Сегодня наш проект «Единение» делает очередной шаг к своему взрослению. Признаюсь честно, беседа, которую я представляю вашему вниманию, оставила в моём сердце большой и светлый кристалл — кристалл Света! Да-да. Именно так. Потому, что моим собеседником была Марианна Рудольфовна Озолиня: поэт, общественный деятель, экс-директор музея-собора Святого Петра (г. Рига), деятель Культуры и просто красивая женщина!
Я искренне благодарен судьбе за то, что она позволила мне познакомиться с таким человеком! Свет, тепло, дружелюбие и уважение, исходящие от Марианны Рудольфовны, я буду ощущать ещё долго. Уверен в этом. Не буду много писать в предисловии. Как говорится, — лучше своими глазами, своим сердцем …
«Священно понятье Культура – в ней тайная с Космосом связь…»
Марианна Озолиня
Здравствуйте, Марианна Рудольфовна! Спасибо Вам за то, что любезно согласились побеседовать со мной!
Здравствуйте, Эдуард! Важно, чтобы наша беседа помогла кому-то. Например, Вы, Эдуард: в одном из моих стихотворений Вас «зацепило» одно слово — единение, — и вот мы с Вами познакомились и беседуем. Надеюсь, из нашего разговора в ком-нибудь зажжёт огонь в душе или какое-нибудь слово, или мысль, — и человек станет думать: «А кто я?.. а как я?.. а что могу я?..».
Это так. Даже, если один человек задумается, прочитав эти беседы: задумается о своей жизни, задумается о более Высоком, не только о материальном, земном — значит всё не зря.
Хорошо. Давайте рискнём. Пусть тем, кто будет читать наше интервью, станет светлее на душе и в сердце!
Поддерживаю Ваше пожелание, Марианна Рудольфовна!
Начнём. Хочу начать с самого начала, с детства. Каким Вы были ребёнком: хулиганили, были тихим ребёнком, либо ещё каким-то?
И сразу второй вопрос, который напрашивается сам собой - кто и почему дал Вам такое красивое имя – Марианна ?
Это имя мне дал мой дедушка - доктор Синёв Александр Иванович. Он, на момент моего рождения, работал главным врачом Лепёхинского родильного дома, в Москве. Роды проходили преждевременно. Очень тяжёлые были роды… Целую неделю врачи боролись за мою жизнь. Через семь дней окончательно стало ясно, что эту жизнь у смерти отвоевали. Доктора, которая спасла меня и которую звали Марианна Ивановна Томашевич, мой дед отблагодарил, дав мне её имя. Он так и написал моей маме в записке: «Поздравляю тебя с дочерью, а себя с внучкой МАРИАННОЙ!».
Нет, могу сказать точно, что я не хулиганила. Я была очень живым, весёлым, жизнерадостным ребёнком. И уже тогда была «легка на подъём» на всякие-разные инициативы и идеи. Мой папа, в Риге, был директором хореографического училища и поэтому моя первая инициатива была связана с балетом. Пока я росла, передо мной всегда был балет, балет, балет … От этого мне казалось, что я нестерпимо хочу в балет. Но, к сожалению, «благодаря» своему телосложению, я не подходила для балетной сцены. Ребёнком я была впечатлительным и вообразила себе, что тоже смогу на сцене сделать что-то красивое. Папа видел, что балет меня неудержимо увлекает, поэтому решил это дело исправить. Однажды он принёс домой балетную пачку и пуанты, мне было тогда лет девять. Принёс и сказал: «Ну вот, наряжайся и крутись дома перед зеркалом». Считай, что ты уже танцуешь на сцене».(Смеётся.) Так для меня закончилась балетная тема.
Потом меня заинтересовал спорт. Но со спортом тоже не сложилось. Здоровье было не очень: ребёнок я предвоенный, родилась в 1939 году, в Москве. Поэтому, можно сказать, я прошла всё, через что прошла страна в те годы: эвакуацию, голод … всего хватили. Но это не помешало жизнерадостности и считаю, что именно жизнерадостность меня и спасла. А вот со здоровьем была беда. Общесуставной ревматизм (это у ребёнка-то) и порок сердца. Врач сказал маме, что мне нельзя заниматься спортом, поэтому мне выдавали освобождение от физкультуры в виде справки.
По характеру я всегда была упрямой. Ну не не могла оставаться в классе, когда все шли на физкультуру! Что делала? Выбрасывала справку и в тайне от родителей ходила на занятия. (Смеётся.) Учителю не говорила, что освобождена от уроков физкультуры. Мне это было не нужно. Я хотела быть со всеми вместе. У меня тяга к единению уже давным-давно в крови.
Как результат — в пятом классе я стала чемпионкой на районных соревнованиях по бегу на короткие дистанции.
Здорово!
Думаю, что мне очень помогло то, что я занималась физкультурой. Помогло развиться физически. Если бы на уроках физкультуры я сидела в классе, а не занималась спортом вместе со всеми, с моим здоровьем было бы всё намного хуже.
Потом появилась тяга к театру, поскольку мои родители были актёрами. Меня начало тянуть на театральные подмостки. Хорошо читала стихи. Мама со мной занималась, и я участвовала в различных районных конкурсах. Всё это дело шло хорошо и душевно. Особенно я любила Маяковского и читала его с большим энтузиазмом. Играла в школьных водевилях.
Когда окончила школу, мне казалось, что я должна стать актрисой, как мои родители. Но тут тоже дело не пошло. У меня выявились проблемы с горлом. Доктор в ГИТИСе сказал мне: «Деточка, тебе нужно держаться подальше от театра и от театрального института. У тебя очень плохие связки. Тебе не выдержать эту нагрузку». Так закончились мои театральные увлечения.
Вообще говоря, ребёнком я была, до смешного, самостоятельным. Когда мне исполнилось 6 лет, я без ведома родителей записалась в школу. И просто поставила их перед фактом.
Ух ты …
Да. Но это дело у меня не прошло. (Смеётся.) Несмотря на неудачу, я пошла в школу вместе со всеми, так как коллективизм у меня в крови. Не было ни портфеля, ни тетрадей, но я сидела на уроках с друзьями. Родители, конечно, забрали меня из этой школы. Сказали: «Пойдёшь в семь лет». Пришлось подчиниться. Но позыв такой был — хочу учиться вместе со всеми!
Став старше, в комсомоле была комсоргом. Всё время жила с тягой к коллективу, к единению с ним.
Я люблю петь. Надо сказать, что Латвия — это страна праздников песни и песенных традиций. Каждые четыре года в Риге собирается 30-тысячный сводный хор со всех городов и вèсей Латвии. Все в народных костюмах. Приезжают люди и из других стран — из России и из Европы. Кстати, часто бывает делегация из Кирова. (автор из Кирова.) И я тоже пела в составе многотысячного школьного детского хора на этих праздниках.
По окончании школы меня вызвали в райком комсомола и направили на работу пионервожатой в 14-ю Рижскую среднюю школу. Сказали: «Вот тебе поручение — направление на работу пионервожатой, в школу, в Ригу». Я стала сопротивляться: «Не хочу, я только что школу закончила…». Но в итоге пришлось согласиться. И, знаете, увлеклась. Мне это дело даже понравилось. И стала я у детворы кем-то вроде «вождя краснокожих». (Смеётся.) Мы играли, делали праздники, придумывали различные театральные проекты, писали сценарии. Вот тут и пригодились мои небольшие театральные наработки.
Так получилось, что я чаще всего работала с мальчиками. Видела, что они в школе брошены, что они хулиганят, что у них много энергии. Видела, как их наказывают, выгоняют с уроков. Они выходили в коридор и опять делали разные глупости. Поэтому я приглашала этих мальчиков в свою пионерскую комнату, беседовала с ними, давала им какие-то поручения. Таким образом у нас образовывалась дружба. Я поняла, что к ним нужен иной подход, не тот, что к девочкам. Девочки придут сами, а мальчиками приходилось руководить. Им нужно было предложить что-то интересное, увлечь.
Водила мальчиков к военным морякам на подводный флот. Ходили в походы, жгли костры. В общем, делала всё, что интересно мальчишкам.
Через некоторое время мою работу заметили в Центральном Комитете комсомола и направили на работу в Артек. Правда, в Артеке удалось поработать всего одну смену, но было очень интересно. Я набралась опыта, который привезла в свою школу. Школа наша находилась в бедном рабочем районе Риги. Многие дети были из неблагополучных семей, из неблагополучных домов. Естественно, в этом неблагополучии дети навидались всего. И школа для них была «лучом света в тёмном царстве». Вот с этими мальчишками я и занималась. Им нужно было дать что-то противоположное тому, что они видели дома.
Вернулась в школу с очень шикарной программой и с желанием одеть всю свою дружину в белую пионерскую форму, как в Артеке. Меня поддержало руководство школы и мы переодели в эту красоту всю пионерскую дружину. Мы с мальчиками учились играть на барабане, трубить в горн, заучивали и пели артековские песни. Я не могла остаться в стороне и, естественно, пела вместе со всеми. Вот тогда ещё больше повредила свои голосовые связки.
Так, с самого детства и всю жизнь у меня настроенность быть в коллективе, тяга к объединению. Песни, строй, стихи, идеи — творчество детей развивалось в разных направлениях. Люблю единение с людьми, потому что люблю людей и тяготею к ним очень! Зачастую, моя семья обижалась на то, что времени на дом у меня часто не хватало. Но в итоге всё же разделила мои взгляды, смогла понять меня. Словом, мы как-то «уложились» с этим вопросом.
Это здорово, когда семья понимает! Это отлично!
Ну да. Но работать над этим вопросом надо. (Смеётся.)
Конечно так. Кстати, раз заговорили о семье, кто Ваш муж?
Мой муж — капитан дальнего плавания. Зовут его Кайзер Станислав Германович. Сейчас уже экс-капитан, как и я — экс-директор. У нас трудовые годы почти совпадают. Он 40-45 лет ходил в море, а я 40 лет была директором архитектурного памятника XIII века — собора Святого Петра. Да и должности по своему характеру у нас с ним похожи: как капитаны — каждый на своём судне. (Смеётся.)
Расскажите немного о детях ?
У меня трое замечательных детей. Самая старшая — Марина. Более 37 лет она работает художником-реставратором, из низ 20 лет — в соборе Святого Петра: восстанавливает древние родовые гербы и считается, по мнению именитых реставраторов Латвии и России, прекрасным специалистом, у которого есть чему поучиться.
Сын — Херберт. После школы поступил в Рижское мореходное училище, закончил его и некоторое время ходил в море. Позднее он поступил в Латвийский государственный университет на экономический факультет, по окончании которого стал читать лекции студентам. У него есть дочь — Анита, моя внучка. Она сейчас учится на архитектурном факультете, на втором курсе.
Самая младшая моя дочка — Гинта. У неё растут двое прекрасных сыновей. Она домохозяйка.
Ясно, спасибо! Большая семья, это всегда хорошо! А в Риге Вы сколько лет уже живёте? Я знаю, что Вы в детстве приехали в Латвию …
Меня привезли в Юрмалу в 1945 году, когда мне было шесть лет. Латвия — родина моего отца, она стала моей второй родиной. В то время папу направили на работу в Латвию. А родилась я в Москве, в Рождество Христово, 7 января.
Да, об этом я знаю, прочёл в интернете. Очень хорошая дата.
Хорошая. Но родилась я преждевременно. Раньше срока на целый месяц.
Так было нужно значит.
Наверно. Но с большим трудом. Такие помехи были моему рождению, что ужасно!.. Всем очень тяжело досталось: и маме, и врачам. Положение было на грани...
Ну вот и считайте, Эдуард, сколько лет я в Латвии: переехали в 1945-ом, а сейчас 2018-й. Через месяц, 7-го января (беседа проходила 4-го декабря, прим. автора), мне исполнится 80 лет. За минусом 6 лет … значит 74 года живу в Латвии. Я выросла в Юрмале, у моря. Очень люблю море! В Ригу перебралась только 2001 году. Дети выросли к тому времени, а мне было ближе к работе. Следовательно, в Риге я живу 17 лет.
В Риге 17 лет. Это срок тоже очень приличный. В связи с этим есть вопрос — можете рассказать о Ваших самых любимых местах в Риге?
Я могу сказать, что Старая Рига — моя любимая часть города. Собор Святого Петра, безусловно. Дело в том, что так называемая точка падения — от Золотого Петушка на шпиле башни и до пола в соборе — это нулевая точка города. Нулевая точка является геодезическим измерением во всех направлениях, то есть Рига начинается с этой точки. И вся Старая Рига вокруг собора, как обручальное кольцо на палец. Она занимает 45 гектар. Это, можно сказать, архитектурный музей под открытым небом. Здесь встречаются архитектурные стили всех веков. Старая Рига почти не пострадала от войны, но собор Святого Петра не избежал участи разрушения. Он единственный в городе горел в день Святого Петра 29 июня 1941 года по лютеранскому календарю. Его восстановили, но значительно позже.
Рига — город музейный и полон очарования! Его называют ещё городом любви. Каждый камешек, каждый кабачок, каждый уголочек, каждое здание что-то знает и многое может рассказать. Романтика старой Риги неиссякаема. И люди это чувствуют — и те, кто первый раз в Риге, и те, кто живёт здесь давно. Скоро наступят зимние каникулы, в Ригу потянутся целые эшелоны туристов, в том числе и из России. В Ригу, в Ригу, в Ригу … Почему? Да потому, что такой город, — магнит.
Границами старого города когда-то, в средние века, служил глубокий ров. Но в 19 веке всё срыли, и ров стал просто каналом. Сейчас по нему плавают небольшие катерочки, катают туристов. Землю, которая обрамляла валы, на лошадях свезли за пределы города. Получилась такая большая-большая гора. Она теперь обросла деревьями, кустарником. Называется эта гора теперь — «Бастионка». Там парк, лавочки, место встреч и гуляний. «Встречаемся на Бастионке», «Подожди меня на Бастионке» — так говорят горожане.
Почему «Бастионка»?
Потому, что место это возвели из бастионной земли. Однако оно уже за пределами Старой Риги. Сказать, что я люблю что-то отдельно, нельзя. Почти каждый дом несёт в себе какую-то интересную историю. Поэтому я люблю свой город целиком. (Улыбается.)
Я понял. Спасибо! Очень интересный рассказ! Чувствуется профессионализм в Вас.
Нет, это не профессионализм, это сердечная привязанность к этому месту.
Сердечность — да. Но я имел в виду то, как Вы складываете слова, рассказывая об этом.
Знаете, любя легко говорить.
Да. Сложно не согласиться (оба смеёмся). Хорошо. Марианна Рудольфовна, а когда Вы поняли, что будете писать стихи всю жизнь? Есть такой момент?
Нет, такого момента нет. Я не знала, что во мне есть поэтические задатки. Начала писать как бы вынужденно. В то время я ездила из Юрмалы, где жила, на работу в Ригу, в школу № 14. В районной комсомольской организации заметили, что есть такая пионервожатая, активистка — Марианна. В советское время проводились районные партийно-комсомольские конференции. На эти мероприятия было принято приглашать пионеров, чтобы позабавить своим выступлением серьёзных дядей и тёть.
Мне поручили подготовить такое выступление к одной из конференций, и передо мной встала задача выучить с детьми какие-нибудь стихи, которые вписались бы в контекст этой конференции. А где взять стихи, чтобы отражали её тематику? Перероешь все библиотеки — и не найдёшь. Задачка сложная. И вот, от отчаяния, я сама стала складывать эти вирши. Где-то куплетов пятнадцать на разные темы. Повторяю, просто от отчаяния. Это не было стихописанием. Это были, можно сказать, частушки — задорные, весёлые, разные.
Спустя двенадцать лет судьба привела меня в качестве директора в детский кинотеатр «Пионерис», единственный в то время в Латвии. Это было роскошное «детское царство», где велась увлекательная работа с детьми Риги. Даже два педагога работали. Сотрудничали со школами, распространяли абонементы на занятия в этом кинотеатре. Показывали не просто фильмы, а учебные фильмы. И почему-то именно в это время у меня стали появляться первые стихи. Почему именно тогда, я не знаю. Это был промежуток с 1969 года по 1973 год.
В то время в Латвии была известна поэтесса, лирик — Лариса Романенко. Очень сильная, хорошая поэтесса. Как-то раз, мы вышли с ней в садик, который находился напротив «Пионериса». Она тогда не знала о моём увлечении стихами. Я просто организовывала творческие вечера за чашечкой кофе, с приглашением поэтов. Сама не знаю почему, говорю ей: «Лариса, можешь меня послушать?». Она отвечает: «Давай. А что у тебя?». Прочла ей своё стихотворение. Лариса, сильно удивлённая, встала передо мной и говорит: «Послушай, Марианна, ну ты даёшь … возможно из тебя что-то получится. Рифмуешь ты легко».
Прислушалась к Ларисе и начала помаленьку-потихоньку записывать свои мысли. Постепенно записи мои накапливались. Я ведь до «Пионериса» работала в Национальной библиотеке, так как моё образование библиотечное — закончила филологический факультет Латвийского государственного университета. Так к моменту моей работы в соборе Святого Петра кое-что уже собралось.
Однажды, уже в соборе Святого Петра, я прочла свои стихи подруге — Майе Голубевой, филологу. Мы знакомы с ней с детства. Она удивилась. Изначально она не подозревала о том, что я начала писать стихи. Майя, как и Лариса Романенко, удивилась и озадачилась одновременно: «Хм … нужно тебе собирать книжку». Позднее она стала редактором моих поэтических сборников.
Шёл 1991 год, когда всё шло на развал. В советское время было сложно напечататься. Было много препятствий: и главлит, и расталкивающая друг друга локтями толпа различных авторов, и конкуренция. А в 91-м уже было проще в этом плане. Если есть деньги, тебя напечатают без проблем.
Друзья скинулись в шапку на первое издание. Пользуясь случаем, шлю им сердечную благодарность! Так мы издали первую книгу, первый сборник стихов. Эта книжка родилась в феврале и называлась она «Преодоление». На сегодняшний день у меня двенадцать книжек.
Знаете, Марианна Рудольфовна, слушаю Вас и у меня появляется ощущение, что Ваша жизнь складывается по какому-то заранее продуманному плану.
Думаю — да. Теперь я это тоже осознаю. Каждому из нас назначен свой план. Я это поняла. Не сразу, но поняла. И я с благодарностью принимаю это!
Это чувствуется. Даже очень… Хорошо. Вопрос: есть поэты, есть композиторы, есть художники; кто-то из них (я условно сейчас) говорит: «Вот, я работаю сегодня с 10:00 до 14:00. Потом я свободен». У Вас как это происходит? Вы выделяете для творчества какое-то определённое время или у Вас это происходит в любом месте ? Раз — и Вас озарило, Вы записываете на клочке бумаги и потом переносите в общую тетрадь? Есть такое?
(Улыбаясь.) Именно так, как Вы сейчас сказали. Я не знаю, озарение это или что-то иное. В соборе Святого Петра я начала работать в 1973 году, а в Ригу переехала в 2001 году. Получается, что 28 лет я ездила на работу из Юрмалы в Ригу на электричке. Поездка на электричке занимала полчаса. У меня всегда с собой были блокнот и ручка. Половина моих стихов, навеянных чтением Живой Этикой, написаны как раз в то время: в утренние полчаса по дороге из дома на работу. Мне не мешали ни люди, ни шум вокруг. Абстрагировалась от всего. Меня так захватывали мысли, что я не слышала ничего.
В электричке ловила и записывала мысли, а на работе или дома дорабатывала. Как говорят в народе, — «Нельзя погодить родить». Где роды тебя прихватят, там и родишь. Вот пришла мысль и … если ты её не запишешь, она «обидится» и уйдёт. Ты её забудешь. Бывает, дома, у плиты готовишь и вдруг — мысль прилетела и тюк тебя в голову! (улыбается), — беги к столу и запиши. Поэтому я работаю так: как пришло, так и принимаю. С благодарностью!
Перед читателями я подтвержу Ваши слова, потому, что в моей жизни есть такой опыт. Я говорю сейчас о том, что мысль, если её сразу не записать, «обидится» и уйдёт. У меня было такое. Всё так и есть. Хорошо. Марианна Рудольфовна, Вы рассказывали о том, что мечтали быть балериной, хотели петь, хотели играть в театре на сцене …
Да. Разные творческие направления меня увлекали, но я нигде не пригодилась.
Но у Вас определилось своё направление, в котором Вы достигли очень больших успехов. И слава Богу!
Эдуард, я хочу вставить ремарочку.
Да, конечно.
Мои детские увлечения имели продолжение, когда я работала в соборе Святого Петра. Я могла легко и с радостью общаться с художниками, с поэтами, с актёрами балета, с архитекторами … Все музы были в гостях у собора Святого Петра. Мы понимали друг друга, организовывали и вечера, и встречи, и конференции. Мне легко давалось это общение потому, что я их по-ни-ма-ла и могла говорить с ними на одном языке. Пусть я не состоялась ни в балете, ни в театре, ни в пении, но эти увлечения дали мне бесценный опыт, который позже очень пригодился.
Здорово! В связи с этим спрошу, есть ли у Вас сейчас увлечения в иных сферах, кроме поэзии ? Или Вы сейчас занимаетесь только стихами?
Не могу сказать, что я стихами занимаюсь. Они либо приходят, либо не приходят. Сейчас есть более важное и нужное дело. Ведь я возглавляю Латвийское отделение Международного Центра Рерихов (МЦР). Мы занимаемся вопросами защиты разгромленного общественного Музея имени Николая Рериха в Москве. Всё, что связано с деятельностью МЦР, с его разграблением, занимает всё наше время, всю нашу жизнь. Мы стараемся помогать финансово, морально. Это сейчас наше самое главное задание. А стихи… стихи, это прекрасное приложение, но не самое основное.
Я понял. Да, трагедия с МЦР, это … да, что тут говорить … у меня даже слов не находится для определения того, что произошло и что происходит с МЦР. Это очень трагичная страница в истории современного рериховского движения. Сразу всплывает аналогия с историей Музея Рерихов в Америке, в 30-х годах. Почти один в один.
Вы же понимаете, что тьма всегда борется со Светом. Этот процесс происходил и будет происходить. И называется он — борьба. Принять его нужно с мужеством, и не опускать рук.
Бесспорно. Опускать руки не будем. Грустно, тягостно, но нужно жить дальше. Марианна Рудольфовна, а есть у Вас мечта. Самая-самая?
Конечно есть. Мечта одна – чтобы Эволюция Вселенной победила всю эту муть. Чтобы наша голубая планета построила новую жизнь: творческую, светлую, замечательную, где на первом месте было бы духовное и был бы тот Свет, без которого настоящий человек жить не может. Посмотрите, какие дети рождаются сейчас. Всё чаще и чаще. Их ещё называют вундеркиндами или индиго. Это звёздочки. Такие люди будут жить в будущем мире. Я очень хотела бы быть в этой Стране. Я вижу её, я её чувствую. Пока порог жуткой борьбы не даёт случиться этому. Но всё равно, Эволюция победит и всё это придёт.
Я уверен, у тех, кто думает так же, как мы с Вами, та же самая мечта. Мечта одна на всех.
В этом все порядочные люди едины. Есть те, кто кажется добрым, светлым. Именно кажутся, но не являются таковыми. На самом деле они вредят всему созидательному. Они вкладывают ложь в сознание слабых людей. Но приходит время, когда мы уже можем видеть, как падают маски с тех, кто казался светлым и как проявляются лики тех, кто по-настоящему за эволюцию. Известно, старое не хочет уходить, поэтому новое пробивается с трудом. Мы за новое, чтобы оно пробилось и расцвело.
Звучит, наверное, высокопарно, но поверьте, — я действительно так думаю.
Обеими руками, сердцем и душой «за». Думаю, что это совсем не высокопарно. Всё так и есть.
Главное, в это верить. Эта наша вера делает нас мужественными. Бояться нечего.
Да. Ваши слова импульсны. На сердце ложатся.
Конечно, если есть сердце, то на сердце и ложатся. (Смеётся.)
Марианна Рудольфовна, Вы счастливы?
Я безусловно счастлива. Вся моя жизнь — это счастье. Мы должны пройти жизнь, чтобы набраться опыта. А опыт может быть разный: и горький, и сладкий, и всякий... Счастье складывается из многих факторов. Оно разносторонне. Этот опыт нужен для того, чтобы мы ушли с Земли более совершенными, чем на неё пришли. То, что было определено мне, это большая честь и большой подарок. Я прошла через многие этапы Культуры. Во-первых, родилась в культурной, интеллигентной семье. Это уже счастье. Я могла попасть в любую другую семью, не очень благополучную. Родители мои были людьми культуры, светлыми, добрыми. Во-вторых, моя жизнь складывалась так, что я стала продолжателем семейного служения культуре и искусству, — дела, которому посвятили себя мои родители.
Меня сформировала эта атмосфера. На собеседовании, перед приёмом на работу в школу, мне сказали: «Теперь Вы будете не Марианна, а Марианна Рудольфовна». Мне было выставлено несколько постулатов: 1. Никогда не показывать в общей среде детей, что у тебя есть любимчик. Дети этого не прощают любимчику. 2. Никого не выделяй, все едины. Если есть любимчик, держи свои чувства при себе. 3. Если ребёнок провинился, никогда не порицай его публично.
Эти правила так и остались со мной на всю жизнь. Их я придерживалась и в общении со своими подчинёнными, став уже взрослой. Так что меня складывали. Складывали такой, какой я должна была сложиться. И это тоже счастье.
Я счастлива и от того, что познала материнство.
Вы говорите о детях, о правилах общения с ними. Понимаю Вас, понимаю, о чём Вы. В моей жизни тоже был момент, когда я занимался с детками.
Да. Меня учили этой науке — быть справедливым. Не изображать из себя кумира или палача. Ты просто делай свою работу гу-ман-но. Все дети едины. Нравится тебе кто-то или нет, ты не имеешь права их делить. Нельзя сортировать людей. Я когда работала в соборе Святого Петра, видела, как шли огромные потоки людей, тысячи людей. И всегда говорила своим сотрудникам: «Нельзя сортировать людей». «С этими я поработаю, а с этими не буду...» — ни в коем случае! Все они купили билеты, они едины, они пришли к вам. Всё.
Марианна Рудольфовна, когда я готовился к нашей с Вами беседе, я изучил несколько сайтов в интернете, на которых была информация о Вас. И наткнулся на сайт, который называется «Русские Латвии».
Да, есть такой.
Там, в 2012 году опубликована небольшая статеечка о Вас. И вот меня заинтересовало одно предложение. Звучит оно так: «Судьба с самого начала вела Марианну по пути культуры и просвещения: школа, Национальная библиотека, кино…». У Вас есть опыт работы в кино?
Конечно. Дело в том, что мои родители, особенно до войны, работали на киностудии «Мостехфильм» (будущий «Центрнаучфильм», прим. автора). И папа, и мама. Папа у меня вообще особенный. Он актёр, который играл в труппе Мейерхольда, во МХАТе.
Ух ты …
Да. Но потом он перешёл на кинодеятельность. Когда началась война, папа ушёл на фронт. Как раз с киностудии, хотя у него был белый билет. Страдал от язвы желудка. Но он не воспользовался освобождением от фронта и на третий день войны добровольцем ушёл, оставив дома записку «Я ушёл защищать Родину!». На Курской дуге его тяжело ранили. Он был разведчик. В разведке, в немецком тылу, его ранил снайпер. Друзья вытащили его на плащ-палатке. Спасли.
Ранение было тяжёлым. Папа не мог уже работать на киностудии, поэтому вернулся во МХАТ и стал работать комендантом МХАТа. И мама, вернувшись из эвакуации, стала работать в этом театре. И я, маленькая, была в детском садике МХАТа. Вот так, вся наша семья собиралась в знаменитом театре. (Смеётся.)
Когда война закончилась, по всему Союзу стали собирать латышей и отправлять в Латвию. А поскольку мой папа латыш, то и он получил приказ переехать туда. Сказали, что временно. Но, как известно, нет ничего более постоянного, чем временное. И это временное превратилось в вечное.
Папа стал директором Рижского хореографического училища, а мама руководила целой сетью кинотеатров. Они оба были прекрасными организаторами. Ещё на московской киностудии работали директорами съёмочных групп, оттуда у них и был большой организационный опыт. Наверное, и я набралась от них этого самого опыта (улыбаясь).
Позже маме предложили стать директором кинотеатра «Пионерис». Но так случилось, что мама получила травму и вынуждена была уйти с работы. Через какое-то время предложили мне возглавить этот кинотеатр. Мама была счастлива. Она любила «Пионерис», умела обращаться с репертуаром, правильно распределять деньги, чтобы кинотеатр работал успешнее.
Так я стала иметь отношение к кино. Но эта деятельность была специфическая — направлена на работу с молодёжью. От первоклашек до десятиклассников. Для всех были разработаны абонементы. Большой и разносторонний репертуар кинофильмов. Фильмы помогали детям усвоить школьный материал, например по литературе, химии или физике. А для самых маленьких, дошколят, был абонемент по теме «В мире животных». По сути, это был источник знаний, подкреплённый кинофильмами. Все школы города закупали абонементы.
Мы затронули тему, близкую к теме Культуры. Поэтому не могу не задать вопрос: что для Вас — Культура?
Культура, в моём понимании, это безусловно осмысление связи с Высшим. Кто-то ходит в церковь, чтобы постичь это. Мне ходить в церковь не нужно, чтобы понимать, что нам всё даётся Свыше. Каждый из нас приходит на Землю со своим поручением. Мы должны за нашу жизнь чего-то достичь, что-то сделать, освоить, осмыслить, расширив таким образом своё сознание. Мы все — дети Космоса, дети Божьи. Тот, кто не понимает этого, кто не хочет понять, тот ещё просто не готов к этому осмыслению, что является главным. Всё остальное — это внешнее, но тоже не менее важное: как мы относимся к людям, как мы с ними общаемся.
Если мы ищем ответы на наши вопросы в книгах, в людях, в природе … значит мы расширяем своё сознание. Это уже Культура. К примеру, если мы понимаем, что аромат, который исходит от цветка, есть язык цветка и если мы понимаем, что срезав его, делаем ему больно — это тоже Культура, культура понимания младшего брата, который зовётся цветком.
Если мы обращаемся с животными жестоко, это значит, что у нас нет культуры понимания того, что все мы братья и нет понимания того, что мы должны помогать друг другу и относиться друг к другу корректно, душевно, сердечно. Конечно, есть разные способы, которыми можно служить Культуре. Например, кино, и книги, и отношение в семье … И всё это Культура, то есть — почитание Света (перевод с санскрита: культ — почитание, ур – свет, прим. автора).
Одновременно это и Свет, который в нас — свет Истины, Знания, Радости. Мы должны расширять это пространство Света в себе. Бывает, что люди тянутся инстинктивно к кому-то, как к магниту, а кого-то сторонятся. И всё потому, что у человека есть внутренний свет, который притягивает, который и есть накопления Культуры в нём. Но можно ещё и так сказать: Культура — это наша сердечность плюс сознание.
Спасибо за ваш ответ, Марианна Рудольфовна! В связи с Вашим ответом, напрашивается вопрос — как научиться быть культурным?
Учиться. Просто учиться. Учиться всему. Человек может быть даже неграмотным, но к нему всё равно тянутся люди. Почему? Такие люди были в русских деревнях к примеру. Были женщины, которые не умели читать, но были мудры, и к ним приходили за советом. Скажите, а вот индейцы, индейские вожди, они разве заканчивали академии, получали дипломы, писали диссертации?
Нет конечно.
А они держали всю свою общину на очень строгой дисциплине и на очень большом почитании. Кто они такие? Это люди, дух которых напитан Культурой. Народ чувствовал их силу, мощь. Вожди всегда держали связь с Высшим. И у них была Культура: культура жизни, культура искусства, культура одежды, культура общения друг с другом. У каждого народа есть свой образ Культуры и мы ни одну культуру не ставим над другой культурой. Это как букет цветов, где каждый цветок имеет своё место. И в этом — эволюционная космическая программа.
Однако есть силы, которые сознательно разрушают эту гармонию. И всё же... Исходя из того, что Культура есть почитание Света, все мы можем стать светоносителями, если мы стремимся работать над собой. Самое важное — идти к людям с добром! Помогать там, где сможешь помочь.
Кто-то из великих сказал: «Любить всё человечество легче, чем любить одного человека». Меня учили — все дети едины. Это правило распределяется на всю планету, на всех людей. Это как капля океана. В одной капле заключён весь океан.
Да, как говорится, — ни убавить, ни прибавить. Сделаю маленькое резюме. По моему мнению, чтобы стать культурным человеком, нужно воспитывать своё сердце и нужно стремиться к знаниям, чтобы расширить своё сознание.
Чтобы служить людям, а не себе лично.
Да, да, да … конечно. Очень важное уточнение. Спасибо! (Смеёмся).
Если ты несёшь свой факел, он виден всем. Если ты сидишь в своём скворечнике, то твою коптилку не видит никто.
Есть определение для таких людей — добренькие. Есть добрые люди, а есть добренькие.
Да. Добренькие не для всех живут. Вся планета должна вокруг них крутиться.
Точно. Хорошо, идём дальше. Что для Вас — Красота?
Как же Культура без Красоты и Красота без Культуры? Если ты несёшь Свет в себе, это Красота и это Культура. Без этого — разрушение. Человек, например, внешне может быть не очень привлекателен, но от него может идти такой Свет, что люди к нему тянутся. И даже старый человек красив, когда он напитан этой силой.
Безусловно. Но есть другая категория. Среди моих знакомых есть человек, который Красоту видит в уродстве. И он не один такой. Таких много.
Да, конечно. Но видите ли, никогда не нужно ориентироваться на толпу. На базаре ведь тоже много народу, ну и что? Много ли мы Культуры увидим там? Так ведь? Конечно, красиво выложить свои товары, чтобы продать, это тоже культура своего рода. Но всё равно, разве мы можем сравнить ауру базара и ауру Большого театра? Или в том же храме. Но опять же, — какой храм... Наш храм теперь — это наше сердце. В нашем сердце должна гореть не то чтобы свеча — солнце должно гореть...
Мыслящие люди очень страдают сейчас. Горе от ума, как говорится. Они видят, что происходит вокруг. Бывает так, что животные ведут себя нравственней, чем люди. Первые убивают ради выживания — вторые ради развлечения, наживы и т.п. Что творят двуногие!? Издеваются, мучают, терзают... Атлантида показала этот плачевный опыт. И мы уже на грани тоже, как когда-то Атлантида. Мыслящие, благородные люди не способны на низкие поступки. Они несут свой Свет в наш мир, чтобы совсем не загадили планету и не взорвали её.
Да … что сказать? Так всё и есть. Марианна Рудольфовна, как рождаются Ваши стихи, как рождается Образ?
Как создается образ, об этом Вам не скажет никто. Он возникает необъяснимо. Процесс написания стиха ни один человек, кто действительно пишет, объяснить не сможет! Это есть работа духа. Когда-то, при встрече в соборе Святого Петра, мы с поэтами Евгением Евтушенко и Янисом Петерсом втроем сидели у меня в кабинете при свечах и беседовали об этом же. Евтушенко радостно поддержал тогда мысль о том, что нельзя человека научить быть поэтом — им надо просто родиться.
Ясно. Я понял. Знаете, хотел задать Вам вопрос отдельно, о смысле жизни, но Вы на него уже ответили выше. Поэтому, сделаем вид, что я Вам его задал, а в качестве ответа вставлю Ваше стихотворение «Спираль», в котором, как мне кажется, есть всё. Хорошо?
Да, конечно. Но к уже сказанному хочется добавить: смысл жизни нашей в том, чтобы помочь Эволюции сделать свой очередной виток и сделать жизнь на Земле цветущей.
Спасибо! Добавлю в Ваш прекрасный ответ Ваше не менее прекрасное стихотворение:
«Спираль»
Все уносится в космическую даль,
Все из дали из космической вернется.
Наша жизнь – извечная спираль,
Вся в движенье беспрерывно вьется.
Протянулись нити из глубин
В Беспредельность до ее высот.
Дух Вселенной в нас, и Он – един.
Он нас к единению зовет.
Жизнью вечною Вселенная живет,
Брамы ночь меняет Брамы день.
По Вселенной Человек идет,
В радость ему каждая ступень,
В радость многоцветие огней.
Беспредельность – это дивный сад.
Все в ней светится, сверкает в ней,
И любви симфонии звучат.
Есть ещё одно Ваше стихотворение – «Точка Вселенной». Оно мне прямо на сердце легло. Не могу не опубликовать его здесь:
Я – Человек!
Я –Точечка Вселенной!
Одновременно я –
и чёрное и белое –
Извечное сплетенье
духа с телом.
Родители мои –
Земля и Небо.
Родители в любви
меня родили.
Родители дитя
своё любили
И оттого так
много – много ждали,
Когда на испытанья
п о с ы л а л и ,
Чтобы в мученьях
плоти, воли, века
Заслуживала титул
Ч е л о в е к а !
И, заслужив, могла
из жизни тленной
Достойно возвратиться
во Вселенную...
Пользуясь случаем, хочу сказать Вам огромное спасибо за Ваши стихи!
Знаете, с этим стихотворением во втором и в третьем классе учителя провели эксперимент. Прочитали стихотворение и попросили ребят написать, что они думают. Так эти «клопы», которые ходят ещё под стол, так-о-о-о-е отвечали … Они на уровне взрослых философов рассуждали. Это было в Пензе. Так, есть ещё у Вас вопросы (улыбаясь)?
Да, есть. Каким должен быть идеальный поэт?
Думаю, этот вопрос не совсем корректный. Это понятие разнообразно, как цветы на поле. Один маленький цветочек, другой большой цветочек, третий — средний. Но они все представляют собой один и тот же Источник. И тот Источник – Поэтика. Поэтому подобное деление на идеального и на неидеального, повторюсь, не было бы корректным.
Мы никогда не работаем одни. Всегда кто-то невидимый приходит к нам и работает вместе с нами. Это многие подтверждают уже. Я никогда не скажу Вам, что я вот одна такая, вот такая молодец. Иногда говорю пространству и тому, кто невидим, но кто со мной рядом: «Ну что, давайте поработаем вместе». (улыбается.)
Несколько лет назад у нас в Риге был форум: «Европейский форум пишущих русских». Съехались со всей Европы. И в нашей Рижской думе было несколько заседаний, где высказывались поэты, художники, прозаики. Мне тоже дали слово. Я сказала: «Интересно, сможет ли кто-нибудь в этом зале самоуверенно и самонадеянно сказать – это я написал? Нет. Мы не одни. Кто-то был с нами, кто-то нас одухотворял, кто-то нам помогал. Если мы этого не осознаём, мы не можем сказать – спасибо!».
И Вы знаете, увидела, как много голов закивали в знак согласия. Остальные, по-моему, на пути к пониманию и к осознанию. Поэтому, я очень деликатно отношусь к этому вопросу.
Вас понял, Марианна Рудольфовна. Подтверждаю Ваши слова. Помните, я присылал Вам своё единственное в жизни стихотворение? Просто однажды утром сел к столу, взял лист бумаги, карандаш и начал писать. Строки сами легли на бумагу. Даже не понимал и не осознавал, что пишу. Это стихотворение — не моё личное творение. Я просто записал. Это кто-то Свыше.
Вот это Вам ответ на Ваш вопрос.
Да, я понял. Хорошо.
Это очень деликатная тема. Мы на самом деле одухотворены во время творчества. Что это значит — О-ДУХО-ТВОРЕНЫ? Значит кто-то творит с тобой, какой-то дух. А кто тебя одухотворил? (Улыбаясь.) (Маленькая пауза.) Я уважаю всех: маленьких и больших, более впечатлающих поэтов и неудачно сложившихся.
Вот пример — наша группа на Фейсбуке, которая называется «Искры Вдохновения». Мы создали очень мощную группу в интернете. Там такая Красота! — и в стихах, и на картинах...
Спасибо! Я обязательно зайду, посмотрю. Потом поделюсь с Вами своими впечатлениями.
Вам понравится обязательно.
Да, я уверен, что понравится.
Там очень красивые люди. Это старые поэты. Старые, не в смысле возраста, а в смысле опыта. В обращении к этой группе я написала: «Сейчас сложное время. Так нужно помочь Свету. Мы можем это сделать. Мы — мощная сила. В единении наша сила и мы мощно можем чистить всё вокруг себя: своей красотой, своей аурой».
Обещаю Вам, больше не буду задавать вопрос об идеальности (оба смеёмся). Я Вас понял и согласен с Вами. Спасибо!
Почти в самом начале нашего разговора, мы упоминали о том, что Рига тесно связана с именем Рерихов.
Дело в том, что один из предков Елены Ивановны Рерих был бургомистром города Риги. И существует легенда о том, что в свой первый выезд из России в Европу Пётр Первый должен был проехать через Ригу. Это был первый европейский город на его пути. Рига ему безумно понравилась. Понравилась настолько, что он решил её завоевать (смеёмся). Бургомистр, предок Елены Ивановны, с большим почётом встретил молодого царя. Он принял Петра в своём доме, угостил разными вкусными яствами. Жена бургомистра очень постаралась.
Понравилась Петру чистота и красота Риги. И царь предложил бургомистру Риги переехать жить в Россию. Предложил ему землю, дом. Но поставил условие, чтобы тот поменял свою фамилию. Якобы бургомистр подарил Петру что-то наподобие шапки Мономаха. По легенде, бургомистр Риги переехал в Россию и с тех пор фамилия его и его потомков стала «Шапошниковы». У Елены Ивановны Рерих девичья фамилия — Шапошникова. Было так или не было, я конечно сказать не могу, но такое предание существует.
А предки Николая Константиновича Рериха родом из Швеции, но получилось так, что они осели в Латвии, в городке Айзпуте. Там жили и прадед, и дед Николая Константиновича. А его отец, Константин Фридрихович, родился в Латвии. Рерих очень любил Латвию и часто вспоминал о ней. Такая вот связь с этим кусочком земли была у Елены Ивановны и у Николая Константиновича.
Рерихи очень почитали собор Святого Петра и бывало, что приезжали слушать органные мессы. Николай Константинович писал в 1931 году из Индии в Ригу, по-моему Рихарду Рудзитису, о том, что собором Святого Петра освящена Рига.
Да, очень интересно. Эти истории можно слушать целыми днями. Марианна Рудольфовна, мы с Вами общаемся уже несколько часов. Достаточно долго. Могу я задать Вам ещё три вопроса ? И всё.
Да, конечно. Пожалуйста.
Мы с Вами говорили сейчас о Рерихах, об их связи с Латвией, с Ригой. В связи с этим, у меня родился такой вопрос — в Вашей жизни была самая яркая встреча, та, которую Вы будете помнить всегда? Встреча, которая оставила след в Вашем сердце?
Знаете, в соборе Святого Петра у меня было очень много ярких встреч. Это и государственные деятели, и представители культуры, и военные. За 40 лет, произошло таких встреч тысячи. Но самая яркая — конечно, встреча с Людмилой Васильевной Шапошниковой. Это человек, без которого я не состоялась бы в той мере, в которой состоялась на данный момент времени. Это очень могучий дух, выполнивший своё космическое задание и воспитавший нас. Она ушла, а нас оставила. И мы живём теми делами, теми мыслями, которые оставила после себя Людмила Васильевна. Эти дела, эти мысли живут в наших сердцах и в нашем сознании. Она — наш Учитель. А что может быть дороже Учителя на твоём пути?
Я была с ней не просто знакома. Людмила Васильевна была тем человеком, которая дала мне путёвку в будущее. Причём путёвку эту, она дала мне публично, когда я меньше всего ожидала. Мне, начинавшей писать. Я не называю себя поэтом. Это очень высокое звание . Я — человек, который слагает свои мысли в рифму.
Тогда Музей Рериха был ещё не очень большим. Как-то на одной из встреч Людмила Васильевна неожиданно сказала: «А сейчас слово представителю Латвии … Марианна Озолиня. Она почитает свои стихи. Между прочим, очень хорошие стихи». Для меня это было таким шоком!..
С этого момента я поняла, что не имею права на кое-какие стихи. Вот так она меня взяла и конкретно перед народом поставила ... как хорошего поэта.
Последняя наша с ней встреча была, примерно за год до её ухода. Тогда вышла моя книжка «Учитель». Я на минуточку была допущена в её кабинет, чтобы подарить ей эту книжку. У меня есть такая традиция: когда я дарю книжку, то прошу подержать её в ладошках и методом тыка, не глядя, открыть страничку, ткнуть пальцем и посмотреть, что тебе выпало. Случайного не бывает ничего.
Я не могу сейчас вспомнить стих, который выпал Людмиле Васильевне. Она мне говорит: «Читайте». У неё уже болели глаза, ей было сложно читать самой. Когда я прочла строки, я сама содрогнулась. Книжка никогда не ошибается, когда ты вот так, методом тыка, открываешь её.
Смысл фразы из стихотворения был такой: человек, который идёт по дороге, благодарно поклонясь этой дороге, уходит в Космос. К сожалению, не могу сейчас вспомнить этот стих. Но получилось так, что она прощается с этой жизнью и этот стих ей — как предписание. Мне стало очень плохо от такого. Я подумала: «Зачем предложила Людмиле Васильевне открыть эту страничку?». А она послушала, помолчала и сказала: «Хорошие у Вас стихи, Марианна Рудольфовна».
Понимаете … это непередаваемо. Больше у нас с ней встреч не было. Получается, что Людмила Васильевна представила меня людям за много лет до этого словами «Хорошие стихи» и почти такие же слова произнесла на исходе своей земной жизни: «Хорошие у Вас стихи, Марианна Рудольфовна». Словно её Дух благословил меня на эту дорогу. Однако это не основная моя дорога, нет. Я занимаюсь своим делом. Не могу быть таким освобождённым поэтом, который сидит и ловит сверху звёзды. Ничего подобного. Это идёт параллельной линией с работой. Нужно работать, нужно делать что-то полезное.
Для меня Людмила Васильевна — как путеводная звезда.
Марианна Рудольфовна, спасибо Вам за именно такой ответ на мой вопрос! История очень трогательная, немного грустная и очень трогает сердце, возвышает!
Нас с ней никто не слышал, мы были только вдвоём. Об этом никто не знает. Так вышло, что этот мой стих стал как бы прелюдией к прощанию.
Спасибо Вам большое за эту историю, Марианна Рудольфовна! Я под огромным впечатлением от неё! Спасибо!
Спасибо Вам, что Вы так долго терпели меня. (Смеётся).
«Терпели» слово неправильное, простите меня (улыбаюсь).
Неправильное?
Нет. Я не терплю. Очень внимательно и с благодарностью слушаю Вас! Честно скажу, я бы общался с Вами и общался, бесконечно …
Марианна Рудольфовна, я задавал Вам вопросы о том, что такое Культура и что такое Красота, для Вас лично. А что такое для Вас — Любовь?
Человек, чьё сердце не умеет любить, — очень несчастный человек. Он обделён очень важным в жизни. Любовь каждый понимает по-своему. Лично я с самых малых лет знаю это состояние сердца. Не могу работать без любви. Если работа кажется рутинной, то мне нужно обязательно её опоэтизировать, придать ей романтики и найти в ней какие-то такие грани, чтобы было не скучно и чтобы людям было от этого лучше.
Любить Родину, любить маму, любить мужа, любить детей, любить друзей, любить Знание. Любовь — это кислород. Без него нет жизни. Не знаю, как живут те, у кого нет этого чувства. Я живу любовью! И туда, где нет любви, я и шага не делаю.
Формулу любви давать не берусь. Любовь не подлежит формулировкам. С любовью твоя жизнь приобретает гармонию. Если любви в тебе нет, тогда ты инвалид. Мы много думаем о любви между мужчиной и женщиной. Бывает так, что любовь безответна. Но если ты любишь, пусть без ответа, то ты уже не один. Ты уже освящён этим Светом. Когда нет любви в тебе, это очень грустно для себя и для общества. Любовь есть Жизнь!
Хороший ответ! Благодарю! Марианна Рудольфовна, все мои беседы с самыми разными людьми проходят под одним словом, под одним понятием – ЕДИНЕНИЕ. О Единении мы сегодня уже говорили. Хочу это понятие затронуть с другой стороны. Много по-настоящему хороших людей, бывает, говорят: «Да, нужно становиться лучше, нужно делать для людей что-то полезное … я работаю над собой, пытаюсь стать лучше, но что я один могу сделать для людей, для мира?». Хочу спросить Вас: можно ли что-то сделать одному и чем полезно Единение?
Хм … знаете, вопрос такой … глубокий. Самосовершенствование является целью нашего пребывания на Земле. Мы для чего приходим сюда? Для того, чтобы стать совершеннее. Это дорога Эволюции. Но, становясь лучше, мы, конечно, ищем себе подобных, чтобы вместе нести этот Свет. Он усиливает эту работу. Планете очень тяжело и тревожно, поэтому Единение важно.
Но даже если ты один (так случилось) — изучай, получай Знания. Изучай Живую Этику, изучай Библию, изучай Законы Космоса, Законы Бытия. Когда человек живёт один — в глуши, в лесу, в пустыне, в пещере — мы не видим, как его светлая аура влияет на всё вокруг. А это происходит. Она очищает и наш дом или наш район, где мы живём. Ты словно участвуешь в светлой работе, только невидимой. А если в соседних домах, к счастью, живут такие же люди, то ты уже не один.
Мы очень мало знаем об этом, малограмотны в этой науке. Например, неправильно считать: мы увиделись — значит объединились, не увиделись — значит разъединены. Это совсем не так. Вот мы сейчас с Вами общаемся — и наш разговор о Высоком (Культуре, Красоте, Любви и т. д.) уже очищает планету. Мы вдвоём, никто нас не видит, но мы делаем хорошую работу, а каждое наше слово записывается в Акаши Космоса (учёные называют это общим информационным полем, прим. автора). И каждая наша мысль тоже записывается в Акаши.
Делается что-то светлое или тёмное — всё остаётся в анналах Вселенной. Есть очевидность — ОЧИ ВИДЯТ, а есть невидимое — объективная Реальность Космоса, и мы все в ней едины. Это надо осознавать, а не верить только очам. Это Единение особенное. Оно невидимое, но оно есть. Поэтому есть два вида Единения: ОЧЕвидное и невидимое.
Мне по состоянию здоровья сейчас сложно выходить из дома, но я знаю, что нахожусь в едином потоке. Понятие Единения очень глобально и широко. Его значения мы пока не осознаём до конца.
Я понял Ваш ответ! Но, есть ещё Единение то, о котором говорится — …руками и ногами человеческими».
Да-да. Это называется сотрудничество. «Эй, ухнем!» — в этом тоже сотрудничество.
Елена Ивановна Рерих в своих письмах в Америку писала как раз о таком Единении, о таком сотрудничестве. Очень часто об этом писалось. Не могли бы Вы сказать несколько слов и об этом?
Вот яркий пример. Деструктивные силы разрушили наш Фокус — МЦР. Пришли типы в чёрных масках и всё отняли. Разрушителей не интересовала жизнь Рерихов. Им не интересна философия Живой Этики. Их привлекают только деньги, материальная составляющая Наследия Рерихов. Мы остались без лидера, остались без Музея. Но люди объединились в защите этого Фокуса и наткнулись на большие штыки со стороны тех, кто разрушил МЦР. И это была проверка: как поведёт себя рериховское движение?
Были пласты в нём, которые отвалились. Остались верные, сильные люди. Да и хорошо, что отвалились те, кто согласился с разрушением Музея. Значит, это был просто балласт.
Оставшиеся помогают всем, чем могут: и морально, и материально. И мы помогаем тоже. Всё для того, чтобы сохранилось то ядро, которое создавалось при участии Людмилы Васильевны Шапошниковой. И прежде всего — Единение в идее и верности Учителю. Этот случай очень показательный.
Люди, находящиеся на огромном расстоянии друг от друга, делают одно дело, идут в одном направлении. Какой ещё лучший пример Единения я могу привести?
Думаю, никакой. Пожалуй, лучше примера сейчас не привести.
Все те, кто бросил дело общественного Музея имени Николая Рериха, для кого важны только свои интересы, создали для себя определённую карму. Им придётся отвечать за сделанное. А оставшиеся будут стоять до конца. А конец такой — всё будет хорошо! Рано или поздно справедливость восторжествует.
Да, согласен с Вами. Знаете, не так давно мне приснился сон: я иду по коридорам Музея, вокруг тишина, но на стенах висят картины. Не вижу чьи. Но слышу голос, который как бы объявляет по радио о том, что через несколько дней откроется освобождённый и восстановленный Музей Рериха и в нём пройдёт первая выставка. Выставка художника-женщины. Слышал имя и фамилию, но забыл сейчас.
Я надеюсь … нет, не верное слово … я уверен, что так и будет.
Конечно-конечно! Идёт проверка: или ты истинный или только казался истинным. Это нужно. Мы крепчаем, мы мужаем. Сначала — шок. А потом пришло уверенное осознание, как себя вести в такой экстремальной ситуации. Всё.
Марианна Рудольфовна, я бесконечно рад нашему с Вами знакомству! Верю, что случайностей не бывает и, что нас с Вами свела карма. Получил колоссальнейшее удовольствие от нашей с Вами беседы! Просто колоссальное! Буду рад пообщаться с Вами на страницах Фейсбука!
Давайте! Договорились (улыбаясь).
Наша беседа подошла к финалу. Можно попросить Вас, что-нибудь пожелать нашим читателям ?
Да, конечно. Поскольку наш разговор состоялся в канун Нового 2019 года и Светлого Рождества Христова, хочу всех сердечно поздравить и пожелать позитивного настроя на весь год! Верить, что все невзгоды - это испытания, которые мы обязательно с честью преодолеем, и своей человеческой добротой сердца сможем жизнь наполнить радостью творчества, красивыми отношениями, научимся любить друг друга и быть счастливыми!
С Новым годом!
Марианна Рудольфовна, очень тепло и светло от Ваших слов! Спасибо!
Скажем друг другу «спасибо»! Будьте здоровы и всего хорошего!
Благодарю! Взаимно! Всего доброго!
Столбов Эдуард @
Сердечно благодарю Майю Ивановну Голубеву (г.Рига) за редактирование данного интервью!