Написали о новом фильме Ларса фон Триера «Дом, который построил Джек» — почему он на самом деле не такой скандальный, каким хотел бы быть.
Когда ты начинаешь как enfant terrible, создаешь «Догму 95», вдохновляешь подражателей, шокируешь фестивальную публикую, снимаешь шедевр, который можно любить или ненавидеть, но не признать шедевром никак нельзя, все это закрепляет за тобой определенную репутацию. Задает планку.
Сейчас про Триера говорится очень много: пишутся путеводители по символике его картин, остроумные топы от лучшего фильма к худшему, тесты а-ля «какой ты персонаж» и «какой подарок ты можешь получить от Триера». Но, по большому счету, стоит ли оно того?
Инженер Джек (Мэтт Дилон), начитанный, наслушанный, насмотренный, мечтает построить себе идеальный дом, да материал все не тот. Он вообще придирчивый, этот Джек, потому что у него ОКР. Так что дома у него всегда идеальный порядок. А в морозилке, где он хранит трупы, коробки с пиццами лежат аккуратными стопочками. То, что Джек — серийный убийца, известно по трейлеру, постеру и тем самым бесконечным медийным текстам. То, что Джек здесь общается с Вергилием (Бруно Ганц), — тоже не спойлер.
Картина сделана как альманах (пять случайных инцидентов из убийственной карьеры плюс эпилог) и вообще очень схожа с предыдущей одиозной затеей датчанина — пятичасовой «Нимфоманкой». Также много щегольства и рассказов о любимых произведениях искусства, также много похлопывания себя по коленке — «как остроумно все сложилось»! или — «все они попляшут!..».
Каннская публика уходила из зала из-за отрезанной лапки? Ну ок. Давайте на чистоту, причина ведь не в шоке. Триер давно перестал шокировать зрителя. На «Нимфоманку» народ шел толпами, на «Джеке» этими толпами же хохочет, радостно реагируя на якобы циничные, на деле же удивительно подростковые для 60-летнего Триеры шутки.
Не хочется повторятся, но «Догвилль» и «Рассекая волны», безусловные шедевры датчанина, шокировали. Ненавидеть Триера было за что и без утенка. И инцидент в Каннах тут совсем не при чем. Последние пару лет кино часто превращается в отповедь — шовинистам или расистам, но монолог выставленного за порог за дурные шутки гостя, который теперь так хочет вас за это пристыдить, что даже слайды заготовил,— это то, что меньше всего хотелось получить от одного из лучших режиссеров на свете. Если бы этот фильм был сделан плохо, если бы в нем было меньше продуманной манипуляции, — было бы, право, обаятельней.
По большому счету, кажется, что маститые критики, которые начали свои рецензии с возмущенного — «лучше проведите вечер с семьей, чем идти на это», просто повели себя, как те родители, которые в ответ на детскую истерику истерят сами. Потому что сомнительно, что той самой отрезанной лапкой или другими, реже упоминаемыми, но более жестокими сценами, можно удивить кого-то, кто смотрит кино.
Герой «Бивня» Кевина Смита вон шил из людей моржа, не прикрываясь Делакруа, — тоже было неприятно. Просто от Триера ждешь большего. Если манипуляций (конечно же, он всегда был манипулятором), то не тех, что пачками дает эксплуатейшн. И так ли уж поднимается планка этого жанра, если перемежать кадры убийств прекрасными Гленном Гульдом или Климтом? А то, что искусство — дело разрушительное, и автор — он почти как тот самый убийца, — эта истина не нова под луной, ее давно усвоили и проговорили не только большие авторы, но даже какой-нибудь режиссер «Близнецов-убийц».
И хотя, кажется, всё идет к тому, что медийная персона Триер (пошутил про нацизм, запил, лечился от депрессии, на съемках неожиданно для актеров был душкой и смешно шутил не про нацизм, ответил на обиду Фремо в своем же фильме) понемногу затмевает Триера-художника, говорить, что «Дом, который построил Джек» категорически не стоит зрительского внимания, тоже нельзя.
Превосходный Мэтт Дилон, который сыграл, кажется, свою первую большую роль после «Умереть во имя» (а жаль); Бруно Ганц, вездесущий Вергилий с немецким акцентом; впечатляющая визуализация дантовского ада; очень-очень смешная Ума Турман; Боуи с Ленноном, в конце концов.
Кому-то придется по душе и тот самый оммаж Делакруа (Cahiers du cinema даже на обложку его поставили). Или повторенные много раз гэги про стремление к совершенству и ОКР. Или экспрессивное возмущение людским равнодушием. Или эпизод с блондинкой, который нарастает, как превосходный финальный саундтрек, и заканчивается самой садистской по отношению к зрителю сценой.
В общем, Триер, конечно, вс еще гений. Только ему самому надо бы на время об этом позабыть.
