Фильм «Самая обаятельная и привлекательная» был снят в 1985 году. Это был, так сказать рубеж между старым кондовым СССР брежневского разлива и начинающейся перестройкой. Если кратко описать советское общество этого периода, показанное в фильме, то описание будет таким: никто ни в какие идеалы коммунизма не верит, все видят убогость советской системы и кто как может пытается устроить свою личную жизнь и свой быт. И лишь одна есть сумасшедшая – Надька Клюева, которая продолжает быть общественницей, как в какие-нибудь 60-е. Но под конец фильма и она становится нормальным человеком.
Фильм рассказывает о ежедневных буднях некоего отдела в каком-то НИИ. Отдел небольшой: 6 инженеров и один начальник. Весь фильм они что-то чертят на кульманах и весь фильм зрителя не оставляет ощущение, что их от работы тошнит. Половина фильма – диалоги этих инженеров в рабочее время, которое они посвящают чему угодно, кроме работы.
Фильм начинается с того, что главная героиня Надя Клюева приходит в отдел и призывает всех сдать деньги на похороны тёщи какого-то неведомого Оськина. Клюева – общественница и сидит у всего отдела в печёнках. Тема раздражающей всех общественницы была затронута Рязановым в «Служебном романе». Но у Рязанова общественница Шурочка омерзительная сплетница, а в «Обаятельной», Надя Клюева молода и привлекательна (во всяком случае, ей предстоит ею стать). В фильме Рязанова общественницу Шурочку играет артистка Людмила Иванова. Может случайно, а может для того, чтобы показать некоторую идейную связь Клюевой с рязановской Шурочкой, Бежанов пригласил Людмилу Иванову на роль Клавдии Матвеевны – пожилого инженера, работающего бок о бок с Клюевой и участвующей с ней в совместных рейдах.
Итак, в отделе всех от постоянного общественного бурления Клюевой тошнит. В самом деле, к 1985 году только клинические идиоты или упёртые карьеристы всерьёз твердили идеологические коммунистические агитки, подавляющая часть людей жила своей параллельно жизнью. Хотя до поры формально, но со всё большим раздражением, подчинялась воле неумолимых общественников. В фильме поначалу отдел крайне недружелюбно встречает идею о том, что надо скинуться на деньги для какого-то Оськина. Чётче всех выражает мысль молодой инженер Володя Смирнов: «Хоть бы уж вычитали из зарплаты, как подоходный налог, чтобы не нервировать людей».
Тут вот какой момент. Всю свою жизнь советский человек состоял в самых разнообразных обществах: Общество книголюбов, ДОСААФ и т.д. и т.п. В принципе, все они были добровольными и любой человек, у которого было достаточной сила воли, мог послать агитаторов куда подальше. Но подавляющее большинство людей вступало. И, раз вступив, должно было ежемесячно отчинять членские взносы. Взносы были небольшими и необременительными, но всё равно людей очень раздражало эти взносы сдавать.
Затем по ходу фильма Надя Клюева и Клавдия Матвееван вдвоём – остальные отказались – идут выполнять общественную нагрузку дружинниками. ОИ даже задерживают грабителей. Но на следующий день отдел не восторгается героизмом Нади Клюевой, а легко эдак издевается над ней и её синяком, полученным в схватке со злодеями. Может показаться странным и даже неприятным: как это так, советские инженеры не только не сопереживают Клюевой, которая во-первых, работает с ними рядом, а во-вторых, могла пострадать и сильнее, а почти еле скрывают свое презрение в отношении её и совершённого ею смелого поступка. Но дело в том, что Совдеп к 1985 году всех просто конкретно капитально достал рассуждениями на тему «Место подвигу есть всегда». Мало того, что советский человек с боем доставал самые простые товары, которые были дефицитом, так этого советского человека ещё постоянно трамбовали на предмет: «Морального кодекса строителя коммунизма». А люди уже ненавидели и коммунизм, и моральный кодекс его строителей и коммунистических агитаторов, которые уже в печёнках у всех сидели. Поэтому полупрезрительные взгляды, которые бросает на Клюеву сослуживица Люся Виноградова, вполне понятны.
Можно сказать: Клюева – идеалист, а Виноградова – мещанка. Совершенно верно, именно так. Но вся штука в том, что весь отдел, в котором работает Клюева – мещане, которые рассуждают только об иностранных шмотках, футболе, концертах итальянской звезды, да о матримониальных проблемах. От идеалистов 60-х годов, которые с горящими глазами за кульманами конструировали новые космические корабли, не осталось и следа. Советские инженеры 1985 года – классические тотальные мещане. Такими их сделал СССР, его реалии тотального дефицита и тотальной лживой пропаганды. То есть мы видим классический сюжет, в котором одинокому идеалисту противостоит мещанское болото. Но в 1985 году и речи нет о том, что идеалист побеждает. Отнюдь. В 1985 году не Клюева зажигает сослуживцев своим идеализмом, а мещане-инженеры переделывают её под себя. Если было бы иначе, советские зрители 1985 года просто не поверили бы фильму.
И в итоге не Надька Клюева переделывает коллектив под себя и свои идеалы, а сама становится такой же мещанкой, как и все прочие. В чём ей помогает подруга Сусанна. И хотя в финале фильма Надька Клюева всё же выкидывает идею женить на себе красавчика Володю Смирнова и предпочитает ему серенького малозаметного Гену Сысоева, у которого единственное достоинство это умение играть в пинг-понг, зритель понимает, что Надька Клюева стала уже нормальной. Нормальной в том смысле, какой вкладывает в это слово окружающий её коллектив мещан.
Пройдет четверть века. Исчезнет СССР. Эти мещане купят себе иномарки и новые квартиры, станут называть друг друга менеджерами и префектами, ездить отдыхать в Турцию и Египет, а то и на Бали. У них будет всё, о чём они мечтали в далёком советском 1985 году. И вот тогда, попивая дорогой виски и закусывая заморскими деликатесами, они начнут ныть: «Ах, как хорошо было в СССР! За что у нас украли нашу мечту и лишили нас наших советских НИИ, в которых мы мечтали о космосе и создавали великое будущее». Так и хочется сказать этим постаревшим мещанам образца 1985 года: «Не врите – хотя бы себе не врите. Ни о каком космосе вы не мечтали. А всё своё рабочее время в советских НИИ посвящали разговорам об импортных тряпках, бабах и футболе. И то что вы проектировали помимо своих разговоров, выходило кривым и убогим. А самый большой ваш грех – это то, что и Надьку Клюёву вы сделали такой же, какими были сами».
Но разве эти мещане 1985 года признают, что это именно они, а не ЦРУ или Горбачев уничтожили СССР? Нет, не признают. Потому что теперь мещанам хочется называть себя патриотами СССР. Впрочем, к фильму это уже отношения не имеет.