После того, как я съездила к мужу в больницу, на душе стало легче. Я, конечно, понимала, что не стоит строить иллюзий насчет Леши и Марины Алексеевны, но мне все равно стало спокойней.
Свекровь больше не звонила, только в тот вечер, когда я была у Лешки, прислала смс:
- Я от тебя такого не ожидала, думала, что ты умнее и человечней.
Я ничего не ответила. Я, вообще, на тот момент как-то отстранилась ото всего, решив взять передышку.
Немножко проще стало, когда я вышла на работу. Дел было много, думать было некогда.
В первый рабочий день Милены в группе я не увидела, воспитательница сказала, что ей звонил отец девочки и предупредил, что ее не будет.
На следующий день Милена пришла. Она с самого утра смотрела на меня, но не решалась подойти. Заговорила со мной девочка только на прогулке. Подойдя вплотную, она спросила:
- А почему вы больше ко мне не приходите? Вы обиделись из-за того, что я плохо общалась с вашей дочкой? Я же обещала, что больше так не буду…
- Я не обиделась, - глядя на девочку с улыбкой, проговорила я. И присев на корточки, чтобы быть с Миленой одного роста, начала ей все объяснять. – Ты же знаешь, что я болела? – спросила я, Милена кивнула, а я продолжила, - вот. Я болела и не могла к тебе прийти, поэтому твоему папе пришлось найти другую няню. Она тоже очень хорошая.
- Нет, она плохая, она…
Дослушать я не успела, сзади меня раздался голос заведующей, я повернулась, чтобы ответить, а когда посмотрела на место, где стояла Милена, ее уже не было. Девочка убежала к другим ребятам.
Второй раз Милена ко мне подошла, когда я уже собиралась уходить.
- А вы больше не болеете? – спросила девочка.
- Нет, я уже выздоровела.
- Значит, в выходные вы придете ко мне?
- Нет, прости. У тебя теперь будет новая няня.
- Но она мне не нравится.
- Я думаю, что ты ее просто плохо знаешь, пройдет немного времени, и вы подружитесь, - сказала я, не зная, как правильно себя вести.
Если честно, то я считала, что все объяснить дочери должен был отец, но никак не я.
- Мы не подружимся. Она меня обижает.
Эти слова меня насторожили.
- Как обижает? – осторожно спросила я.
- Постоянно ругает и вот, - Милена подняла рукав футболки и на ее плече я увидела след от пальцев. Девочку явно кто-то хватал за плечико.
- Это у тебя откуда?
- Вера Дмитриевна схватила, когда я не хотела убирать игрушки.
- А папе ты говорила? – поинтересовалась я.
- Нет. Я просто сказала ему, что мне не нравится Вера Дмитриевна, но он сказал, что выбора все равно нет. Она хорошая и у нее есть опыт.
- А папа синяк не видел?
- Нет, - покачала головой Милена, а потом добавила, - я не хочу, чтобы она больше приходила, приходите вы. Обещаете?
- Я не знаю. Ты понимаешь… - начала я говорить, но Милена меня перебила:
- Я буду вас ждать, - с этими словами девочка убежала, а я вздохнула, не понимая, что мне делать.
С одной стороны, зная, что Милену обижает новая няня, я не могла молчать, но с другой. Если я позвоню Станиславу Андреевичу, то он может решить, что я специально наговариваю на человека, чтобы он взял меня обратно.
В итоге, я весь вечер гоняла в голове мысли о том, как мне лучше поступить и, не придумав ничего умнее, позвонила Игорь.
- Игорь, привет, это Таня, - проговорила я в трубку, когда парень ее снял.
- Привет, Тань. Что хотела? Если попросить, чтобы я замолвил за тебя словечко перед шефом, то не получится. Извини. Он уже новую няню нашел. Вера Дмитриевна готова сидеть с Миленой в любое время дня и ночи. Станислава это устраивает, - проговорил Игорь.
- Я не собиралась ничего просить, - ответила я. – Но звоню я по поводу новой няни. Милена сказала, что эта Вера Дмитриевна ее обижает. Она… - договорить я не успела, Игорь меня перебил:
- Милена придумывает. Просто Вера Дмитриевна очень строгая, требовательная, не бери в голову. Я понимаю, что ты хочешь вернуться, но не стоит это делать таким способом.
- Не веришь, твое дело. Просто посмотри руки Милены, у нее на плече жуткий синяк, как его не заметил отец, не знаю. Но Милена сказала, что это ей поставила новая няня. В общем, разбирайтесь.
Больше я ничего говорить не стала, просто повесила трубку. На душе было пакостно. Я чувствовала себя стукачкой, но с другой стороны поступить иначе я не могла, мне было жаль девочку.
В общем, я опять влезла, куда не просят и от этого мне было плохо, но изменить уже было ничего нельзя.