Борис Ельцин запомнился не только принятием политических решений, ставших ключевыми в истории страны, но и поступками, вызывающими недоумение мировой общественности. Удержать от которых его не могли ни многочисленные помощники, ни здравый смысл, ни протокол.
Высокопоставленный дирижер
Церемония вывода российских войск из Германии, состоявшаяся в Трептов-парке 31 августа 1994 года, ознаменовалась курьезным поведением лидера великой державы. Событие, неоднозначное для России, как страны-победительницы, начиналось пристойно, с торжественного шествия. На последнем параде присутствовало более 3 тысяч зрителей. Российский президент начал речь уверенно, подчеркнув роль СССР в разгроме фашизма. Выразил надежду на переход отношений в новый формат, основанный на взаимоуважении и доверии.
Сухой отчет, опубликованный в официальной прессе, не отметил события, которые сняли все ведущие телекомпании мира.
Неожиданно, президент России вышел к находившемуся на площади полицейскому оркестру, и, забрав у дирижера палочку, начал проводить хаотичные действия, имитируя процесс дирижирования. Отчаянные попытки, предпринятые музыкантами, пробующими спасти положение, не увенчались успехом, хотя они пытались воспроизвести нужную мелодию, ориентируясь на жесты своего дирижера. Чтобы помочь музыкантам прочувствовать мелодию, Ельцин завладел микрофоном, и начал напевать знаменитую «Калинку».
Тщетно окружение лидера старалось скрыть очевидный случай бытового пьянства, выдавая инцидент за банальную усталость.
Версия президента
Сам Ельцин в книге мемуаров «Президентский марафон», интересно интерпретирует случившееся. Он объясняет нелепое поведение последствиями серьезного стресса, пережитого им во время путча в 1993 году. Пик напряжения и неизбежная развязка наступила на параде. По мнению Бориса Николаевича, сложная обстановка, высокая мера ответственности, привели к тому, что организм не выдержал, и отреагировал таким нестандартным образом. Просматривая исторические кадры этого неоднозначного события Ельцин отмечал, что не испытывает раскаяние или стыд, а только вспоминал чувство тяжелой тревоги, охватившей его после пары выпитых рюмок.
Помощники вспоминали, что обратились к президенту с письмом, где просили воздержаться от подобного поведения, порочащего главу государства и представляемую страну. По воспоминаниям Ельцина, описанным в мемуарах, он отказался извиняться перед делегацией, мотивируя это огромной дистанцией в положении.
Подобные объяснения не смогли опровергнуть общеизвестный факт, который освещался в западной прессе, был известен и простому народу. Злоупотребление алкоголем ни для кого не являлось новостью. Окружение президента уже не пыталась отрицать очевидность происходящего, прикрываясь неуклюжими объяснениями.