Опять тяжёлый текст. Следующие будут веселее))) И тут местами мат (предупреждаю особо чувствительных).
Этот текст долго не заходил. Я его обдумывала со всех сторон, мысленно пережёвывала содержимое, что-то вычёркивала, что-то оплакивала, что-то меняла местами. Потом передумывала и опять крутила в голове разные абзацы, опять плакала.
С чего начинать, было непонятно. То ли с начала, то ли с конца. Пожалуй, понятнее будет, если с самого начала. Но без конца будет непонятно, зачем я пришла к началу)
В общем, за последние пару лет я плотно и, судя по всему, достаточно серьёзно закопалась в душевную терапию.
Толчком послужило появление ребёнка, на фоне чего у меня включился сценарий «не хочу быть как моя мать». При этом бессознательно что-то я делала точно так же. У меня включилась программа «с ребёнком очень тяжело быть одной», и понеслось. Началось месяцев после 8 примерно. Вместо решения создавшихся проблем я становилась в позицию жертвы и ждала помощи, не получала её оттуда, откуда ждала, и снова билась об эту закрытую дверь. Сегодня, кстати, опять стучалась, пока не дошло окончательно, что именно я должна отпустить, какая ситуация меня так сильно беспокоит. И дошло, какие действия нужны для решения вопроса. Правда, успела наехать на бм и потом извинялась.
Вообще, готовя материал, я размышляла об этике. Когда пишешь на сложные темы и когда в повествовании надо прямо или опосредованно рассказать о каких-то людях-ситуациях, которые могут быть известны другим, бывает, задумываешься, стоит ли это делать и как делать, если стоит. Восприятие у всех разное, и одну и ту же ситуацию несколько человек могут описать совершенно по-разному.
Я осознаю, зачем и для кого я пишу этот текст и какие последствия может иметь такая публикация. Решение принято окончательное.
Кто-то думает, что детские травмы неисцелимы и что это может никогда не закончиться. У психики не просто так включаются защитные механизмы, вы можете быть не готовы воспринимать какую-то информацию. Например, один мужчина только в 50 лет вспомнил, как его в 7 лет изнасиловали старшие во дворе. Психика вытеснила эту травму. Так же и с инцестами и другими треш-ситуациями. Туда лезть очень больно и страшно. И есть разные методы работы с этим. Так получилось, что я большую часть прорабатывала сама, со специалистами встречалась считаные разы (никак не привыкну, что там пишется одна «н»)))). Ушло около 2 лет и сколько-то ещё понадобится, потому что не все слои ушли. Но мне уже ГОРАЗДО легче, со мной нет этого груза, который годами носила в себе, закопав, но не пережив.
Так вот, начнём с начала, с детства. Вообще, его помню смутно, после 8-9 класса воспоминаний больше. Они не очень радужные. Помню какой-то треш типа привязывания к батарее, чтоб меньше бегала. При этом сама виновата, неправильно себя вела. Это был пиздец, простите. Эта батарея меня вообще долго не отпускала. Я вспоминала и думала, что я сама виновата. Наверное, я очень мешала взрослым. Наверное, им надо было уйти, а я вот такая хулиганка и для безопасности меня привязали. Это щас я понимаю, что автоматически оправдывала взрослых. У меня даже слёз не было. Вчера только полились. Я искренне думала, что сама виновата была. Дак слёзы только после 2 лет практически ежедневной терапии. Их просто не было, вообще не было никаких эмоций. Только прострация какая-то: каааак, за что так со мной? Ни злости, ни ярости, ни гнева, ничего. Только недоумение какое-то, как будто это не со мной происходит. Вот только после 30 лет разобралась с запретами на движения и на пение, хотя до сих пор слёзы частенько, если пою. Или на тренировке могли быть легко (Марина-гимнасточка, привет, я помню, ты как-то заметила и деликатно отошла))))
Помню, как закрывали в темноте в туалете. Помню, как боялась прихода деда, потому что он делал ужасно болючий массаж «для здоровья». Достал с этим массажем, ужасная экзекуция ежедневная была. ХЗ что он там ещё делал, память скрыла, но, видимо, хорошего мало. Помню, как боялась получить четвёрку, потому что за это ремня. А это больно и страшно. А про тройки и остальное лучше не говорить. Помню, как бесконечно переписывали вечерами тетради. Дойдёшь до последней страницы, сделаешь помарку и блять всё заново переписывай с первой страницы. Наитупейшее занятие. ЗАЧЕМ? Но иначе ремня получишь и лекцию про неблагодарность. Помню, что болеть нельзя, потому что с тобой мама разговаривать не будет, а ты виновата, что заболевала, «не так себя вела». Болела редко, помню, после ветрянки в 8 классе со мной месяц не разговаривала мама. Потому что я дура и заразилась. Вообще, домой идти обычно было страшно и не очень хотелось, поэтому предпочитала торчать в школе. Страшно было в чём-то признаваться, потому что родители срывались на нас от всей души. За свою неудовлетворённость жизнью, за свою несчастливую жизнь и своё уныло-вынужденное сосуществование.
Помню, как голого запуганного ребёнка, уставшего от этих оров и хронического поиска виноватых (дети всегда крайние во всём, что происходило со взрослыми), отправили, веселясь, на улицу за какую-то проделку. «Здесь ничего твоего нет, вали голышом. Без тебя легче будет». Да, блять, это очень смешно, смотреть на голого ребёнка и веселиться, унижая его. До сих пор ржу, ага. Не могу от слёз остановиться. Вообще, ржать над униженным ребёнком — это пиздец как прикольно, да? Наверно, такое удовлетворение получаешь. Сколько раз видела такие ситуации (их много в памяти было) и так не поняла, в чём цимес.
Помню, как кухню закрывали, если поздно придёт. А какие-то вещи в сейф. Чтоб не украли. Гостей водить нельзя. Выливала водку в умывальник, чтоб было всем лучше. Лучше не становилось.
Помню, что родили меня «для здоровья» (этот вопрос задавала многократно, потому что искренне не понимала, на хрена рожать, если с детьми так тяжело и от них проблемы одни и только пиздишь их да орёшь на них, мол, как туго приходится вас поднимать). Некоторые девочки с детства хотят замуж и придумывают имена детям. Не-е-е, таких фантазий у меня не было, я вообще не понимала, зачем хотеть такой треш, только ненормальные могут хотеть замуж да ещё и детей. Относительно недавно поняла, что бывают счастливые семьи, бывают, очень этому обрадовалась.
Дни рождения мы не праздновали вообще. Помню, несколько лет подряд перед новым годом на меня стабильно орали, срываясь, сливая агрессию, минут за 15 до полуночи. Я шла плакать. Потом в 12 встречались за столом. Пиздец семейный праздник, конечно. Только в прошлом году впервые в жизни встретила его с нормальным настроением, без суеты и нервов. А в этом году он будет ещё лучше, пожалуй, первый мой новый идеальный новый год. О, раз уж речь зашла про новый год. Тут хотела передать привет судаку, пропавшему как-то лет 9 или 10 назад прямо перед нг (вот это подарочек, спасибо) без объяснений, потом подумала, что, видимо, тоже детство тяжёлое было и страшно было сказать, в чём дело, проще свалить по-английски. Потому что если человек встречается с двумя одновременно, то чувства вины-стыда он наверняка испытывает и подсознательно загоняет себя в такие ситуации, чтобы тоже в каком-то смысле пострадать. Хотя я тоже хороша, чувствовала, что что-то не так, но не хотела признавать. Плюс старалась показать, что есть запасные варианты в случае чего (щас смешно, зря, конечно, но тоже страшно было). Ну не суть, мы не на сеансе.
Так вот, во «взрослой» жизни на меня периодически накатывал ступор этот самый от страха. Я помню несколько ситуаций, когда не могла сделать работу по тем или иным причинам, но сказать заказчику об этом было страшно. То есть элементарно сказать «Я заболела, не могу» никак язык не поворачивался (болеть же нельзя и вообще много что нельзя, могут наказать), и я просто пропадала. Или бесконечно тянула с выполнением задания. Как-то аж полгода прошло (это уже в декрете), про меня уж забыли, а я всё ругала-виноватила себя, в то время уже закопавшуюся во все эти травмы и в их переживание, и о-о-о-очень медленно делала задание. А потом выслала, оказалось, что уже и неактуально. Казалось бы, просто позвони и договорись. Но нет, во всех делах, что касались заболеваний, у меня прямо вот ступор. Причём ещё начинала говорить, мол, всё в порядке, я всё скоро сделаю. Бодрилась-хорохорилась. Подсознательно-то мне было ясно, что ни хрена не всё в порядке, нет у меня сил на это, а вот поди ж ты. Начинала ещё всяческие оправдания искать. А просто сказать «Я сейчас не в состоянии» мне нереально сложно было. Да и щас, пожалуй, надо учиться, не на 100 % это проработано пока. Вот аж слёзы накатили. Вот какой запрет. Только оправдывалка включается и от испуга всё сжимается. Так-то вот бывает)))
Вот в этом месяце как-то проще стало с этими делами, стала потихоньку шаги делать к своим страхам. Дошло, что вообще не разрешаю себе толком отдыхать. НЕЛЬЗЯ.
Вообще помню, что часто преследовал страх сделать что-нибудь не так, потому что за это наорут в лучшем случае, в худшем люлей огребёшь. И бесконечно придумываешь оправдания, лишь бы не трогали, только они, естественно, все бесполезны. Устав от рукоприкладства, в 8 классе я толкнула маму на кровать и больше она меня не лупила. В прошлом году разговаривала с ней на эту тему. «Всё за дело. Вот твои вырастут, тоже будешь ремня давать». Ну ок. Про тетрадки с помарками сказала, что это лишнее было. Действительно, я тоже так считаю)))
Помню, с улицы не хотелось идти домой, потому что часто надо было перемывать неидеально помытую посуду. Или что-то ещё переделывать. Короче, домой не хотелось. Когда появилась своя комната, стало проще. Все сидели по своим комнатам, ели по своим комнатам, коллективно не собирались, каждый жил своей «жизнью». Если это, простите, можно было назвать жизнью. Я бы не назвала.
Помню, дома в туалете верёвка оторвалась (помните, бачки такие наверху крепились, и за верёвочку надо было дёргать?), когда смывала. До сих пор помню, как от испуга у меня всё сжалось внутри. Наорут. Накажут. Вообще хз что будет. Ступор. Кажется, я это ещё и на брата от страха хотела свалить или даже свалила. Он как-то устойчивее это всё переносил.
Взрослые были постоянно недовольны друг другом. Ответственность за свою жизнь перекладывали друг на друга и на нас, детей. И жили они вместе ради нас. Спасибо большое за этот подвиг, он меня многому научил.
Несмотря на атмосферу страха и напряжения, хорошее было тоже. Моментов мало, но были. Можно было много читать. Кстати, чтение — хороший способ ухода от реальности, да. Бывает и нездоровая книжная зависимость. В материальном плане всё было хорошо, и сейчас я понимаю, что родители дали многое нам, к сожалению, в чём-то даже в ущерб себе. И я всегда знала и знаю, что мой папа всегда может помочь в пределах своих возможностей, если что-то случится. Пусть даже ворча) Я знаю, что я могу рассчитывать на его помощь, и мне это часто помогало и помогает. Я знаю, что мама меня любит так, как умеет. Они хотели как лучше и старались дать нам, что могли. Они хотели, чтобы у их детей всё было лучше, чем у них, и доступными для себя способами старались это дать.
Хотела упомянуть про финансовую составляющую. Благодаря родителям у меня нет огромного страха, что денег не будет и не будет еды — даже в девяностые еда была всегда и одевали нас хорошо. И это удавалось немногим родителям в нашем маленьком городке. Причём работал только папа. Парадокс, у многих родители крутились на нескольких работах, домой приходили уставшие ближе к ночи, уезжали на заработки, а мы мечтали, чтобы мама устроилась на работу и мы могли наконец побыть дома одни. Она постоянно была дома и там невозможно было находиться, я постоянно утыкалась в книжку или искала, куда спрятаться. Тьфу, вспомнила, как нельзя было вставать из-за стола, пока не съешь до конца перловый суп и не обсосёшь эту противную кость. Мой рекорд 4 часа. А однажды я забыла убрать гречку в холодильник и мама заставила её съесть. Конечно, меня потом тошнило. То есть сама она видела, что каша эта стоит (я уже ушла спать), но специально не убрала, чтобы на следующий день мне таким образом показать, что я должна не только каждый день эту ёбаную кашу варить, но и следить за тем, чтобы это всё было убрано. Пока она депрессует и валяется сутками на диване у себя в комнате. У нас был праздник, когда она уходила. Но, увы, она много времени проводила дома. А у кого-то из моих подруг и друзей была обратная ситуация, они искренне хотели видеть родителей чаще, но те много работали.
Задашь вопрос, тебя игнорят. Реально. Спрашиваешь что-нибудь — игнор. Ходит, смеётся, сама с собой о чём-то разговаривает. На тебя ноль эмоций. Ты уже лебезишь вовсю, уже и не знаешь, как же блять извернуться, чтобы заполучить столь драгоценное внимание и получить уже ответ на свой вопрос. Но хрен-то там, уж если она решила не отвечать, то всё, перед тобой стена. Прям актриса великая, да. И такое очень часто. Ты — пустое место, если маме не нравится твой вопрос. Смотрит мимо, непробиваемая стена.
В этой заметке я описала предысторию, что с этим делала, напишу позже. Так получилось, что сама прорабатывала всё это, чтобы отпустить, сеансов было мало. Почему-то получилось идти таким путём. Вообще, быстрее и эффективнее будет ходить хотя бы раз в неделю, однако я вот кругами такими.
Что в итоге. Я практически перестала проваливаться в детский возраст из-за своих обид в разговоре с родителями (хотя периодически бомбит на некоторые фразы). Я понимаю, что иначе они не могли, что могли, то дали. Я чувствую их поддержку. Когда папа приносит мне консервы от себя и супчик от мачехи, когда помогает чем-то по дому, заходя в гости, когда говорит «Звони, если что!», когда рассказывает, как они сходили на рынок или на распродажу ивановского трикотажа. Когда мама говорит «Сходи в церковь, купи липовый цвет и выпей молока с мёдом» на мои рассказы о бессоннице, я понимаю, что она заботится обо мне, когда она звонит и спрашивает «Как дела, как Саша?» и мы молчим, потому что нам не о чем поговорить, но есть о чём помолчать.
Часть 2 будет позже.
Почитать про дисфункциональные семьи можно например в книге Валентины Москаленко "Зависимость или семейная болезнь", у меня она есть. Там про зависимость-созависимость, даны и методы работы.