В маленьком русском городке жила девушка Лена. Рассказывать о прелестях сего местечка не будем, ибо, если бы они были, народ не бежал оттуда, как блохи от дуста. Лена окончила с отличием школу, затем освоила профессию бухгалтера, но нищета вкупе с отсутствием на горизонте женихов сильно отравляла девушке жизнь. И вот тут кто-то посоветовал ее маме дать объявление в Интернет: мол, есть такая хорошая невеста в России, которая способна осчастливить заморского жениха, и фотографию ее симпатичной мордашки присовокупить. Количество желающих, откликнувшихся на брачный призыв, ошеломило семью. Пришлось выбирать даже между состоятельными претендентами на руку и сердце.
Остановились на одном. 38 лет, женат не был, по профессии летчик, капиталы неплохие, живет с мамой в большой квартире в Милане. Внешность тоже свое взяла, все-таки подавай нашим женщинам тех итальянцев, какие у них в воображении нарисованы: этаких «аполлонов» с черными кудрями.
Стали переписываться на английском, и буквально во втором послании жениха выяснилось, что Антонио влюблен в Лену и хоть сегодня готов на ней жениться. Лена ответных чувств не питала, хоть и стукнуло ей уже 19 лет – возраст, когда вполне можно в первого встречного влюбиться. Но Италия – и их «Гнилушки», Антонио – и бедные, вечно поддатые мужички... И Лена, не задумываясь, душой и мыслями развернулась в сторону юго-западной части Европы.
Антонио, несмотря на то, что облобызал приехавшую невесту прямо в аэропорту, а дома завалил подарками, среди которых было и свадебное платье, Лене не глянулся. Даже с десятого раза. Вдвое старше ее, намечающаяся лысина, педантичен, скрытен. Но главное – мама, с которой жил ее муж. Ах, не знала Лена, что в Италии есть отдельная каста: маменькины сынки, за которых итальянки замуж не спешат по причине инфантильности первых. Дяденьки эти, как правило нежные и добрые, имеют подружек, встречаются с ними, после чего отправляются домой, к маме, где все уже приготовлено-постирано-наглажено. И лишь когда маме уже становится трудно ухаживать за сыном, сын или мама начинают шевелиться в поисках невесты.
Мама Антонио, добрейшая женщина, приняла Лену, как родную, тем более что та ей во внучки годилась: пожилой женщине было уже под восемьдесят. Несмотря на то, что в своей родной семье, где было четверо детей, Лена, как старшая, научилась всему, что желательно уметь жене, новая мама быстро перевела ее в разряд детей. И стала следить, как бы Лена не простудилась, не потерялась, покушала, но главное – чтобы хорошо ухаживала за своим мужем. Это было главным маминым требованием, поэтому старушка настойчиво и подолгу учила Лену, как готовить любимые блюда сына, как гладить его рубашки и чистить костюмы, даже как встречать его из полетов. Пока Антонио летал, Лена выла.
Впрочем, выла она и рядом с ним, а когда мужа не было дома, радовалась, что хоть одна гора с плеч.
Однажды Лена робко спросила, не хотел бы Антонио отселиться от мамы, тем более, что в 98 случаях из ста итальянцы живут отдельно от родителей. Муж был неслыханно удивлен: мама – член их семьи, и вопрос был закрыт. Если бы еще Лена любила мужа, хотя бы вполовину того, как любила красивые тряпки и беззаботную жизнь на деньги супруга, она бы, может, стерпела его маму.
Но в один прекрасный день Лена поняла, что с замужеством пролетела, как фанера над Миланом, и, подав на развод, отчалила в родные места.