Как часто мы говорим себе: “ Мне уже поздно.” Рожать, учиться, сменить страну, мужа или работу? Нам страшно. Мэри тоже боялась. Очень. До психиатрической клиники.
В 23 года Мэри закончила музыкальную академию и мечтала о сцене. Но влюбилась. Так бывает. Нил был талантливым театральным художником. Они держались за руки и не могли наговориться.
В 25 лет Мэри стала миссис Хобсон.
В 26 родился их первенец, и Мэри задыхалась от счастья.
В 27 она задыхалась уже от горя — церебральный паралич у Нила. Год в больнице, восемь операций и страшный прогноз — пожизненное инвалидное кресло, полная парализация правой стороны и потеря речи.
Болезнь изменила не только тело мужа, но и его характер.
Мэри боролась за свою любовь, как могла и понимала. Она решила, что счастливой их семью сделают дети. Скоро родились девочки-близнецы. Следом — младшая дочь.
Четверо детей, сложное послевоенное время, муж-инвалид. Мэри верит, любит, служит. Чтобы не сойти с ума от отчаяния, она начала писать. Дневники, заметки, наблюдения. Писательство стало её молитвой, медитацией, транквилизатором…
Дети не скрепили семью. Их смешки и прыжки раздражают Нила. Ведь они поют, бегают, рисуют — играючи делают то, что он никогда не сможет.
В 40 лет Мэри публикует свой первый роман. Муж в ярости от успеха жены, его характер становится всё сложнее. Но чувство долга не оставляет Мэри выхода.
28 долгих лет она ухаживала за Нилом. Безысходность и прессинг мужа дважды загоняют её саму с тяжелейшими депрессиями в клинику.
Битва за любовь проиграна. Встаёт вопрос: или Мэри погибает, или оставляет мужа. Она принимает самое сложное решение в своей жизни: развод и передача опеки над мужем государству.
И что вы думаете, несчастный Нил коротает свою старость в доме инвалидов? Нет! Он тут же находит утешение в заботливых объятьях учительницы их детей.
Мэри же, не успев насладиться долгожданной свободой, заболевает. После операции на ноге ей нельзя две недели ходить. Дочь приносит ей в палату “Войну и мир” Толстого: “Мам, ну когда ещё будет время это прочитать?” Роман совершенно потряс Мэри. Так у неё появилась мечта — прочитать “Войну и мир” в подлиннике.
В 56 лет, не зная ни слова по-русски, Мэри приступает к изучению великого и могучего. Сначала — вечерние курсы и занятия со знакомой эмигранткой. Скоро этого уровня становится мало, интерес к русской литературе превращается в страсть.
В 62 года Мэри поступает в UCL School of Slavonic and East European Studies на специализацию по русскому языку и литературе. Учёба в университете длится 4 года.
В 66 лет Мэри едет на 10-месячную практику в Москву, где оказывается в советской общаге с юными студентами, варит картошку в мундире на общей кухне и первый раз в жизни пробует водку с солёным огурцом вприкуску. По возвращении в Англию Мэри активно занимается переводами русской классики, открывает своему народу Грибоедова, Гончарова, Чехова, Лескова.
В 74 года Мэри защищает докторскую диссертацию по русской классической литературе. На данный момент изданы уже пять томов её переводов.
Сейчас Мэри Хобсон 91 год, и она очень занята. Пишет свою автобиографию и переводит “Бахчисарайский фонтан” Пушкина.
— Мой максимум перевода сейчас — 14 строчек в день. Вчера я перевела 15 и так обрадовалась! Может быть, слабоумие мне пока не грозит? — смеётся Мэри.
Автор: Ирина Дубс
Источник: онлайн-журнал THE ZHENSHINY