После терактов в Париже 13 ноября власти Китая не сидели сложа руки и попытались заручиться международной поддержкой для контртерроризма с китайской спецификой. Он главным образом сводится к подавлению уйгурского населения в Синцзяне. /epochtimes.ru/
После терактов в Париже «Синьхуа» опубликовала цитату министра иностранных дел Ван И: «Китай также является жертвой терроризма. Атака на террористические силы Восточного Туркестана должна стать важной частью международных контртеррористических мер».
В политических кругах это заявление в основном проигнорировали. Но его подхватили некоторые известные СМИ.
Самый яркий пример ― статья в журнале TIME «Мужчины и женщины, ведущие скрытую войну с терроризмом в Китае». В статье говорится, что после терактов в Париже члены специальных китайских подразделений побеседовали с TIME и начали писать в социальных сетях о «своей борьбе».
TIME написала о том, что в Китае происходят многочисленные теракты. Хотя авторы статьи выразили сомнение относительно некоторых инцидентов, в целом статья героизирует китайских антитеррористов.
В статье приводят информацию из «Синьхуа». Например, полиция в Синцзяне арестовала группу из 28 предполагаемых террористов, которые убили 11 человек на шахте. Статья сопровождалась эффектными фото китайского антитеррористического подразделения, позирующего вместе с полицейскими.
Один из участников китайского антитеррористического подразделения написал в социальной сети, что он борется с «религиозными радикалами и сепаратистами, которые пытаются натравить друг на друга уйгуров и китайцев».
На первый взгляд, эта информация звучит убедительно. Но более глубокое изучение показывает, что скрывается за этими словами.
Китайская компартия (КПК) говорит о существовании «трёх зол»: экстремизм, сепаратизм и терроризм. Но её определение терроризма отличается от общепринятого.
Компартия рассматривает любое стремление к культурной обособленности как «сепаратизм», а любая форма сопротивления или несогласия с властями приравнивается к «экстремизму» и «терроризму».
Согласно ежегодному докладу комиссии по американо-китайским экономическим отношениям, кампания КПК против «трёх зол» заключается в усилении аппарата госбезопасности и репрессивной политики против ислама в Синцзяне.
«Как и в случае с Тибетом, многие жители Синцзяна культурно или политически не идентифицируют себя с Китаем. Некоторые уйгурские группы хотят большей автономии, другие ― полной независимости Синцзяна», ― говорится в докладе. КПК «считает эти группы угрозой для безопасности и суверенитета Китая».
Китайская компартия считает, что проблему можно решить с помощью политики интеграции. Но в докладе указано: «Китайская интеграционная политика в Синцзяне часто сопровождается насилием и усиливает противоречия на национальной почве».
В Синцзяне живёт 21,8 миллиона человек 13 национальностей. 46% из них составляют уйгуры, преобладающая религия в районе ― суннитский ислам.
КПК создала систему контроля, управления и подавления религиозной активности уйгуров, говорится в докладе Human Rights Watch.
«Китайская компартия арестовывает, пытает и даже казнит мирных религиозных людей только за то, они исповедуют свою религию не так, как указали власти. Многие уйгуры сталкиваются с насилием в повседневной жизни».
«Китайское правительство контролирует все аспекты религии: кто может стать священнослужителем, какую версию Корана использовать, какие религиозные собрания проводить, что говорить на них», ― заявила организация.
В последние годы КПК запретила ношение бород и хиджабов. Она также запрещает мусульманам отмечать Рамадан и даже специально организовывала фестиваль пива в городе, населённом преимущество мусульманами.
Насильственная политика компартии в регионе привела к нескольким восстаниям и протестам. Самый известный произошёл в столице Синцзяна Урумчи в 2009 году. Китайская полиция открыла по протестующим огонь. КПК заявила о 197 погибших, а Всемирный уйгурский конгресс утверждает, что было убито около 600 человек.
Похожие восстания произошли в 2013 и 2014 году. Эндрю Смолл, эксперт по Китаю, говорит, что КПК «списывает любой акт насилия в Синцзяне на сепаратистов». Она объявляет преступниками участников политических групп и мирных протестов.
В итоге «грани между террористом, активистом и просто агрессивно настроенным гражданином практически стёрлись», ― объясняет Смолл.
По материалам сайта epochtimes.ru