Февраль 1985 года. В военном городке Уручье совершено чудовищное преступление — изнасилована и убита восьмилетняя девочка. Каково же было удивление руководителей силовых ведомств, когда минские сыщики выяснили, кто преступник
Около полудня в дежурную часть Первомайского РОВД поступило тревожное сообщение: в одном из домов военного городка найден труп ребенка. Следственно-оперативная группа вместе с руководителем райотдела тут же выехала на место преступления.
— Мы выяснили, что девочка пришла домой из школы пораньше — отменили последний урок. Вскоре с занятий вернулся и ее младший брат, обнаруживший тело сестренки. На его крик прибежали соседи, которые и позвонили в милицию, — рассказывает Виктор Пекарский, в 1985-м — начальник Первомайского РОВД. — До сих пор отчетливо помню ужасную картину произошедшего: девятиэтажка, двухкомнатная квартира, посреди кухни лежит растерзанный труп девчушки…
Виктор Константинович, перед тем как возглавить милицию Первомайского, около 5 лет проработал в уголовном розыске Минска, столько же старшим оперуполномоченным по особо важным делам в угро МВД БССР, где занимался раскрытием резонансных и особо тяжких преступлений по всей республике. Словом, сыскного опыта ему было не занимать. Оценив обстановку, поднял по тревоге сотрудников всех служб РОВД — угрозыска, инспекции по делам несовершеннолетних и даже паспортисток. Чтобы не помешать работе судебно-медицинского и милицейского экспертов, следователя, не уничтожить следовую картину, поручил прямо на лестничной клетке организовать своеобразный штаб и никого в квартиру не пускать. Остальным же приказал выяснить у местных, кто предположительно мог совершить такое зверство. Городок закрытый, случайный человек через КПП не пройдет.
— Вскоре эксперты вынесли вердикт: перед смертью малышка была жестоко изнасилована, после чего забита до смерти неким металлическим предметом, — продолжает полковник в отставке Пекарский. — Разумеется, слух о случившемся тут же разнесся по городку. У подъезда стали собираться зеваки. Среди них были и сотрудницы райотдела в гражданской одежде.
Спустя некоторое время майору Пекарскому доложили: три жительницы военного городка, гуляя с колясками неподалеку от дома, где произошло убийство, видели выходящего из того самого подъезда мужчину лет 40. У того было красное бугристое лицо, одет в синие брюки, куртку с искусственным мехом и нутриевую шапку, на плече висела военная планшетка. А еще молодые мамы добавили, что встречали его раньше в Доме офицеров на территории городка.
Виктор Константинович, не раздумывая, сел в машину и поехал в штаб дивизии.
— Руководство было на учениях, — вспоминает cобеседник. — Заместителю начальника штаба я поставил задачу предоставить все фотографии их офицеров и прапорщиков в возрасте до 40 лет. Тот сперва опешил от такой просьбы: ему, полковнику, какой-то майор милиции распоряжения отдавать надумал. Мне ничего не оставалось, как припугнуть его звонком вышестоящему руководству.
Военный городок Уручье основан предположительно в двадцатых годах прошлого века. Вначале состоял из одной улицы. До 1998 года имел статус ЗВГ — закрытый военный городок.
Через полтора часа свидетельницам уже показывали фото военнослужащих. Одна из них, увидев карточку 33-летнего майора, закричала: «Это он! Это он!» Ей неожиданно стало плохо, пришлось даже обращаться за помощью к медикам.
Вечерело. Милиционеры приехали в часть, но выяснилось, что разыскиваемый офицер уже три дня не появлялся на службе. «Видимо, захворал», — предположили коллеги. Соврав, что им поручено разобраться с мелким хулиганством, стражи порядка попросили одного из военнослужащих проводить их домой к майору.
— Наш подозреваемый был выпускником престижного военного училища, коммунистом, дослужился до заместителя командира дивизиона, — говорит Виктор Пекарский. — Позвонили в дверь его квартиры, открыла супруга. Увидев нас, поинтересовалась, что случилось. Я сказал, что ищем хулигана, разбившего витрину в магазине.
Милиционеры зашли в коридор, отодвинули шторку, за которой хранилась верхняя одежда, и увидели те самые куртку и нутриевую шапку, которые описали свидетельницы. Подозреваемый тем временем, хорошо приняв на грудь, уже отошел ко сну. Проверив, чтобы при нем не было оружия, майор Пекарский отдал приказ о задержании.
Ничего не объясняя, стражи порядка попросили мужчину одеться и вывели из квартиры. Пока спускались пешком с шестого этажа, Виктор Пекарский поинтересовался у задержанного, куда он дел орудие убийства.
Попав в стрессовую ситуацию и, возможно, до конца еще не осознавая, что произошло, майор указал на место, куда выбросил вещи. В снегу, неподалеку от его дома, лежали армейская планшетка и плоскогубцы (как позже выяснилось, именно они и были орудием убийства). Пекарский решил не забирать их с собой, воткнул рядом вешку — пусть следователь изымет вещдоки по всем правилам.
По возвращении на место преступления к руководителю РОВД подошли подчиненные и доложили, что собравшаяся на улице толпа намерена расправиться с задержанным. Офицер Пекарский отдал приказ: вывести подозреваемого через второе КПП от греха подальше.
— Почти три десятка лет назад армия была чем-то вроде государства в государстве. Если милиционеры задерживали преступников из числа военнослужащих (пусть даже рядового), военная прокуратура очень скрупулезно изучала материалы уголовных дел, стараясь отыскать хоть какую-либо недоработку, ошибку коллег из органов внутренних дел. В результате нередко возникали спорные вопросы: виновен ли служивый, может, его принудили дать признательные показания? — вспоминает те времена ветеран. — По приезде в РОВД уступил свой кабинет начальнику следственного отдела прокуратуры города Минска Борису Легчину, который проводил допрос подозреваемого. И настоятельно порекомендовал записывать беседу на видеокамеру, чтобы после не возникло никаких претензий.
Как только закончился допрос, в райотдел прямо с учений приехал командир дивизии. Генерал стал требовать у Пекарского привести к нему задержанного, мол, «убью гада на месте». Кое-как начальник райотдела успокоил разгневанного гостя, посадил его перед телевизором и включил видеозапись допроса.
Вскоре прибыли представители военной прокуратуры, конвой, чтобы забрать задержанного майора с собой. Виктор Пекарский до сих пор уверен: если бы им дали некоторое время поработать с подозреваемым, удалось бы раскрыть еще не одно преступление. Ведь Борис Легчин на допросе выяснил, что под видом работника ЖЭС мужчина неоднократно ходил по квартирам. Возможно, совершал кражи или более тяжкие злодеяния. К слову, тогда в городе были нераскрытые подобные преступления сексуального характера в других районах. В нашем же случае получилось, что девчушка впустила в квартиру своего убийцу…
Причастность майора была доказана. В ходе следствия его даже возили на экспертизу в Москву в психоневрологический институт имени Бехтерева. Специалисты признали убийцу вменяемым. Суд приговорил его к расстрелу.
Автор: Виктория Юдицкая-Майсеенко