует, как его ни маскируй.
Россия позиционирует себя как посредник, но тем не менее выполняет и определенную стимулирующую функцию. Ведь украинским «партнерам» от Минска теперь практически ничего не нужно. А Россия их постоянно шпыняет, мол, надо договориться здесь, решить вот эту проблему, мы настаиваем на рассмотрении вот этого. И именно Россия, кстати, в отличие от Украины предлагала варианты документов – дорожных карт, соглашений, даже проектов законов. Но украинская сторона своего добилась, блокируя практически все предложения и с нашей, и с российской стороны.
К определенным решениям приходили лишь после дебатов вокруг ряда экономических вопросов – оплаты незначительных перетоков электроэнергии, мобильной связи и т. п. А вот что касается по-настоящему болезненных проблем, связанных с выплатой пенсий людям, живущим на территории ЛДНР, что, кстати, также прописано в «Комплексе мер…» – здесь мертвая зыбь. Украина делает все, чтобы эти деньги пенсионерам не отдавать. И это притом, что у нас почти половина пенсионеров не получает украинскую пенсию. Кто по политическим причинам, кто из-за физической немощи. Ведь старики-луганчане просто не могут пешком пересекать линию разграничения через единственный переход по разрушенному мосту в Станице Луганской. Для стариков это катастрофа. Как следствие – из 450 тысяч пенсионеров около 200 тысяч пенсии не получают. В Донецке ситуация аналогичная с той лишь разницей, что число выживающих без пенсий стариков тысяч на 50 больше.
– Когда снова в Минск?
– 19 декабря. У нас там будет, условно говоря, подведение итогов года. Правда, на предыдущем заседании глава украинской делегации Евгений Марчук предложил провести еще и дополнительное, на котором выяснить, почему не решены те или иные вопросы? Кто в этом виноват? В чем проблемы? Полная чушь – что мешало это делать на любом другом из состоявшихся в течение уходящего года заседаний? Обсуждайте, предлагайте свои варианты решения проблем. Но украинская сторона попросту все блокировала, в первую очередь по политическим вопросам – нашими оппонентами не предоставлено ни одного проекта документов, ни одного вопроса мы не можем рассмотреть. Они несут чушь: мы, мол, хотим обсуждать границу, мы хотим обсуждать проведение выборов…
– Выборов где?
– В наших республиках, местные выборы в которых могли бы быть проведены, как сказано в «Комплексе мер…», «в соответствии с украинским законодательством и Законом Украины «О временном порядке местного самоуправления в отдельных районах Донецкой и Луганской областей». Мы настаиваем на выборах по мажоритарной системе и на формировании на таких же принципах избирательной комиссии – мы не можем доверять ЦИК Украины. Впрочем, там целый список этого «счастья». К тому же этот вопрос упирается в несогласование закона об особом статусе Донбасса. Украинцы не хотят даже подтверждать свои обязательства по введению особого статуса.
Мы им говорим: «Господа! У вас есть закон о выборах. Завоюете эту территорию – проведете выборы по своему закону. В противном случае, поскольку нет особого статуса, заложенного в основу Минских соглашений, нам говорить не о чем». Вот амнистию они обсуждать готовы до бесконечности, и только потом – о выборах.
Хотя подписанный Порошенко в феврале закон «Об особенностях государственной политики по обеспечению государственного суверенитета Украины над временно оккупированными территориями в Донецкой и Луганской областях», в миру называемый «законом о реинтеграции Донбасса», вводит на нашей территории режим, аналогичный тому, который Киев «ввел» в ушедшем в Россию Крыму (режим, сами понимаете, виртуальный). Другими словами, до восстановления конституционного (в понимании украинских законодателей) порядка запрещается проведение любых выборов и референдумов
– Родион, украинская сторона в нынешнем году все время предлагала ввести миротворцев, одновременно возвеличивая свои вооруженные силы до ранга «лучшей армии в мире». Чем её не устраивает Специальная мониторинговая миссия (СММ) ОБСЕ, и без того играющая на стороне Украины?
– Ну для начала можно вспомнить о том, что та же Украина поначалу предлагала вооружить наблюдателей ОБСЕ. Которые, как черт от ладана, шарахнулись от этой перспективы, заявив, что они – гражданская миссия и им даже даром не нужны пистолеты и автоматы, из которых к тому же наблюдатели и стрелять не умеют. Они прекрасно понимают, что пока они безоружны – они пользуются иммунитетом, их никто не трогает. А, не дай Бог, у наблюдателя окажется в руках оружие – к нему с оружием и подойдут.
Что же до их деятельности, то де-юре – это наблюдатели независимые, международные. Но вот методы их мониторинга часто вызывают изумление. Я не могу сказать, что они сознательно манипулируют данными. Но… В Луганске наблюдатели ОБСЕ заняли гостиницу с рестораном в районе стадиона «Авангард» и в основном находятся там. На линии разделения – лишь три-четыре точки, с которых отдельными наблюдателями вахтовым методом осуществляется мониторинг ситуации. И вот читаешь в отчете: «Был обстрел. В 7 км от Луганска восемь выстрелов». Тут же в другом отчете: «В 2 км к северо-западу от Луганска шесть выстрелов». Ничего не поймешь: или что-то не поделили, или в двойном размере пишут. Они не ездят по факту туда, где есть веб-камеры, а отслеживают на слух, не более того. Поэтому процент незарегистрированных нарушений просто огромный.
– А постоянно муссирующийся украинской стороной вопрос о вводе в Донбасс миротворцев?
– Здесь не все однозначно. Есть два варианта. Первый: Россия предложила, чтобы миротворцы назывались миссией ООН и охраняли СММ ОБСЕ. Против этого и мы не возражаем. Если при таких условиях станет осуществляться круглосуточный мониторинг, участники миссии не будут бояться ездить по линии соприкосновения, то пожалуйста. А вот второй вариант – вводить сюда танки и 40-тысячный контингент, как это мыслят себе украинцы – неприемлем. Это будет уже интервенция, а никакая не миротворческая миссия. Киев видит в лице миротворцев исключительно международные силы, некую Антанту, которая будет воевать за его интересы. Для нас же такие миротворцы, что в белых касках, что не в белых – все равно интервенты, которые не будут пользоваться никаким иммунитетом. К тому же они не могут «объехать» вето России в Совбезе ООН на ввод таких «миротворцев» даже при наличии некоторых механизмов, использовать которые все еще опасаются.
Пока же Украина упорно пытается доказать, что Россия является стороной конфликта, в связи с чем он должен квалифицироваться как международный, а не внутренний, каковым является на самом деле.
* * *
К состоявшейся с Родионом Мирошником несколько дней назад беседе требуется небольшое дополнение в связи с прошедшим вчера в Минске заседанием участников Контактной группы по урегулированию ситуации на востоке Украины.
Еще в преддверии очередного раунда переговоров ДНР и ЛНР подтвердили свою готовность к обмену удерживаемыми лицами по принципу «всех установленных на всех установленных». Об этом заявила представитель Луганска в гуманитарной подгруппе Контактной группы, руководитель рабочей группы по обмену военнопленными ЛНР Ольга Кобцева. Тогда же она отметила, что Киев на протяжении всего этого года всеми способами умышленно затягивает и отсрочивает дату обмена по надуманным причинам и пытается делить лиц, подлежащих обмену, на некие категории, что противоречит букве Минских соглашений, а также пытается втянуть Россию в процесс обмена лицами, удерживаемыми в результате конфликта в Донбассе.
Как сообщила 19 декабря из Минска Ольга Кобцева, украинская сторона вновь настаивала на проведении обмена лишь части удерживаемых лиц, обозначив отдельные категории не подлежащих обмену граждан. При этом в список предложенных к обмену украинской стороной лиц оказался включен гражданин России, доброволец, воевавший за ЛНР, Валерий Иванов, десять дней назад скончавшийся от побоев в Дрогобычской колонии. Попавший в плен в сентябре 2017 года Валерий значился год назад в списках на обмен военнопленными, но тогда его фамилию вычеркнула лично заместитель спикера Верховной рады Ирина Геращенко.
Верная себе украинская сторона вновь предложила варианты освобождения заключенных и пленных до 27 декабря по формуле «23 на 23» и «66 на 19». И это притом, что, по данным на 14 декабря, в списке лиц, пропавших без вести, числится 456 человек, возможно, они находятся в украинском плену, отмечается в сообщении пресс-службы аппарата омбудсмена ДНР Дарьи Морозовой. Официально же известно, что киевские власти удерживают 273 человека. Из них нахождение на украинской территории 103 человек подтверждено. По остальным 170 «информация отсутствует или уточняется украинской стороной».