Как снимали культовый и самый знаменитый белорусский хоррор
Кинотриллер, мистическая драма, философская притча — жанр одного из лучших отечественных фильмов всех времен его многочисленные толкователи да и сами авторы определяли по-разному. Ясно одно: «Дикая охота короля Стаха», поставленная около 40 лет назад режиссером Валерием Рубинчиком по мотивам знаменитой повести в соавторстве с писателем Владимиром Короткевичем, была обречена на зрительский успех.
Двухсерийная картина не копировала первоисточник, тем не менее получила восторженные отзывы миллионов любителей остросюжетного кино в СССР и за рубежом и несколько призов на престижных международных фестивалях. О том, как создавали первый отечественный хоррор, вспоминает известный белорусский оператор Татьяна Логинова.
Короткевич пугает: страшно, аж жуть
— До этого я успела поработать с Рубинчиком на «Последнем лете детства», где недолго подменяла своего коллегу Марка Брауде. А вот «Венок сонетов» Валерий снимал вместе со мной, — уточняет Татьяна Дмитриевна. — Фильм очень понравился и зрителям, и критикам, был отмечен призами. Получив право ставить «Дикую охоту», режиссер вновь предложил мне сотрудничество.
К тому времени у нас сложился неплохой творческий тандем, мы понимали друг друга с полуслова — это очень важно на площадке. Рубинчик был безумно талантливым человеком, эрудированным, великолепно разбиравшимся в музыке, литературе, живописи. А главное, переполненным собственными творческими идеями и замыслами, но очень внимательно относившимся к предложениям художника, звукорежиссера, оператора, словом, всей группы, понимая, как важно играть в одной команде.
— Вы к тому времени успели прочесть повесть?
— До съемок точно успела. Помню, читать этот готический, пользуясь современным языком, роман было жутко страшно, по произведенному впечатлению сравню его с гоголевским «Вием». Я даже под одеяло пряталась по ночам.
— Любопытно, что Рубинчик рассказывал, как ему самому было страшно, когда он в одиночку дописывал сценарий на чьей-то даче ночью… А вам повезло познакомиться с Короткевичем?
— Да, но скорее шапочно. Вместе с Рубинчиком и художником Александром Чертовичем мы ездили к нему домой во время написания литературного сценария. Короткевич жил в «писательском» доме напротив театра имени Янки Купалы. Ничем особо не запомнился, но, по-моему, иронически хихикал по поводу женщины-оператора, тогда это было редкостью.
Во время сдачи картины худсовету на киностудии я сидела в зале прямо за его спиной. Писатель, помнится, время от времени хмыкал, словно был недоволен. Он не признал в фильме свое произведение. Тот же Белорецкий у него в повести бесстрашный и мужественный, может и подраться, а у нас Борис Плотников выглядел субтильным интеллигентом, ударишь — переломится. Хотя в нем чувствовалась сила духа, как до того в «Восхождении» Ларисы Шепитько. Помните?
— Еще бы. Шепитько сравнивала противостояние Сотникова, сыгранного Борисом Плотниковым, и предателя Рыбака в исполнении Владимира Гостюхина с библейской историей Спасителя и Иуды.
— Она и подбирала актеров по фактуре. Плотников оказался не только симпатичным, но и очень умным, думающим. Короткевич же не приезжал на съемочную площадку, не вмешивался в процесс и, видимо, многое представлял иначе. Тем не менее на худсовете сказал, что ему не все понравилось, однако право режиссера на собственное прочтение произведения он уважает и принимает.
Рубинчик сердится: бунт днем с огнем
— Где снимали фильм?
— Нужную натуру подыскать оказалось очень трудно, нам требовались старинный замок и интерьеры. Мы с Рубинчиком и Чертовичем исколесили всю Беларусь и ничего подходящего не нашли. Поэтому поехали на Украину, целую неделю продолжали поиски. Тяжелая поездка. В итоге приглянулся даже не замок, а хорошо сохранившийся дворец в Подгорцах, на Львовщине. С интерьерами тоже оказалось тяжело, в Беларуси полный ноль, а нашли эти лестницы шикарные, зал в дереве и прочее опять-таки во Львове.
— Но природа-то подлинная белорусская?
— Да, хотя тоже не вся. Наводящая тоску натура, где убивают Светиловича, — это Уручье, военный полигон. «Дикая охота» скачет в Алабино — тоже на военном полигоне, только подмосковном, там имелся кавалерийский «кинополк». Мы брали напрокат и лошадей, и наездников и снимали самые страшные кадры. Часть замка пани Яновской и дом пана Дуботовка построили в павильоне на «Беларусьфильме». Кстати, в том, кажется, 1978 году зима выдалась жутко холодная. Праздновать Новый год вся группа приехала в Минск. Он встретил нас 38 градусами мороза!
— Изобразительный ряд — безусловное достоинство вашей картины. У вас был полный консенсус с режиссером и художником?
— Да, конечно. У кинематографистов есть период выбора натуры. Мы, зная литературный сценарий, ищем нужные объекты, фотографируем и, когда набирается необходимое их количество, приступаем к написанию режиссерского сценария. Каждый кадр обдумывается, записывается, художник делает наброски. Для съемок нам выделили дефицитную дорогую пленку «Кодак» — 300-метровая коробка стоила 600 долларов, — однако в очень ограниченном количестве.
Когда начался съемочный период, ежедневно по вечерам мы группой собирались и обсуждали план съемок на следующий день. Все нужно было продумать до мелочей, и это довольно сложная работа, сейчас я бы с ней точно не справилась. А тогда была молодой, энергия била через край.
— Время на дружеские застолья находили?
— Ничего подобного! Моя профессия и степень ответственности не позволяли расслабляться. Видеокамер тогда не было, снимали фактически вслепую. «Кодак» обрабатывали на «Мосфильме», отснятый материал ассистент регулярно отвозил в
Читайте также: Сказительница. Анастасия Зуева
Москву и возвращался с ним назад. И у меня каждый раз перед просмотром шоковое состояние — не знаешь, что получилось. Сейчас с ужасом думаю, как с этим всем справлялась.
— Но справлялись же?
— В общем-то да, но однажды мы снимали народный бунт в режиме «сумерки». Ассистент привозит материал, смотрим: средь бела дня люди бегают с горящими факелами! Рубинчик в истерике кричит: «Что это такое, я тебя зарежу!» Причем при всей группе. Как выяснилось позже, ассистент не присутствовал на той съемке, а требовалось просто потемнее напечатать. В копии всё исправили, а я оказалась без вины виноватой. Но выслушать пришлось такое…
А ведь на «Венке сонетов» Рубинчик на меня ни разу голос не повысил, а тут зазвездился, нервным стал. Мог накричать даже на свою жену Валентину Шендрикову. И красавица актриса выдерживала эти эскапады безропотно.
Пани Яновская: ню в перьях
— Главной героиней стала никому не известная болгарка Елена Димитрова, хотя на роль пробовались Елена Коренева, Татьяна Веденеева, Ирина Алферова и другие признанные красавицы советского кино- и телеэкрана. Чем режиссер объяснял свой выбор?
— После «Венка сонетов», как он рассказывал, Валера увидел в Болгарии в кафе девушку с необычайно выразительным взглядом. Потом ему пришлось ее разыскивать, убеждать руководство «Беларусьфильма», упиравшееся руками и ногами, поскольку болгарке требовалось платить в валюте. Режиссер настоял на своем и оказался прав в своем выборе.
— На эпизод, где Яновская лежит обнаженной в перьях и над ней колдует знахарка, актриса согласилась без колебаний?
— Уговаривать не потребовалось. Наши в ту пору были куда несговорчивее, могли и отказаться наотрез, знаю по собственному опыту. Потом, правда, худсовет возмущался, зачем советского зрителя развращать обнаженкой. Благо режиссер проявил твердость и отстоял эффектную сцену.
— Остальных центральных персонажей сыграли сплошь российские знаменитости — тот же Плотников, Борис Хмельницкий (Ворона), Роман Филиппов (Дуботовк), Альберт Филозов (управляющий), Валентина Шендрикова (пани Кульша) и другие…
— При своих популярности и обаянии ни Хмельницкий, ни Филиппов, несколько лет работавший в театре имени Янки Купалы в Минске, ни кто-то другой не проявляли признаков звездности. Борис Плотников, активно задействованный в московском театре сатиры, приезжал на съемки без опозданий и ссылок на занятость. И сыграл он своего героя, по-моему, здорово. Я даже в него, чего скрывать, была тайно и безответно влюблена.
Мы долго раздумывали, как убедительно показать погоню страшной конницы — «дикой охоты» — за бегущим по болоту героем, пока Рубинчика не осенило: движения должны быть замедленными, снимать нужно рапид-камерой. За ней пришлось срочно посылать человека в Минск. А рыжую землю под ногами всадников выжигали дымовыми шашками.
— В «маленького человека» превратился, если не ошибаюсь, бывший физик-ядерщик Владимир Федоров?
— Да, и Володя был просто очарователен! Ученый, и довольно успешный, с научными работами, он оказался еще отличным и опытным актером, веселым, остроумным человеком с потрясающим чувством юмора. Причем абсолютно без комплексов, хотя, казалось бы, такого маленького роста. Мы катались на санках, и он смешил нас до упаду. А когда собирались вместе Рубинчик, второй режиссер Виктор Шульман и Федоров, это вообще был фейерверк, все просто за животы держались!
Вместо эпилога
…Фильм «Дикая охота короля Стаха» вышел в 1979 году. Увы, многих из тех, кто принимал участие в его создании, уже нет с нами.
Валерий Рубинчик, родившийся в Минске 17 апреля 1940 года, в начале 1990-х переехал в Москву, преподавал во ВГИКе и на Высших режиссерских курсах, снял еще несколько картин и ушел из жизни 2 марта 2011-го.
Его красавица жена Валентина Шендрикова была не очень востребована другими режиссерами. Она пережила мужа на 6 лет. Их дочь Марианна стала известной российской актрисой, хотя, к сожалению, минувшим летом она попала в реанимацию с серьезными ожогами.
Знаменитого Робин Гуда советского кино неотразимого Бориса Хмельницкого снимали много и охотно, последний раз он появился на экране в «Тарасе Бульбе», премьера которого в 2009-м прошла, увы, уже без его участия…
Плечистый великан Роман Филиппов, снискавший всенародную любовь благодаря эпизодической роли в «Бриллиантовой руке» («Зачем Володька сбрил усы?!»), скоропостижно скончался в феврале 1992-го, похоронен в Белокаменной.
Автор чудесной музыки к «Дикой охоте», самый щемящий и яркий фрагмент которой использован в его же балете «Маленький принц», замечательный белорусский композитор Евгений Глебов ушел в лучший мир 12 января 2000 года.
А вот 69-летний народный артист России Борис Плотников жив-здоров, после Андрея Белорецкого сыграл десятки других превосходных ролей и в кино, и в театре, хотя ассоциируется у зрителей чаще всего с доктором Борменталем из «Собачьего сердца».
Не теряет чувства юмора и «маленький человек» Владимир Федоров. При росте 130 см снялся более чем в 40 фильмах и в 65 лет (сейчас ему 79 лет) женился в четвертый раз.
Второй режиссер «Дикой охоты» Виктор Шульман и художник по костюмам Элеонора Семенова давно переехали в Канаду, причем последняя пишет интересные картины, которые пользуются успехом.
Оператор Татьяна Логинова, как шутит она сама, все лето провела на даче с собакой, вернувшись в город на исходе осени. Выглядит прекрасно и полна оптимизма. Жизнь продолжается!
Автор: Владимир Писарев