Работа итальянского юриста и политического философа Дзоло «Демократия и сложность» представляет собой предложение полностью отказаться от категориального аппарата современной теории демократии, которая, по его мнению, представляет собой инвариант «неокантианского морализма», в принципе не отвечающего современным политическим реалиям. То есть такие понятия как «равенство», «представительство» и «консенсус» для Дзолло — это эпистемологические категории-паразиты, которые загоняют политическую философию в сферу «защиты условий существования нынешней власти», лишая производимое ей «знание» какой-либо общественной пользы.
По мнению Дзолло, требовать от политических систем достижения общего блага — это бездарная трата времени, так как его просто не существует. Подсистемы основаны на совершенно различных символических языках, которое непереводимы. Таким образом, реальная задача интегрирующей их системы — это обеспечение баланса между подсистемами (производственная, научная, религиозная, профсоюзная). Ни одна из них не должна взять верх, иначе либеральная олигархия выродится в тоталитарный строй.
Но какие методы для этого существуют? К сожалению, исключительно деструктивные, а именно те, которые уничтожают сложность, политическую волю. Иными словами, все то, что составляет личную когнитивную и эмоциональную независимость. То есть вариантов обеспечения социальной интеграции всего два: либо тотальное доминирование одной из подсистем, либо постоянный процесс усреднения граждан-потребителей через мультимедиа и рынок. Так или иначе, «публичная сфера», которая составляет основу аристотелевской концепции полиса, должна быть подавлена, деструктурирована или даже уничтожена.
Таким образом, мы видим, что, как ни странно, тоталитарный строй, где будет доминировать одна из подсистем, является единственным способом обеспечения позитивной свободы не для всех, но для определенной группы индивидов. Например, если будет доминировать религиозная подсистема, то в этом тоталитарном строе будет обеспечена когнитивная и эмоциональная независимость определенной группы. В то же время при «коллективной гегемонии» представителей различных подсистем «проявления негативной свободы» уничтожают личную независимость всех и публичную сферу во всей ее совокупности.
Обратите внимание на фокус либеральных олигархий на деструкцию политической воли, о котором пишет Дзолло. Это утверждение проливает свет на непрекращающуюся борьбу этих олигархий с внутренними элементами фашизма. А что еще такое фашизм, как не «триумф воли»?
Получается, что либеральная олигархия имеет свой архетипическим врагом никого иного как «сверхчеловека», о котором пишет Ницше. Ведь именно «сверхчеловек» — это и есть апогей свободного когнитивного и эмоционального развития. Учитывая, что для либеральной олигархии «сверхчеловек» — это онтологический враг, то становится понятно, откуда идут корни на первый взгляд пагубного альянса либерализма с суррогатным примитивным индивидуализмом и с такими же суррогатными проявлениями «триумфа воли» в виде различных «жестких лидеров» популистов. Получается, что эти суррогаты призваны компенсировать неспособность этих олигархий уживаться и обеспечивать реальную свободу воли и реальный «триумф воли». Запросы на них компенсируются суррогатами.
Ведь если отойти от постоянной политики «усреднения личности», то появившийся дискурс «сверхчеловека» наверняка обеспечит новый фашистский порядок. При этом мы бы тут все-таки отделили фашизм от каких-либо расовых идей нацизма.
Тем временем, если мы посмотрим на социологию, то увидим, что условия для появления дискурса «сверхчеловека» стремительно складываются воедино. Антиэлитизм показывает, что массы вполне могут предпочесть фашизм либеральной олигархии. Если нарождающийся класс условно бессмертных миллиардеров, который получает и будет получать эксклюзивный доступ к уникальным технологиям, встанет перед проблемой обуздания «взбесившихся масс», то фашистский политический дискурс сверхчеловека является несомненно одним из привлекательных вариантов.
Таким образом, мы опять видим балансировку либеральной олигархии на грани с фашизмом.