Георгий Гурджиев прожил яркую и блистательную жизнь и умер в 1949 году во Франции. Путь его полон загадок и тайн: искатель истины, основатель института гармонического развития человека, создатель эзотерической школы Четвертого Пути, гуру современных интеллектуалов, интерпретатор и расшифровщик скрытого смысла в устройстве мироздания. Мало того, он еще и учитель юного далай-ламы, известный в Тибете как лама Джорджиев, посланный в Тибет с письмом русского царя. Кстати, это дало многим основания обвинять Гурджиева в том, что он был тайным агентом русского правительства на Востоке, шпионом.
Его имя мелькнуло во время Нюрнбергского процесса: в одном из документов было сказано, что «приезжий» из далёкого Тибета, уроженец Кавказа, некто Гурджиев установил связь с Карлом Хаусхофером, принял участие в основании тибетского общества «Туле» в Мюнхене и обогатил работу этого общества своими знаниями и опытом. Оказалось также, что личный доктор Гитлера Морелли использовал «вегетарианские рецепты и чудодейственные пилюли Гурджиева», а «родоначальник геополитической теории и духовный пастырь Гитлера Хаусхофер (неоднократно пересекавшийся с Гурджиевым во время своих странствий в Тибете и, видимо, попавший под его влияние) оформил личность Гитлера в соответствии с учением Гурджиева». Мало того, Гурджиев рекомендовал обществу «Туле» в качестве эмблемы использовать свастику — древний символ «труда и солнца». Гитлеру символ так понравился, что он стал использовать его для своего нацистского движения, перевернув наоборот. Эти факты при неправильной трактовке очень легко извратить, приписав искателю истины, как это часто и делается, близость к той или иной тиранической фигуре. На самом деле мировоззрение Гурджиева прямо противоположно каким бы то ни было формам насилия, а учение его направлено на развитие человека и осознание им своего места под солнцем.
С раннего детства Георгий Гурджиев столкнулся с загадочными и необъяснимыми феноменами, что, возможно, предопределило его интерес к магии. Вот один из таких случаев.
На Кавказе с древних времен проживала народность езидов — дьяволопоклонников. Поймав какого-нибудь мальчишку из этого племени, ребята мелом обрисовывали вокруг него замкнутый круг, и ребенок не мог самостоятельно выйти из него, пока не появлялся кто-нибудь из взрослых и не стирал меловой знак.
Кавказ в те годы был полон необъяснимых загадок, и, внимательному мальчишке было над чем задуматься, тем более что отец Гурджиева был ашуг — певец и знаток различных сказаний и легенд Востока — и во многом предопределил его будущую карьеру. Бабушка, уже находясь на смертном одре, фактически заложила в него программу будущей судьбы.
«Слушай и помни мой строгий тебе наказ, — сказала она внуку, — никогда не делай так, как делают другие».
А вскоре после этого в драке Гурджиеву выбили зуб мудрости — тот был больше обычного и весьма странной формы. У странного зуба было 7 корней, и в конце каждого из них выпукло стояла капля крови, и через каждую отдельную каплю ясно и определенно просвечивал один из семи цветов радуги. Это привело к тому, что Гурджиев окончательно стал специалистом в исследовании каждого странного феномена, которые постоянно попадались ему на пути.
Одиннадцатилетним мальчишкой он уходит из дому на поиски мудрости. Он шел по следам знаний целых двадцать пять лет, собрав огромное количество экзотических болезней и невероятных приключений, побывав во многих уголках мира, и неизменно всюду проникая в суть закрытых и недоступных многим тайных учений.
Гурджиев был необычайно силен в телепатии и гипнозе. Сила мысли его была такова, что он мог на расстоянии десятков миль убить яка или за 5 минут погрузить в сон слона.
Он почти не афишировал свои возможности, мало того, он дал себе обет не применять их ни в каких целях, кроме исследовательских и лечебных. Но и того, что известно от его учеников, достаточно, чтобы понять уровень его возможностей. Успенский был ошеломлен, когда Гурджиев на одном из занятий вдруг завел с ним мысленную беседу, свободно отвечая на его вопросы и так же мысленно задавая свои. В тот день Гурджиев уезжал в Петербург, а телепатический разговор между ними продолжался всю ночь, пока мистик ехал в поезде.
Морис Николь, который практически умер в Тифлисе во время вспышки эпидемии тифа, описывает, как Гурджиев буквально вытащил его с того света, отдав ему свою жизненную силу:
«Когда я очнулся, я увидел склонившееся надо мной лицо Гурджиева в огромном напряжении и испарине, капли пота покрывали все его лицо, он держал мою голову руками и молча смотрел мне в глаза. Он был смертельно бледен... Уже на следующий день я был полностью здоров».
Когда он только-только начал приходить в себя, Николь тогда спросил Гурджиева:
«А как же вы?» — думая, что тот пожертвовал жизнью ради него. «Не волнуйтесь, — ответил Гурджиев. — Мне нужно всего 10 минут, чтобы восстановить свои силы».
Гурджиев был одним из величайших людей прошлого столетия, невероятным учителем, мистиком и пророком — для своих последователей и шарлатаном — для тех, кто не мог его принять. Оратором, который вел многие умы за собой, и, конечно, эксцентричным, загадочным, свободным человеком, который говорил притчами. Он был мифом — и, тем не менее, еще и в высшей степени человечным человеком.
«Шестая раса» — материалы не для всех. Так что если вы тот, кого мы ищем, подписывайтесь, чтобы не потерять нас. А заодно и узнать еще больше об эзотерике, мистике и непознанном.
