Заключение
Действие третье.
За пределами офиса: немая сцена. Покупатели - достойные потомки Амир-Тимура - курят, сохраняя внешнее хладнокровие.
Английская Леди, которой каким-то чудом удалось вырваться из объятий своего эккаунтэнта, курит с ними.
Агент пытается объяснить нам, что вопрос затронул какие-то тонкости системы мальтийского налогообложения, и выхода из ситуации особо не намечается.
Все в унынии.
Внутри офиса: мистер С носится между двумя надувшимися в разных углах Джо. Доносятся гневные крики и ругань по-мальтийски. Джо-2 периодически выскакивает из офиса, за ним гонятся, возвращают. Так проходит около получаса.
Действие четвертое.
Открывается дверь офиса, откуда выглядывает наш Джо, и, любезно и спокойно, без тени пережитого волнения, приглашает нас назад, типа будем продолжать чтение договора.
Действие пятое, через час.
Все за столом. Нотариус Фиона, самое тихое и безропотное существо во всей компании, переписывает договор. Уже в четвертый раз. Ручкой. Мои клиенты попросили попользоваться оставшийся без надобности компьютер, чтобы проверить, работает ли их банковский ключ, но, судя по тому, что я мельком наблюдаю на мониторе, у них возникла срочная необходимость проверить, работает ли из офиса агентства сайт "Одноклассники.ру". Я показываю Английской Леди фотографии из разных стран на телефоне. Оба Джо в углу мило щебечут по-мальтийски. Агент пьет чай. Потом кофе. Потом воду. Походу жалеет, что не курит.
Эпилог - после подписания договора.
Английская Леди: "Представляете, я 23 года живу в этой стране, а она так и не перестает меня удивлять!"
Покупатель, после получасового молчания в машине: "Я понял, чем Мальта отличается от нашей страны. У нас бухгалтер - никто и зовут никак. А тут, покупатель - ноль. Продавец - тем более ноль. Нотариус – вообще полный ноль. Самый главный человек на Мальте - бухгалтер!"
Агент: "Это еще хорошо, что вcе в офисе происходило. Вот я как-то присутствовал при продаже дома, супруги разводились. Он привел свою маму, а она свою. Начали переговоры у них дома в семь вечера, закончили в два часа ночи. На соседних улицах, конечно, в ту ночь никто не спал. Да и посуды в доме к утру почти не осталось...."