Cтатью эту можно было озаглавить «О равенстве полов». Но, мы подумали, что такой заголовок мог бы ввести в заблуждение некоторых наших читателей. В самом деле, как можно сравнивать, скажем, ламинатный пол с паркетным или, тем более, с кафельным? О каком равенстве тут можно говорить! Кроме того, мы решили блеснуть эрудицией и, следуя распространённой в последнее время моде, ввернуть красивое иностранное слово.
Вообще, у каждого времени своя мода, свои заморочки.
Скажем, при социализме, старшее поколение наверняка помнит, ставилась задача стереть грань между физическим и умственным трудом, между городом и деревней, даже между народами, объявив о рождении нового этноса – «советский человек». Что уже тогда нашло отражение в многочисленных анекдотах.
Хотя, рациональное зерно во всех этих начинаниях, безусловно, было. О чём говорила разветвлённая сеть ПТУ – профессионально–технических училищ, в которых готовились кадры высококвалифицированных рабочих по специальностям самого широкого спектра. Или попытки обеспечить жителей села всеми духовными и материальными благами, доступными жителям города.
Но, мы – совсем о другом. А всё вышеизложенное просим считать не более чем художественным вступлением к главной теме.
Социализм со всеми своими плюсами и минусами в прошлом. А что касается настоящего времени, то сегодня в демократических странах, придерживающихся либеральных ценностей, предпринимаются попытки, причём достаточно успешные, стереть грань между женщиной и мужчиной. Ни больше, ни меньше.
Феминизм – движение за равноправие женщин с мужчинами во всех сферах общественной жизни. Возникло в 18 веке. Особенно активизировалось, начиная с 70-х годов 20 века. А ознаменовалась эта активизация появлением в то время моды на женские брючные костюмы. Помню, как сейчас.
Небольшое отступление. Прошлым летом сидел в машине, ждал жену. Скучая, стал считать женщин, проходящих мимо, отдельно — в юбках и брюках. Повторюсь, дело было жарким летним днём. Насчитал 14 в юбках и 89 в брюках. Последней, 89-й, была жена в джинсах.
Сексуальность буквально – примета, определяющая принадлежность человека к определённому полу. И, как бы ни старались дамы в брюках подчеркнуть сексуальность их теснотой, раскрывая тайны своих анатомических особенностей, как бы ни демонстрировали форму копчика заниженным поясом, самой сексуальной верхней одеждой женщины является платье. Оценка субъективная. Никому её не навязываю.
В те годы, женщина за рулём автомобиля была экзотической редкостью. На вечерах отдыха директоров (устраивались такие) блистали их жёны, а не директрисы, коих было раз-два, обчёлся. На спортивных соревнованиях женщины к штанге близко не подходили. Зато рожали больше, сидели в декретных отпусках, воспитывая детей.
Как-то подслушал, как жена говорила невестке: «Не вздумай до четырёх лет дочку в садик отдавать, всё равно будешь дома сидеть. Но, лучше сидеть со здоровой, чем с постоянно больной».
А брюки? Ну, что – брюки, это так, симптом. Маленький симптом больших перемен. Можно сказать, революционных перемен. Не улыбайтесь, уважаемые. Никакой иронии здесь нет.
Прошло сорок лет. Плоды эмансипации на каждом шагу. Женщины за рулём – явление обыденное, женщины на олимпийском помосте рвут тяжеленную штангу, женщины играют в футбол, разбивают в кровь лица на ринге. Европейские фирмы и компании, в правлении которых представительство женщин не достигает 20-ти процентов, подвергаются остракизму. Ближайшая цель – довести это представительство до 40-45 %. Те же тенденции в правительствах и парламентах. Никого не удивляет женщина во главе государства, женщина – пастор.
И что? — скажет на это либерально мыслящий демократ, — почему женщина не может выбрать для себя понравившуюся ей удобную одежду? Почему женщина не может быть топ-менеджером только потому, что она женщина? Почему женщина должна быть лишена прав и свобод, доступных мужчине? Разве женщина не такой же человек, как и мужчина?
Рискуя навлечь на себя гнев феминисток и им сочувствующих, заявляю: нет, не такой!
Бог создал нас разными. Не Бог, а эволюция? Пускай – эволюция. Сути дела это не меняет.
Гормонами, строением скелета, мышечной массой, всей своей природой мужчина предназначен для выполнения тяжёлого физического труда, быстрого бега, нападения и защиты. Главное предназначение женщины – вЫносить, родить и вскормить дитя. У неё и ноги короче, и таз шире, и вместо массивной мускулатуры – подкожный жировой слой, защищающий плод от холода. Мужчина – отец, добытчик. Женщина – мать, хранительница очага.
Не нами это придумано, не нам это менять. И горе тому обществу, той цивилизации, что возьмётся разрушать эти основы.
Предвижу усмешку женщины: это вот этот – с пивом на диване – защитник и добытчик? Как он может отвечать за семью, если за свои поступки ответить не в состоянии?
Что на это сказать? Подавив горестный вздох, признаем: увы! Как женщина перестаёт быть женщиной, так и мужчина – мужчиной. Хорошо ещё, не освоил художественную гимнастику и синхронное плавание.
Страшный вопрос встаёт перед нами. Неужели создание здорового общества – удел тоталитарных режимов? Отбросив идейную суть, рассмотрим два примера.
В Третьем Рейхе молодой человек или девушка могли не рассчитывать на карьеру и уважение окружающих, если они не прошли комплекс трудовых и спортивных лагерей. Кем бы ни был их папа. Идеалом мужчины считался сильный воин. Идеалом женщины – многодетная мать. Был учреждён орден материнства.
В довоенном Советском Союзе трудно было надеяться на успех в любой сфере деятельности, вплоть до поступления в институт, если ты не выполнил спортивные нормы ГТО – Готов к Труду и Обороне. А орден «Мать героиня» официально считался третьим по значимости в государственной системе наград. Во время войны члены политбюро во главе со Сталиным отправляли родных детей на фронт. Уже на моей памяти – существовала система закрытых учреждений, в которых ПРИНУДИТЕЛЬНО лечили от алкоголизма (проблемы наркомании тогда не существовало).
Современному юноше, выросшему в обществе потребления, попробовавшему на школьной дискотеке наркотик, сутулому и близорукому, трудно это представить. Свобода личности.
Как нам трудно представить нормальную современную семью, в которой родители, выпуская дочь во взрослую жизнь, благословили бы её словами: «Найди себе надёжного мужа, роди ему пятерых здоровых ребятишек и будь этим счастлива».
Как, ну как, мать, ну пусть не пятерых, а хотя бы троих детей может стать топ-менеджером фирмы? При восхождении по этой крутой карьерной лестнице она с трудом могла себе позволить две недели отпуска в году. К тридцати годам, ценой неимоверных усилий и жертв, она только-только подбирается к вожделенной вершине. А в сорок – рожать поздно. Есть, конечно, исключения, но они только подтверждают правило.
О чём и говорит демография Старого Света. Европа стареет и вырождается. Мужчина – отец, руководствуясь материальным расчётом, может оформить отпуск по уходу за ребёнком, но родить-то он его не может! А женщина — не хочет. Мужчина не рожает, и женщина не рожает. Триумф равноправия полов. Торжество гендерного равенства.
Но, не спешите праздновать победу, господа либералы. Почему? Объясню. Только, отвлекитесь на минуту от организации очередного гей-парада и оглянитесь по сторонам. Европа-то обречена. И это простая констатация свершившегося факта.
Вот тут сделаем вынужденную оговорку. Обречена белая христианская либеральная Европа. На смену ей идёт культура, где в семьях нормой считается и пять, и восемь, и больше детей. И которая из женщин права? Эта – подтянутая и спортивная, не обременённая семьёй, в элегантном брючном костюме, с безупречной причёской, член совета акционерного общества? Или эта – грузная, в сером балахоне до пят и хиджабе, во главе выводка из пятерых весёлых горластых детишек, с шестым во чреве?
Да, христианских церквей здесь пока больше, чем мечетей. Именно – пока. Поскольку, являясь великолепными архитектурными памятниками, они если и заполняются, то любопытными японцами с фото- и видеотехникой. А в новеньких мечетях не хватает места молящимся.
Присутствуя в Мюнхене на футбольном матче «Германия – Турция», постоянно имел ложное ощущение, что игра происходит в Стамбуле,- настолько подавляющей была поддержка зрителями сборной команды Турции. К болельщикам, прибывшим из-за Босфора и Дарданелл, добавились свои, «немецкие» турки. Которые абсолютно не интегрировались в местную культуру. Что, кстати, признала бездетная канцлер в брючном костюме. Дались мне эти костюмы! Помните слова фрау Меркель о провале политики мультикультурализма?
Юноши, взорвавшие Лондонское метро, были англичанами в третьем поколении, то есть внуками выходцев из Пакистана. Ау-у, интеграторы!
Террористы, поощряемые исламским экстремизмом, свято верят, что кладут свои жизни на алтарь создания Великого Халифата – новой тысячелетней империи, которая будет жить по законам шариата. Не понимая того, что своими действиями только усложняют эту задачу. Поскольку, каждый теракт рождает объяснимое противодействие населения и власти стран, гражданами которых они являются.
Куда короче путь естественного развития событий. Путь, который ведёт к совершенно демократической, конституционной смене фундаментальных устоев. А при канцлере, который поклялся на Коране, не забалуешь. Суды шариата разберутся и с геями, и с неверными жёнами, и с гендерным равенством. И, потом, почему женское обрезание — плохо, если мужское – хорошо?
Ничто не ново под луной. Просвещённая Римская империя, погрязшая в довольстве, роскоши и разврате, пала к ногам немытых варваров – предков нынешних либералов. А история не бывает неправа. Всё закономерно. Просто, одна цивилизация исчерпала себя и уступила своё место другой, может быть, отсталой в общественном и техническом отношении, но у которой выше потенциал, которая находится в стадии развития.
Сегодня Европа платит за халяву последних десятилетий 20 века. Не по средствам жила старушка. Высокие материальные запросы коренных европейцев обеспечивались дешёвой рабочей силой на самых тяжёлых и непрестижных рабочих местах, основной массой которой стали выходцы из бывших колоний и которые владели языком работодателей. В Англию «понаехали» индийцы и пакистанцы, во Францию – алжирцы, в Голландию – подданные Суринама, в Германию – почему-то турки.
Они привезли с собой не только мозолистые руки, но и свою религию, свои моральные ценности, в том числе представления о семье. Молодые курды, убившие в Германии свою сестру, за то, что она без их ведома встречалась не с тем молодым человеком, совершенно искренне не понимают, за что их судят – они же убили СВОЮ сестру. Смешения культур не происходит. Иммигранты из колоний, их дети, дети детей живут преимущественно в своих обособленных микрорайонах, браки заключаются внутри этих общин. И, если рождаемость, скажем, в Бангладеш превышает европейскую в 4 раза, то совершенно понятно, что молодая семья, созданная выходцами оттуда, одним ребёнком не ограничится, в отличие от европейской.
Происходящие в обществе перемены настолько очевидны, что вселяют тревогу в широкие массы избирателей. Во многих европейских странах политический маятник ощутимо качнулся вправо. Вполне допускаю, что при существующем положении вещей могут получить поддержку политики, призывающие решить вопрос силовыми методами.
А если Европа опять станет ареной столкновения двух цивилизаций, мало не покажется никому. Ну, разве что, некто третий, участвуя в боевых действиях «вахтовым методом» и осуществляя поставки участникам конфликта по ленд-лизу, сможет испытанным способом реанимировать свою экономику и на очередные 50-60 лет восстановить влияние своей денежной единицы в качестве мировой валюты.
А вы говорите, брючные костюмы!
Читайте больше материалов на нашем канале или на официальном сайте издания.