Полет
«Воздушным» (Air Jordan) назвал Майкла Сонни Ваккаро, сделавший его лицом Nike.
Решение для середины 1980-х необычное: рекламные суммы распределялись между десятком юных дарований, а Ваккаро вздумал отдать все парню, который еще только переходил в профессиональный клуб. За кроссовками Air Jordan последовали линии спортивной и повседневной одежды, парфюм. Майкл стал имиджем и партнером Nike.
Полет — та непостижимая «малость», которая отличала Майкла от других, самых знаменитых баскетболистов. Поначалу судьи были уверены, что он делает лишний шаг, Дин Смит с помощью видеозаписи доказывал, что нарушения не было. Феномен Майкла изучала научно-военная комиссия. Физики и полковник авиации признали чудо.
Сонни Ваккаро также объявил Майкла «избранным», и хотя в итоге у него накопились кое-какие претензии — Джордан мог бы делать для человечества больше, — Ваккаро и поныне говорит: «Даже когда Избранный ошибается, он поступает правильно».Избранность Майкл ощутил рано: в 1972 году, увидев по телевизору финальный матч Олимпиады, в котором СССР на последней секунде вырвал золотую медаль у США, он решил помимо бейсбола играть в баскетбол, попасть в сборную — и выиграть.Майкл выполнил план на 200% — в составе сборной 1984 года и в 1992 году, когда к участию в Олимпиаде были допущены профессионалы. Также на 200% сбылось его желание отомстить за серию поражений «Буллз» троекратной победой на Всеамериканских играх — он сделал это, ушел на два года в бейсбол, вернулся и повторил.
В первые годы Майкл воспринимал баскетбол как командный спорт и слушался тренеров. Но после победы университетской команды, когда он впервые продемонстрировал умение летать и способность вырывать победу в последний момент, а затем олимпийской славы, главной проблемой для тренеров стал вопрос, как заставить Майкла играть не только на себя. Тренер намекал: в слове team (команда) нет буквы I (я).
Майкл парировал: «Зато эта буква в центре win — победы». И только жажда победы в чемпионате вынуждала смириться: без «группы поддержки», пожалуй, не обойтись.Вера в свою избранность была так сильна, что Майкл не мог понять: как это кто-то не признал его сразу. Речь в зале Славы 2009 года поразила слушателей злопамятностью: как можно было не пригласить Дина Смита и пенять ему за тот групповой снимок? Досталось и рано умершему школьному тренеру, а ведь тот, хоть и не оценил Майкла в 14 лет, через год принял его в команду, всячески продвигал, выхлопотал университетскую стипендию.Четырнадцатилетний Майкл не дотягивал до шести футов (180), с которых начинается хоть какая-то перспектива в баскетболе. Отец, сам невысокого роста, предлагал смириться (и вернуться в бейсбол): «Не важно, какого ты роста, главное, насколько ты высок душой». Мать велела молиться и насыпать соль в обувь — якобы помогает расти. На самом деле она верила в молитву и в своего мальчика — и за лето Майкл вырос.Из всего клуба на церемонию в зале Славы Майкл Джордан пригласил троих: давно уволенного младшего тренера, восьмидесятилетнего Джонни Баха и двух неприметных личностей — сотрудника из пиар-отдела и билетера. Так он отомстил Джерри Краузе, генеральному менеджеру: Джордан ушел в гневе, и годы спустя демонстрировал, что ничем не обязан клубу как таковому.
Но почему же он не позвал Фила Джексона, главного своего тренера, вместе с которым после двухлетнего перерыва снова трижды привел «Буллз» к победе? Ведь именно из-за Джексона Майкл преждевременно оборвал спортивную карьеру: объявил, что прекратит играть, если Джексону не продлят контракт, — и сдержал слово. Кое-кто (тот же Краузе) был уверен, что Майкл попросту открыл свое истинное лицо — нарцисса, некомандного игрока, антиспортсмена — человека, способного лишь забивать мяч и любоваться собой, игнорируя и товарищей по команде, и чьи-либо чувства. Но Майкл Джордан, 25 лет работавший на свой имидж, не мог не понимать, как вредит ему подобное разоблачение. Он же всегда хотел, чтобы его любили.Майкл Джордан решился на искренний разговор о главном движителе своей карьеры, своей жизни. Вера в избранность поднимала к небесам, обиды помогали оттолкнуться от земли. Настало время показать миру, что «воздушность», невероятный успех, легкость не исчезают с годами, неудачами, семейными трагедиями: груз лет и бед — все та же соль, которую мать велела насыпать в кеды. Земная соль и молитва — формула полета.
Спасибо за прочтение книги...
Ваш покорный слуга THEINVEST-MIND